Павел Кобылянский - Перекресток миров: начало

Я не удержался, и пощупал хвост первым. Впрочем, Стингер отстал от меня буквально на полсекунды. Шерсть оказалась очень мягкой и приятной на ощупь. Ну, даже не знаю с чем сравнить. Как у кошек, наверное. Только подлиннее, сантиметров по пять, кое-где даже свивалась в колечки. Вот только кончики шерстинок ощутимо покалывали пальцы.

Отец Яков снова забормотал «Отче наш» и, наверное, опять стал креститься. Впрочем, я не оглядывался. Только пихнул зама локтем под ребра, мол, харе развлекаться, давай работай.

Ну что, первым делом сломанной рукой занялись. Постарались совместить концы кости, вместо лубка магазин от автомата взяли, предварительно патроны выщелкав, и плотно обмотали все это бинтами. Порнография, конечно, получилось, скорее всего, рука правильно не срастется, всю жизнь девчонке криворукой ходить. Или кости потом ломать и по новой сращивать. Но фиг знает, на каком уровне здесь медицина… Правда если по повозкам судить, то угодили мы если и не в мрачное средневековье, то в век XV-XVI. Ну, максимум в XVII. Насколько помню, там с лекарями все очень грустно было. Но что могли в данных условиях – то сделали. Потом взялись за плечо. Оказалось, что один коготь пробил таки ее насквозь. Но дырка на спине, над лопаткой, получилась аккуратная, по сравнению с остальными. Спереди все гораздо хуже, точно – шрамы останутся. Не самое лучшее украшение для девки. Ну, почистили, повытаскивали обрывки ткани, промыли. Стали шить, стараясь успеть, пока не очнулась. Девчонка стонала от боли, дергалась, но глаза пока не открывала. Надеюсь, что у нее на наши антисептики что-нибудь вроде аллергии не начнется.

С ногой уже совсем просто было. Там просто кусок мяса вырван. Перевязали все, срезали остатки одежды. Если б не рога и хвост – человек, как человек, обычная фигуристая блондинка, лет восемнадцати. Тема сисек, как говориться, раскрыта полностью. Сильная, мышцы под кожей так и перекатываются, но не накачанная, и на наших фанаток фитнесса, постоянно сгоняющих «лишний вес», ничуть не похожа. Везде, где надо, под кожей слой жирка присутствует. В общем, на мой непритязательный вкус, красивая.

Тирли, успевший уже пошариться по фургонам, притащил пару одеял, похоже, шерстяных. В них ее и завернули. Остатками ее костюма я свою каску обернул и под голову сунул. Бандану пришлось пожертвовать на перевязь.

Пока возились с раненной, Тирли с Комаром организовали что-то вроде небольшой стоянки, даже несколько лесин приволокли. Но костра пока разжигать не стали, ждали команды. Хотя Комар с очень уж многозначительным видом подкидывал в руке банку с тушенкой. Ну да, после пяти дней питания всухомятку и на бегу, пожевать нормально не помешало бы.

Я начал судорожно перебирать в уме варианты. С одной стороны, весь мой опыт вопил о том, что надо быстро намародерить здесь всего, что может пригодиться, и сматываться в темпе. Девчонку можно и с собой забрать. Удовольствия от перетаскивания она, конечно, не получит, но и ничего страшного от этого с ней не случится. С другой, бросать здесь все эти фургоны… Девчонка явно не прислуга в этом караване, ну не похожа она ни на кухарку, ни на шлюху. Может родственница владельца, или там любовница. Значит, что-то из этого каравана принадлежит ей. И вполне может получиться убедить ее поделиться. В любом случае, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Да и не знаем мы местных реалий, черт его знает, что в этих фургонах ценного, а что так, для балласта. И опять же, что с животными делать? Про лошадей я… Ну, знаю что их можно есть. Более того, приходилось это делать. Если правильно приготовить – очень даже ничего, не хуже говядины или свинины. А что касается всего остального, то знаю ровно столько же, сколько любой наш современник – горожанин. Да и ящеры эти, тягловые. Так-то они стоят спокойно, но как эту тушу под тонну весом с места сдвинуть, у меня даже идей нет. Ладно, рискнем. Буду надеяться, что девчонка быстро очнется. До конца действия стимуляторов еще девять часов. До темноты… Я взглянул на часы, проводя в уме вычисления с поправкой на длительность местных суток, которые, по нашим прикидкам, длились около двадцати восьми часов. До темноты часов тринадцать – четырнадцать.

Судя по тому, как заросла травой колея – дорогой минимум два месяца не пользовались, значит того, что тут еще местные появятся в ближайшее время, шансов мало. Впрочем, раз Комар здесь – значит он уже сигналок и в кустах и на дороге наставил, а может и заминировал подходы, с него станется. Решено, остаемся.

– Остаемся здесь, – приказал я. – Сообразите чего-нибудь пожевать по-нормальному. Тирли, как поешь – сменишь Потапыча на фишке. Заберись на фургон, что ли. И надо будет потом трупы местных в одно место стащить. Да и то, что от упырей осталось – тоже.

Комар тут же, как ждал, занялся костром. Стингер, довольно урча, стал выгребать из своего рюкзака продукты. А я устало плюхнулся на землю рядом с так и не пришедшей в себя девчонкой и оперся спиной и колесо фургона.

– Тирли, интересное нашел что-нибудь?

Радист чуть в сторонке возился с солнечной батареей, подключая к ней зарядные блоки с аккумуляторами.

– Ну, как тебе сказать, – Тирли наконец удовлетворился выбранным местом и, оставив аппаратуру заряжаться подошел к костру. – В первых двух повозках какие-то объемные ящики, несколько панелей в ткань завернуты. Я одну вскрыл – там деревянное резное панно, здорово сделано кстати. В этом – Тирли ткнул пальцем в повозку, около которой мы сидели, – что-то вроде кабинета на колесах. Там внутри стол письменный, на нем куча бумаг, пара лежаков вдоль бортов, несколько ящиков, мешки, сумки… Но в них я не лазил. В четвертом – несколько мешков с каким-то сеном. Но все очень аккуратно расфасовано. Комар, не облизывайся, это не конопля…

– Да я чего, я на тушенку, – привычно начал оправдываться сапер.

– Хорош стебаться, – остановил я. – еще что?

– Да ничего, – продолжил радист, – в последнем, похоже, что личные вещи, одежда там, оружие холодное. Несколько мешков с ячменем. Да, и несколько бочонков с, судя по запаху, яблочным сидром. Кстати, лошадей бы расседлать надо.

– Шоб я знал как это делается, – буркнул я. – я этих тварей только в виде колбасы уважаю. Ладно, подумаем. По вооружению местных что можешь сказать?

– Ничего даже отдаленно напоминающего огнестрел не попадалось. Холодного много, самых разнообразных форм. И это не игрушки, всем явно пользовались для членовредительства, и неоднократно. Арбалеты есть, от самых простых, до чего-то невообразимого. Как раз около этого фургона валялась такая конструкция, что я даже вот так сразу и не соображу, как им пользоваться.

– Ясно. Ну что, господа, – сказал я, – давайте придумывать, как с девчонкой общаться будем. Те несколько слов, что я от нее слышал, у меня никаких ассоциаций не вызвали. Тирли, ты вроде самый языкоемкий у нас… Есть идеи?