Павел Кобылянский - Перекресток миров: начало

– Во как, – я немного подумал. – Слушай, а если тифлинг не хочет быть воином?

– Да за ради Хаоса. Меня например учили не как воина, а скорее как торговца, папа себе помощника и смену готовил. А так… Я же тебе говорила о наших особенностях. Мы физически не способны сидеть на одном месте. Не, не совсем так. Тифлинг не способен изо дня в день заниматься какой-то монотонной работой, долгое время, по крайней мере. Мы начинаем стареть и умирать, проверенно. Исключений нету. Да и всем нашим нравиться быть воинами, наниматься в разные места, путешествовать по всему миру. А когда тифлинг устает от сражений или от мира, он оседает на одном месте, как правило возвращается в клан, и там уже быстро стареет и умирает.

– А как же например с покалеченными? – поразился я. – Скажем он получил ранение, которое не позволяет ему полноценно сражаться, но умирать не спешит…

– Редко, но бывает. Точнее калечат часто, но вот чтобы после этого хотели жить дальше – вот это реже. Такие работают на благо клана… Да наш казначей например. Ему сто пятьдесят смен было, когда ему колено раздробили. Там чего-то срослось неправильно, ходит он с трудом в итоге. Маги пытались починить, но у них не вышло. Ну теперь он за казну клана отвечает. Уже больше ста смен, постарел конечно, но не особо и сильно. Или мой папа, он правда не из-за физических увечий, а из-за другого… Но вот занялся торговлей, ему нравилось. С караванами мотался по всему континенту.

Я молча пытался представить себе такой уклад жизни. Со слов тифлингессы, получалось что детей они любят, очень сильно причем, но при этом проводить испытания с возможностью погибнуть… И ограничения по спокойной жизни. Блин, что же у них подразумевается то под этой кровью Хаоса, ведь говорит девушка об этом не в переносном смысле, а как действительно о части своего тела. Черт…

– Слушай, я не могу больше, как ты тут сидишь, – завозилось девушка, придерживая волосы, собранные на макушке, рукой, – пошли, окунемся. Я там кстати покушать попросила сюда принести. Ну пошли, – буквально заканючила она, – одной скуучнааа… С тобой хоть поболтать можно.

Я оценил свои ощущения. Пожалуй действительно стоит остыть, пива там хлебнуть, а потом и повторить можно будет. Осторожно стал слезать с полка. Шелли же бегом вывалилась в предбанник, оттуда опять раздалось громкое плюханье и визжание. Ну я тоже выполз в предбанник, перевалился через борт бадьи и прыгнул в воду. Маааать, емкость оказалась гораздо глубже. Так бадья была высотой хорошо если мне по пояс, но дно у нее располагалось, как выяснилось, ниже уровня пола, сильно ниже. Так что воды оказалось мне по грудь. Эдакий импровизированный бассейн. Да и не импровизированный, пожалуй. Ногами я нащупал на дне несколько отверстий, явно слив. А перед глазами оказались два желоба из которых в бадью небольшими струйками стекала вода. Над желобами торчала из прорезей в стене пара деревянных рычагов. Вот блин, средневековье… С водопроводом, не удивлюсь, если у них и сортир теплый. Я пощупал струйки рукой и убедился, что водопровод еще и с подогревом, после парной вода казалась холодной, но ледяной все же не была.

– Ты чего так уставился, – пихнула ногой меня в плечо Шелли, – Не видел никогда как воду подводят? И вообще, чего ты плескаешься, мне в сидр вода попала.

Девушка сидела на небольшой скамейке, укрепленной по части окружности бадьи так, чтобы плечи сидящего как раз поднимались над краем емкости. Хвостом тифлингесса удерживала кружку с сидром, а в левой руке зажала птичью ножку, уже частично обгрызенную. Вообще, Шелли ловила кайф по полной, на лице застыло выражение полного блаженства, нарушаемое лишь активной работой челюстей.

– Скорее не ожидал здесь увидеть, – пробормотал я, усаживаясь рядом с ней. Для меня сиденье оказалось высоковато, но устроиться удобно все же удалось. – У нас несколько по-другому сделано.

В предбаннике появился небольшой стол, с уже виденной мной зажаренной птичкой и десятком лепешек. Моя кружка пива обнаружилась рядом с блюдом. А вот вкус пива… Нет, не скажу что не понравился, но оказался совсем не привычным. Что-то кисловатое, с легкой горечью. Но очень очень слабое, почти безалкогольное. Так что я уже без боязни напиться хлебнул от души и оторвал себе кусочек от птички. Надо же, она не только внешне на курицу похожа, но и на вкус.

– Эй, это моя нахха, – пихнула меня Шелли. – Мне и одной тут мало…

– Да ладно, еще закажешь, – вяло отбился я. – Ты лучше скажи, это у вас везде так вода подводиться или только в банях?

– Если бы, – вздохнула девушка. – У нас в бане и то попроще, только холодная с родника течет по желобам. И зимой не работает, замерзает. Это здесь Гарх изобретал, нанимал гномов, чтобы сделали. Вообще, это лучшая баня в городе. Купцы часто ее на несколько дней снимают, особенно когда обратно возвращаются. Им сюда и еду приносят, и шлюх приводят. Так и сидят сутками, даже спят здесь же…

Девушка глотком допила сидр.

– Ладно, пойду я мыться, уже стемнело и Гилли зайти обещал, – девушка ловко выбралась из бадьи и я невольно залюбовался стройной фигурой. Шелли, стоя ко мне спиной, порылась у себя в прическе и вытащила оттуда несколько ремешков, распустив волосы по спине. – Надо голову хоть немного в порядок привести, завтра к парикмахеру схожу. А то последние дни я даже расчесаться не могла…

И тифлингесса принялась рыться в своем саквояже, вытаскивая оттуда кучу предметов, из которых я смог опознать только расческу, остальное же ни с чем не ассоциировалось. Набрав полную охапку своих примочек, девушка ускакала обратно в парную. А я остался сидеть в бассейне, потихоньку доедая птичку под пиво. Заодно оценил, насколько удачно присобачена полка с бочонками, пиво можно было наливать не вылезая из бадьи. Каайф… Вот только все хорошее быстро заканчивается.

Вернулся в парилку и, прихватив веники, продолжил греться. Из чего эти самые веники были изготовлены я так и не разобрался, но точно не из можжевельника, да и пахли вполне приятно. Шелли, устроившаяся с шайкой подальше от каменки и пытавшаяся расчесать и промыть свою гриву, смотрела на меня как на идиота. А когда я предложил ей самой попробовать, отказалась явно в непарламентских выражениях.

В итоге я увлекся настолько, что девушке меня еще и ждать пришлось. Добриваться пришлось на скорость, как во времена казарменной юности, нож кстати оказался на удивление удобным. И стараться не глядеть в сторону Шелли, на этот раз не из-за возможного возбуждения, а скорее чтобы не рассмеяться. Нет, халатик у нее был симпатичный, вполне, веселой расцветки, чуть выше колена, с приличным таким декольте. Вот только в сочетании с кожаными сапогами на босу ногу смотрелось… несколько экстравагантно. Да и рукоять кинжала, торчащая из кармана халатика тоже добавляла мне веселости. Впрочем я выглядел не лучше, пришлось по примеру отца Якова трусы ремнем подпоясывать. Правда для другого, просто я все барахло в руках уволочь не мог, а так хоть «Глок» на пояс повесил. Впрочем Шелли смотрела абсолютно спокойно, а посвящать ее в юмор ситуации я не стал. Но выглядела девушка теперь шикарно, во всяком случае когда она дефилировала по двору, задрав хвост вертикально вверх и помахивая кончиком в такт шагам, местные гномы, суетившиеся по своим делам, дружно таращили глаза и капали слюнями на землю. Вот только, когда девушка поворачивалась в их сторону, также дружно корчили невозмутимые физиономии. Однако, уважают тут Шеллиных соплеменников и побаиваются, хотя и внешнему виду отдают должное.