Савелий Свиридов - В погоне за истиной

Гека с интересом повертел в руках находку Эрика.

— Прикольно. Раньше не видел. Чья она?

— Думал, ты знаешь ответ.

— Почему сразу я? Ага, сообразил: опять на Стану намекаешь! Ни разу не надевала ничего подобного. Предвижу твои возражения и голову на отсечение не дам. Но могу поинтересоваться при следующей встрече.

— Так она тебе и призналась. Поисковик покупать надобно. Пусть укажет однозначно, кто хозяин!

— Классная идея! Может, хоть тогда перестанешь на мою девушку клеветать. Амулет, кстати, заколдованный?

— Не проверял. Потому как в первую очередь о вашей драгоценной персоне волновался!

— Вот это правильно. Знаешь поговорку — сам погибай, а товарища выручай?

— Смысл, если товарищ даже не оценит?

— Вообще-то, когда после новогоднего банкета кое-кто исчез в неизвестном направлении, именно я первым тревогу поднял!

— И лишь потом выяснилось: поспешил слегка.

— Откуда мне было знать, что ты Лайту окучиваешь, а не похищен тёмными силами? Ладно, в следующий раз пальцем о палец не ударю!

— Ну, ну, не принимай близко к сердцу. Давай лучше сгоняю за магометром.

Но капризный прибор в очередной раз не пожелал включиться.

— Не, его точно нужно в ремонт! Иначе опять подведёт нас в самый неподходящий момент. Как тогда, при выслеживании Майкла. Между прочим, хочешь с гарантией узнать, кому амулет принадлежит? Подружке своей покажи!

Дельная мысль, отметил про себя Эрик. Рут наверняка в курсе, кто из девчонок какие украшения носит. Пусть Стана и не особо с ними общается, её бижутерию наверняка уже успели рассмотреть. А если опознание не удастся, тогда скорей всего подвеску обронило «неопознанное лицо», скрывавшееся под Теневым Облаком.

— Так и сделаю. Спасибо за идею.

— Давай. А я ещё немножко подремлю, — зевнув, Гека с явным удовольствием принял горизонтальное положение.

Заодно и повод наведаться в гости. После сегодняшней лав-стори неплохо бы продолжить банкет. Тем более Рут намекала на то же самое. Если, конечно, правильно расшифровал намёк.

Радужным мечтам сбыться оказалось не суждено. В коридоре женского общежития наткнулся на Вин, тут же скорчившую мину капризничающего ребёнка.

— О, Эрик… я так рада тебя видеть… забежишь ко мне на минуточку?

— Извини, не могу. Лучше в следующий раз.

— Ну пожа-алуйста! Помощь твоя очень нужна!

Послать бы, да неудобно, когда так трогательно просят. Сколько раз Эрик проклинал себя за излишнюю мягкотелость! Умеют же некоторые поставить себя — язык не повернётся за помощью к ним обратиться. Научиться бы, но характер ломать придётся…

— Ладно, но только если ненадолго.

Где-то глубоко внутри прозвенел тревожный звонок. И почему не прислушался? Наверное, слишком сосредоточился побыстрее отделаться от незапланированной помехи. Даже дверь, сама собой тихонько захлопнувшаяся за спиной, не подвигла на желание немедленно дать задний ход.

— Ну и в чём проблема? — наигранно бодро осведомился он.

— Разве не догадываешься? Я хочу, чтобы мы снова были вместе.

— Пойми, Вин, но в одну реку дважды не входят. Лучше и не пытаться, ничего хорошего не получится. Я благодарен тебе за всё, что между нами было, но сейчас… давай останемся просто друзьями.

— А я думаю, мы ещё станцуем вместе, — в обманчиво-мягком голосе китаянки прорезался металл.

— Извини, но в таком случае нам не о чем больше разговаривать.

— Ошибаешься. Ты ещё пожалеешь, что променял меня на драную испанскую кошку и тупую австралийскую тёлку!

— Не смей так говорить о них!

— Захочу — и буду. Попробуй меня остановить!

— Понадобится — придётся.

— Слабак! У тебя не хватит сил на это! Даже ударить меня не сможешь!

— Если другого способа не останется — увидишь, смогу или нет.

— Пустые угрозы! Ты всегда был размазнёй!

Терпение Эрика наконец-то лопнуло. Но стоило сделать шаг с намерением влепить обидчице затрещину, как навалились слабость и безразличие к происходящему вокруг. Не осталось сил даже отреагировать на торжествующую реплику Вин:

— Теперь видишь, кто из нас прав?

В глубине её глаз вспыхнул зелёный огонь.

— На колени!

Как ни сопротивлялся разумом, но тело уже не принадлежало ему, став послушной марионеткой чужой воли.

Лишь пару часов спустя окончились мучения — слегка приустав, Вин выставила его за дверь, издевательски добавив на прощание:

— Неплохо потрудился, дорогой, завтра продолжим!

Измотанный душевно и телесно, Эрик поплёлся к себе. Уже не до приключений — болит внутри, будто в пыточной камере побывал. Как она могла так поступить?!? В конце концов, в их расставании больше её вины! Наверное, надо было ещё тогда расставить все точки над i, не давать повода думать о возможности ренессанса в их отношениях. Но кто же мог предположить подобный финал?

Однако какой изощрённостью и коварством нужно обладать, чтобы втайне от остальных насобирать на крутую магию и хладнокровно пустить её в ход, упиваясь страданиями беспомощной жертвы. Похолодев от неприятного предчувствия, он торопливо расстегнул верхнюю пуговицу рубахи. Так и есть — поверхность металла почернела и потрескалась, амулет больше не в состоянии защитить своего хозяина.

Что ж, ты верно служил мне, с грустью подумал Эрик. И даже спасал не раз. Починить вряд ли получится, придётся приобретать новый. А прежний оставить на память — выкинуть рука не поднимется.

Хорошо хоть, никто не встретился по пути, иначе не обошлось бы без расспросов. В тот момент вообще никого и ничего не хотелось видеть, тем более объясняться по какому-либо поводу. Беглого взгляда на отражение в зеркале хватило, чтобы ускорить шаг.

Закрыв за собой дверь, он некоторое время загнанным зверем метался из угла в угол, а потом в изнеможении повалился на кровать. Слёзы глубочайшей обиды и ярости на собственное бессилие душили его; и никому в целом свете не облегчить страдания. Вин чертовски правильно рассчитала — гордость не позволит ему поделиться случившимся даже с друзьями.

Чуть оклемавшись, Эрик отправился в душ. Горячая вода успокаивала нервы, заодно очищая кожу. Жаль, ей не по силам смыть грязь низменных побуждений и растворить без остатка неприятные воспоминания. Избавиться от которых тем сложнее, чем сильнее желание вытравить их из памяти.

Но всё же после пребывания в душевой стало легче. Главное — вернулась способность мыслить логически. Разумеется, Вин нельзя оставлять безнаказанной, но избивать до полусмерти или Гнилую Болезнь напускать, как предвкушалось вначале, всё же крайности. Нет, нужно изобрести нечто оригинальное, чтобы убить сразу двух зайцев — и наказать примерно, и дать понять неправоту поступка, чтобы в будущем не возникало искушений повторить попытку.