Артём Лунин - Вечный-2. Повелители тьмы

— Здесь?

Я повернулся к небольшому холмику, последнему прибежищу падре Мигеля. На нём уже росла трава и какие‑то кустарники. Могильного камня, как пилот Равек, падре не удостоился.

Жасмин виновато кивнула.

— Ладно, - пробормотал я. - Что сделано, то сделано. О чём ты, кстати, хотела его спросить?

— По большей части об оружии. Вот держите, то, что я сумела выведать, - на наши импы свалился архив, в основном с описаниями разнообразных типов оружия и его характеристик, разве что без рисунков. Ещё были упоминания о транспорте и воинских структурах. - Подумала, что толку в словах и решила залезть ему в память и посмотреть своими глазами… то есть его глазами… то есть…

Она окончательно смешалась и опустила глаза, и мне окончательно расхотелось её ругать. Валья и Дайрим заговорили, отвлекая, о нашем путешествии, хотя женщина и без того получила все данные - удобно всё‑таки иметь встроенное в башку радио.

Жасмин действительно оживилась, но отчего‑то не изъявила желания наброситься на трофеи немедленно.

— Есть ещё кое‑что, - сказала.

Я чуть не поинтересовался, что она ещё натворила, Нан вовремя заткнула, рявкнув телепатически.

— Прибыли люди из других посёлков.

— И что им здесь надо? - поинтересовался Дайрим не слишком гостеприимно. Я, впрочем, был согласен с ним - ещё свидетелей не хватало нашего научно–магического прогресса. - Надеюсь, пленников им не показывали?

— Нет. Я их заперла, а потом прирастила комнаты, и… в общем, они теперь могут спокойно жить, не выходя наружу, - последние слова Жасмин произнесла с сомнением, но я не стал заострять на этом внимание. - А что им здесь надо… стрелкомёты.

Я хотел спросить, с каких пор мы бесплатно раздаём оружие, и вспомнил. А ведь действительно раздаём!.. хотя отнюдь не бесплатно.

— Что, первые пожелавшие заработать?

Жасмин кивнула.

— И вы пойдёте со мной объяснять, в чём суть работы, за которую столь щедро платят, - конечно, мне показалось, что эту фразу женщина произнесла со злорадством. Ведь Архимаг не может злорадствовать, не так ли?

Гостей было видно издалека. Они изумлённо оглядывались вокруг, шарахались от оплетаев и вообще напоминали провинциалов, впервые приехавших в город. Из глухой деревни - сразу в шумную и суетную Москву. Рядом стояли здешние жители, поглядывали с превосходством и даже некоторым столичным снобизмом.

Мы подошли довольно близко, прежде чем на нас обратили внимание. Гости подскочили, схватились за оружие. Неудивительно, я и Нан по–прежнему щеголяли в броне, а я ещё и в широком капюшоне.

Кажется, Жасмин отдавала инициативу нам.

— Гостям - добро пожаловать в Хидон, жителям посёлка - мы вернулись и приветствуем вас, - сказал я. Выслушал нестройный хор ответных приветствий. - Хидон знает, гостям же сообщаю, что какое‑то время назад мы обнаружили новый посёлок… вернее, старый, очень старый. Агуали. Прибывшим - кто‑нибудь знает, где он находится?

Вэйри переглядывались, переговаривались негромко.

— Совершенно верно, - без импа я бы чёрта с два услышал, что кто‑то негромко помянул Лихолесье. - Агуали находится на краю Лихолесья.

И возникла тишина.

— И я предлагаю вам этот посёлок.

— Но… - вякнул кто‑то и затих.

— Да? - я ободряюще улыбнулся, но добился противоположного результата. Спросившая девушка шарахнулась. Нан ободряюще улыбнулась ей, и она малость отошла от малоприглядного зрелища.

— Но ведь… Лихолесье, - вымолвил ещё кто‑то с опаской.

Вообще‑то я ожидал, едва будет озвучено это слово, народ потихоньку–потихоньку потянется с площади под Древом Хидона. Но никто не ушёл.

— Лихолесье, - повторил я. - Мы там были. И это не смертельно.

— Быть там можно, - возразила высокая женщина, властной повадкой похожая на Жасмин. - Жить нельзя.

— Но можно приспособить те земли к жилью.

— Как?

— Вы не поверите, - я улыбнулся. - Но чувствами, противостоящими Тьме, можно многое сотворить.

Раньше мне и в кошмарном сне не привиделось бы, что придётся вот так рассказывать паре десятков людей, подростков и взрослых, откуда берутся дети… то есть в чём суть будущей "осады" Лихолесья. Все смутились, кто‑то принужденно рассмеялся, кто‑то глядел так, словно подозревал розыгрыш, хотя у вэйри это было не в чести.

— Вы серьёзно? - женщина внимательно поглядела на меня, на Жасмин. - И что, оно… это действо… действительно оказывает такое воздействие? Фу ты, я хотела сказать…

— Оказывает, - заверила наш Архимаг.

— Сами проверяли? - вопросил кто‑то с ехидством.

— Сами, - ответила Нан спокойно и взяла меня за руку. - Вы сможете увидеть действие… гм, действа, если прогуляетесь с нами до Лихолесья.

— Не сегодня, - поторопился я добавить. - Скажем, завтра с утра. А до той поры - располагайтесь. Или уходите, если вы…

Я осёкся, но так, чтобы непрозвучавшее слово отчётливо повисло в воздухе.

- …Не желаете сменить уют на риск и непомерный труд, - собственно, это было то же "струсили", и все это поняли.

— Прям уж - непомерный, - пробормотал кто‑то. Другие поддержали: - Тоже мне - труд.

Я ухмыльнулся:

— Ну, это сначала нас… тех, кто решит остаться, ждёт радость и удовольствие. Не думаете же вы, что лишь, гм, этим самым можно подвинуть границы Лихолесья? Придётся и серьёзно трудиться, и рисковать.

Жасмин ловко перехватила внимание толпы, заговорила, ответив на несколько вопросов, а потом развела всех по местам - вернее, вызвала оплетаев. Ну и впечатлились же гости, когда эти новые куклы, действуя вполне сознательно и даже говоря с ними, принялись показывать квартиры.

— А они случайно не разбредутся и не увидят ничего им не положенного? - поинтересовался я вполголоса.

— Нет. Компьютер посёлка за ними следит, - ответила Архимаг.

Тут к нам подошли трое - высокая женщина, мужчина на голову её пониже и ещё одна женщина ниже на голову уже его. Со стороны троица выглядела забавно.

— Нашего достойного мужа именуют Реджи Тхим, - представила спутника высокая женщина.

— Мои жёны, Хана и Амели, - мужчина поклонился, представляя поочерёдно высокую и маленькую.

— Жасмин Хидон, - представилась наш Архимаг.

— Нанджи Наур–Серая, - отрекомендовалась Нан.

— Серый, - буркнул я. - Просто Серый.

— Приветствую, - Хана, та самая высокая, что заявила о непригодности Лихолесья к жилью, нахмурилась, пытаясь истолковать нарушение этикета - мы представились сами, а не предоставили назвать друзьям имена друг друга. Вторая жена заметно сутулилась, опуская лицо, капюшон так и не откинула. Я даже заподозрил, что женщина из людей и пытается скрыть это.

Амели ещё ниже опустила голову, ощутив мой внимательный взгляд. Хана и Реджи, напротив, смотрели в моё покорябанное лицо с каким‑то болезненным интересом. Потом переглянулись и, видимо, перекинулись парой фраз на Тихой Речи.