Ульрике Швайкерт - Пленница Дракулы

— Убийство есть убийство и всегда влечет за собой наказание, если о нем становится известно полиции! — убежденно воскликнула Алиса.

Старейшина Констанция повернулась к юной вампирше.

— Нет, это не так. По крайней мере были времена, когда это совершенно не соответствовало действительности. Недалеко отсюда, на Августинергассе, стоял особняк графини Елизаветы Батори, и котором она при свете дня и открытых окнах пытала и убивала девушек, чтобы потом искупаться в их крови.

— Она была вампиршей? — спросила Ровена.

— Нет, всего лишь графиней, которая хотела вечно оставаться молодой и красивой и верила, что кровь девственниц сделает ее кожу мягкой и нежной. Более трехсот девушек из крестьянских семей попрощались с жизнью ради этой прихоти.

— И ее не арестовали и не наказали за это? — не веря своим ушам, спросила Алиса.

— Нет, долгие годы графиню никто не беспокоил, несмотря на то, что о ее массовых убийствах было известно в широких кругах и даже при дворе. Все закрывали на это глаза. Только августинцы из расположенного напротив монастыря однажды пожаловались на нее. Однако монахов беспокоило не то, что Елизавета убивала девушек, а то, что она делала это перед открытыми окнами! Крики жертв мешали их молитвам, — сказала танцмейстерша и обнажила клыки в усмешке.

Наследники удивленно переглядывались.

— Порой бывает очень трудно понять людей, — заметила Иви, — Да, — согласилась с ней Констанция, — и поэтому завтрашний праздник является для вас чем-то вроде генеральной репетиции, после которой вы сможете вместе с нами посещать различные мероприятия, организованные представителями венского общества.

— Значит, убийства графини до конца ее жизни оставались безнаказанными? — не унималась Алиса, которой нелегко было поверить в эту историю.

Танцмейстерша покачала головой.

— Нет, в декабре 1610 года ее замок взяли штурмом и обыскали, а графиню арестовали. Потом над Елизаветой Батори состоялся суд. Ее обвиняли в совершении более трехсот убийств, но все равно не приговорили к смерти. Графиню лишь заперли в собственном замке, где она прожила еще несколько лет. Почему ее арестовали так поздно, спросите вы. Ответ, как это часто бывает, связан с большой политикой. Ее дядей был Стефан Баторий, правящий король Польши. Его поддержка была нужна Габсбургам, чтобы победить турок, которые в очередной раз грозились напасть на Вену. Никто не будет портить отношения с такими важными особами из-за девушек из народа, которых никто не станет разыскивать. Думаю, это можно назвать неплохим примером того, как устроено человеческое общество.

Наследники продолжали раздумывать над этой историей, пока Констанция рассказывала о деталях предстоящего вечера.

— Когда наступит ночь и будет выпито достаточное количество шампанского, вам будет легче не выделяться на фоне гостей, — объясняла она. — Первым серьезным испытанием станет для вас банкет, во время которого никто не должен заметить, что вы не притронулись ни к еде, ни к напиткам.

Танцмейстерша рассказала еще пару хитростей и дала последние указания, после чего отпустила юных вампиров и попросила их удалиться из бального зала, который слугам еще предстояло украсить цветами.

Алиса незаметно проскользнула в комнату для фехтования, сняла со стены шпагу и со свистом рассекла ею воздух. Мысли вампирши занимал вовсе не предстоящий праздник, хотя в любую другую ночь она бы радовалась ему. О следах чужих вампиров в церковном склепе она тоже больше не вспоминала. Все мысли Алисы были только об одном: об ужасном предательстве Франца Леопольда! Вампирша немного жалела, что именно эта попытка прочитать мысли другого вампира оказалась успешной, но ей так хотелось узнать всю правду, что она поддалась соблазну и проникла в разум Лучиано. Теперь Алиса знала все и задыхалась от гнева. Лео чертовски повезло, что во дворце Тодеско ей еще не было известно обо всех деталях!

Как он мог так поступить? Да, он был Дракас, и Алисе давно было известно, что представители этого клана отличались особым цинизмом. И все же со временем ей все чаще казалось, что Лео изменился.

Алиса подумала, что вот-вот лопнет от ярости. Клинок еще раз просвистел в воздухе. С мрачным лицом вампирша гоняла невидимого противника по залу.

Дверь в фехтовальный зал открылась и снова закрылась.

— А, вот ты где. Тебя ищет Иви.

Алиса резко развернулась и посмотрела на Франца Леопольда.

— Да, я здесь. Я с наслаждением представляю, как проткну клинком твое предательское сердце! — ответила вампирша и сделала выпад в сторону Дракас.

— Ты знаешь, у вампиров нет сердца, по крайней мере такого, которое бы билось. Однако, пожалуйста, если это доставит тебе удовлетворение, проткни меня — если сможешь!

Франц Леопольд молниеносно сорвал со стены вторую шпагу и так резко перешел в нападение, что Алисе пришлось отскочить. Но ярость придала ей сил и обострила взгляд. Алиса отражала и наносила удары с не меньшей силой, чем ее соперник. Теперь пришла очередь Франца Леопольда отступить. Они сражались заточенным оружием, и Алиса была в таком гневе, что ей хотелось его ранить. Дракас чувствовал это и был начеку.

Наследники несколько раз оттесняли друг друга в разные концы зала, запрыгивали на скамейки и тумбочки. Франц Леопольд смеялся.

— Не знал, что ты так хорошо сражаешься, когда ты в ярости. Да, дай выход своему гневу. Освободись от него.

— Прекрати смеяться и сосредоточься! Ты до сих пор не понял? Я выпущу из тебя кишки, как только мне представится такая возможность. Для тебя это всего лишь игра, но чувства других гораздо серьезнее. Они страдают, а ты смеешься над этим. Но это было в последний раз. Я больше не позволю тебе топтать чувства моих друзей. Сначала Иви, теперь Лучиано… Хватит!

— Ага, и что это значит? — поинтересовался Дракас, с ленивой улыбкой отражая резкие удары Алисы. — Ты действительно собралась вонзить мне в сердце клинок, а потом отрубить мою голову?

— Да, именно это я и сделаю! Потому что лишь так я смогу быть уверена в том, что ты больше никогда не станешь использовать свои слова вместо оружия и ранить ими окружающих.

Несколько минут в зале было слышно лишь лязганье ударявшихся друг о друга клинков. На лице Франца Леопольда отразилось удивление.

— Еще немного, и я поверю твоим словам. Прости, Алиса. Ты знаешь, я всегда к твоим услугам, но этого я не могу допустить. Время от времени меня по-настоящему радует мое существование, и я не хотел бы прекращать его уже сегодня.

— Я знаю! Тебе нравится унижать других и делать им больно! — с горечью воскликнула Алиса.

— Не только это, — спокойно ответил Дракас. — Мне доступны и другие радости. К примеру, хорошее сражение на шпагах радует меня почти так же сильно, как порция свежей крови. Или вальс с тобой.