Андрей Кощиенко - Студентус вульгарис[СИ, полностью]

Но не могу найти по силам врага-а-а.

Но не могу найти по силам врага-а-а.

Среди завистливых ничтожеств и пустых болтунов,

Скажи хотя бы разглядеть тебя как,

Я вновь блуждаю в буреломе из обманчивых снов,

Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!

Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!

Устав скучать у края ямы или держаться в седле,

Я озверел от неумелых атак,

Я по следам бегу упрямо припадая к земле,

Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!

Ищу тебя, о мой единственный вра-аг!

Мне рассмеяться или плакать я ещё не решил

Без сожаленья не проходит ни дня,

Я извиваюсь словно змей в оковах собственных сил!

Ведь не родился тот, кто сломит меня-яя!

Ведь не родился тот, кто сломит меня-яя!

Меня всесильем при рождении как-то бог одарил

А я страдаю как последний дура-аак,

Я умираю в пустоте неразделенной любви

Я жду тебя, о, мой возлюбленный враг!

Я жду тебя, о, мой возлюбленный враг!

Я умираю... в пустоте... неразделенной любви-и-и....

Я жду тебя, о, мой возлюбленный враг!

( ссылка на посмотреть и послушать - http://www.youtube.com/watch?v=sH-6o3wANds

)

Тишина. Народ обдумывает неожиданное окончание песни...

- Браво! - произносит принцесса, - браво! Мне понравилось! Спой ещё!

Ещё так ещё.... Я исполнил ещё несколько песен на французском и итальянском. Тут стало окончательно темнеть. Зима. Солнце садится быстро.

- Домой пора, - вздохнул принц.

- Ууу.... - не хочу домой! - капризно заявила Сюзанна, я замёрзла и хочу чаю! И есть хочу. Пойдемте, поедим! А потом поедем...

- А где? - спросила Стефания, у нас до ужина еще почти два часа, а "стекляшка" закрыта... В ней труба сломалась.

- Как труба сломалась?

- Трубочист чистил и какие-то камни внутри вывалились... Чинят.

- А... понятно...

- Можно пойти на площадь, - предложил я, - там всяких трактиров - уйма!

- Ой! Пошли! - обрадовалась Сюзанна и легонько захлопала в ладоши - хочу! Хочу! Хочу!

- Хм, - скептически хмыкнул принц, - вряд ли охрана согласится. Мы ведь только в университет ехали.

- Нуу... Ди! Ну, договорись с ними! Прикажи! Ты же принц!

- А ты принцесса.

- Ну, Ди-и-и! Я кушать хочу... И чаю.... Я замёрзла! Ди-и-и...

- Ладно, щас...

Принц встал и, подойдя к начальнику охраны, начал негромко с ним беседовать. Разговор затянулся. Начальник "уговариваться" не желал и постоянно отрицательно качал головой.

- Добрый он, - глядя на это и имея в виду брата, вздохнула принцесса, - не умеет. Я - умею!

Сюзанна поднялась на ноги и направилась показывать - как. Та-а-акое нытьё началось!Да с таким количеством голословных обвинений! О желании погубить принцессу, не дав ей горячего чая и крошечки еды... Мучительная смерть от голода и холода... Плюс обещания пожаловаться маме, папе и начальнику начальника охраны... Капризуля - профессионалка! В общем, минуты за три, Сюзанна, начальника охраны "дожала". Тот только выторговал, что сразу после трактира, все лезут в карету и домой! И до трактира - в карете! В общем, их высочества пошли снимать мантии и переодеваться в одежду, в которой приехали, а у нас со Стефи выдалась свободная минутка, в которой я как раз и успел отсмеять смех, копившийся во мне с самого утра.

- Ладно, пошли, сказал я Стефании, - наверное, они уже переоделись. Карета ждёт!

------

- Замечательный вечер! - искренне сказала Сюзанна, - мне очень понравилось.

Я стою рядом с ней, она впереди, я чуть сбоку и сзади, перед витриной трактира, где мы вчетвером, достаточно затянувшимся ужином завершили этот день. Прощаемся. Карета стоит рядом, в проулке, а принц со Стефи расстаются у другого столба. Перед входом в трактир, слева и справа, врыто два здоровенных, прямоугольных столба, на которых держался балкон со столиками. Второй этаж. Оттуда открывается отличный вид на площадь. Мы, там, собственно и посидели. И после ужина, как-то так вышло, что мы с Сюзанной пошли к левому столбу, а принц, со Стефи, к правому.

- Мне бы хотелось, что бы... - начала принцесса, оборачиваясь ко мне.

- Бамч!!

Яркая алая вспышка ударила по глазам. И одновременно меня "ахнуло" по левому плечу. Огрело так, что развернуло и пихнуло спиной вперёд в Сюзанну.

- Ой! - испуганно вскрикнула она.

Как больно-то! Смотрю на плечо. Наружу торчит здоровенный, четырёхгранный наконечник стрелы. Чуть сплющенный кончик, весь в крови. Крошечный, прилипший к нему осколок белой кости. Вид ужасный. Особенно ужасно, что всё это торчит из моего тела! Больно....

- Шагеш-шш шасха.... - выдыхаю я сквозь сцепленные зубы на эсфератском, - Боли нет!

Боль отступает. Тут же ставлю щит. Ну и что, что слабый? Что есть, то и ставлю!

- Бздынь! Быщщщщ, быыщщщщь!

Стеклянная витрина сзади, обрушивается вниз водопадом осколков, разбитая прилетевшей стрелой. Стреляют, однако!

Подхватываю принцессу правой рукой и, сделав шаг в сторону, припечатываю её спиной к столбу, наваливаясь вслед всем телом.

- Замри, - шепчу ей на ухо.

По левой руке течёт. Вот гадство! Осторожно выглядываю одним глазом за край столба.

Кто там, такой косорукий? Через площадь, на крыше дома, замечаю движение. Две фигуры, взмахивая для равновесия арбалетами в руках, вскакивают на ноги и устремляются вверх по скату. Похоже отстрелялись и спешат на выход... А ещё такие есть?

- Эри-и-и!!!!!

- Не ори...

- Эрииии!!!! Что делать!!!???

- Бей их!

- Как???

Вспоминаю заклинание "копьё тьмы" и пытаюсь представить последовательность.

- Как это??!!!

- Как свечку гасишь!!

И тут "конкретно ахнуло". По ощущениям, внутри меня словно волна промчалась. Срывая, ломая, и расшвыривая в стороны всё, что попалось ей на пути. Острая, дикая боль.

- Паххх!

Крышу с арбалетчиками, и половину верхнего этажа как ветром унесло. Над огрызком дома, на фоне темного неба, кувыркаются мелкие деревяшки и какие-то падающие обрывки. Опускаю глаза. Стефания стоит, заслонив собою принца, широко расставив ноги и вытянув вперёд руки с растопыренными пальцами. Секунда, другая и она начинает заваливаться вперед, всё так же, держа прямо вытянутые руки. Мне тоже плохеет. В глазах меркнет, внутри, в районе сердца, горла, течёт что-то горячее, ноги подгибаются. Я, малость, обвисаю на принцессе.

- Тук-тук-тук-тук-тук! - стремительно стучит мне в грудь её испуганное сердце.

Рядом, совсем рядом, большие перепуганные глаза и нежные, приоткрытые губы.... Наклоняюсь и впиваюсь в них жадным поцелуем...

Прощальное лобзание? - звучит в голове насмешливый внутренний голос, - ты же сейчас сдохнешь, идиот! Брось!

Не отвечая, медленно, как сквозь какое-то марево, думаю: и действительно... зачем я её целую? Но тут окончательно темнеет в глазах, и я, съезжая по Сюзанне вниз, проваливаюсь во тьму....

Во дворце

- Докладывай, - хмуро сказал Альвеар Хайме.