Ольга Макарова - Осколки чего-то красивого

Вечерами монахи подолгу бродили вокруг Храма, обсуждая очередную историю Натаниэля…

Каждый мечтал побывать в этом мире…

Мечтал, уже шагая по его траве, уже стуча подошвами сандалий по плитам его Великих Ступеней и уже слушая эхо в его Храме-до-Небес…

(23 апреля 2003 г)

1)Сегодня я проиграл Юле в армрестлинг… Я не поддавался и сопротивлялся изо всех сил. Когда поддаешься — значит, не уважаешь человека, не веришь в него… Я отнесся к ней, как воин к воину, и был прав. И сам ничего не проиграл, а только приобрел. Приобрел уважение.

2)Сегодня я подарил ей распечатку Замирских Легенд, вместе с Хрониками. Она улыбнулась и полушутя попросила автограф. Я нарисовал на обложке смешную рожицу;-)

3)За проигрыш в армрестлинге я не в обиде. Честно.

Я не знаю ни одного человека, который открыл бы Замирье просто так, не заплатив свою страшную цену.

Кто-то начинал творить после смерти близкого и любимого человека, кто-то — полюбив навеки и безответно, кто-то — чудом выжив назло всем богам…

Но, в любом случае, это был удар. Сокрушительный, нечеловеческий. Так бьет Вечность, без жалости, без промаха. И тот, кто пишет вечное, задевающее за душу, настоящее, тот и сам носит в душе своей боль…

Я начал писать после развода родителей. Я в него не верил сначала и сопротивлялся, как мог. И осознал, что все потеряно, только в свой первый одинокий День рождения, четыре года назад… Только тогда я понял, что уже ничего нельзя поделать. И я умер в тот день…

…тогда я написал маленький рассказ. Первое, что увидел в Замирье, как первое, что видит цыпленок, вылупляясь из яйца:

Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем…

На траве лежал крылатый человек… Кто-то переломал ему крылья и разбил лицо. Разметались мягкие русые волосы, окрашенные алым… Он лежал, раскинув неподвижные израненные руки; и ноги неестественно подогнулись, как у сломанной куклы.

…Крылатый человек был живой. Ослепительно синие глаза глядели в пустое небо, а пересохшие губы что-то шептали, не в силах кричать.

А вокруг таяли нежные цветы, и шелини — музыкальные ветры — пели весело и беспечно…

Его время утекало по капельке. Но где-то, возможно, пересекались невидимые линии судьбы его и того, кто мог бы его спасти…

(13 января 1999 г)

Дверь в Замирье. Тяжелая, замшелая. Без замка и ручки. Она не открылась мне этим вечером, сколько я ни стучал…

После того, как я нарисовал своего крылатого человека, она закрылась…

Сегодня я могу только пойти спать…

Все ждут дождя. Ждут уже неделю. Не хватает только зубастого шамана и ступенчатой пирамиды для ритуальных танцев… все ждут дождя.

Он наполнил бы уличную духоту свежестью и прибил бы к земле пыль, чтобы она не летала в воздухе.

Его обещают в каждом прогнозе погоды, а его все нет…

Сегодня все было вздохнули с облегчением, почувствовав на коже несколько мелких капель. Но это был слепой двухминутный дождик, который закончился совсем незаметно и тут же был забыт, и тут же померк перед вернувшимся ожиданием настоящего дождя.

И он будет, первый дождь. И будет первый гром. В этот день принцесса весна провозгласит себя королевой…

…ожидание…

…и дождь пошел… очередь за громом;-)

Цыпа совсем не против, если я играю с ее детьми. Все пятеро давно уже глазастые и пытаются исследовать мир, ползая на слабеньких ножках, которые дрожат при каждом шаге.

Сегодня я просто смотрел, потому что они спали, а я не хотел их будить. И вот что я заметил: они, конечно, спят, свернувшись клубочком, но совсем не как взрослые кошки, а скорее, в позе эмбриона…

Утро неласковое и холодное. Зябко. Надел свитер под джинсовую куртку. Все равно продрог. Потому что воздух мокрый после вчерашнего дождя…

Сегодня после учебы я ходил по детским магазинам. У моей сестренки, Сольвейг, 4 мая — День рождения… 9 лет… Я уже голову сломал, что купить.

Сейчас набираюсь смелости позвонить домой маме, чтобы поговорить с сестренкой… Да, будет теплее, свожу дитё в парк; по пути мы поболтаем и выясним, чего же мы на День Р. хотим…

А сейчас я собираюсь вздремнуть, потом — пойти репетиторствовать. В воскресенье… Юле позвоню… А в понедельник… сломив пугливость и гордыню, пойду к Марине с Хрониками…

Я изменился. Раньше всегда жил настоящим, не беспокоясь ни о будущем, ни о прошлом. А вот позавчера — вспомнил аж 1999 год, и сегодня — чуть ли не план на будущую неделю составил…

Не знаю, насколько эта перемена серьезна, не могу знать. Я просто по-созерцательски ее заметил, и все…

Знаете, что делают с крысами на ФЧЖ? (ФЧЖ — это кафедра физиологии человека и животных на биофаке). Сегодня я видел…

Представьте себе: крыса, белая, красноглазая, без скальпа. Даже кожи на макушке нет. Черепная коробка вся на виду. Из кости торчат проводки. (Это им электроды вживляли в гипофиз).

Таких крыс уже держат в открытых сверху ящиках. Крысы вообще очень прыгучие существа, поэтому держать их в таких ящиках, вроде бы, неразумно. Но, посмотришь на этих хвостатых с проводками в черепе и понимаешь, что у них не только уже с прыгучестью, а с простой ориентацией в пространстве не все в порядке… Хм… впрочем, если бы мне просверлили черепушку и что-нибудь туда вставили, я бы, наверно, был такой же…

Крыс мне стало очень жаль… У меня была раньше крыса. Ее звали Дрекен. И я всегда считал, что это разумное существо, такое же, как и я. И вообще, они очень милые и смышленые. И к хозяину привязываются очень. Как маленькие собаки. Как вечные щенки…

Пока я вешал шторы в кабинете, все лабораторные крысы не сводили с меня глаз, следя за каждым моим движением. Еще бы! Им же скучно все время в клетке сидеть, а тут новый человек! Интересно ведь…

Потом они все, как по команде, свернулись клубочками и завалились спать (кроме крыс с проводками — они так и продолжали блуждать по клетке, ничего не соображая). Лаборантка мне сказала, что они всегда так — живут общинами, в определенное время все вместе играют, потом — все вместе спят, устраивают себе тихий час…

Нет… не пойду я специализироваться на ФЧЖ…

Про что я забыл вчера: Пасха. К тете Неле пришли гости. Целая орда. Ну да ладно — я же сижу в своем логове, и никто меня не трогает… Юле я даже звонить не стал — тоже, небось, празднует… на этой Пасхе все помешались просто…

Сегодня весь день буду один…