Личия Троиси - Наследие Тубана

— Но я не знаю пароля…

— И все же ты знаешь. — Шлафен загадочно улыбался.

— Это… это просто невозможно. Еще совсем недавно я даже не знала, что я — Драконида.

— Это слово в тебе, его знает Тубан. Тебе нужно просто довериться ему.

Тогда София закрыла глаза. Пожалуй, главное заключалось в том, чтобы как следует сосредоточиться, но ей мешала вереница глупых мыслей. В конце концов она сдалась.

— Мне очень жаль, но я не слышу Тубана. В общем, я знаю, что оно есть, поскольку вы сказали мне об этом… то есть поскольку ты сказал мне это. Но я никогда его не слышала.

— Ты уверена?

София, все еще продолжая прислушиваться, снова попыталась внять своему сердцу, но оно оставалось безмолвным.

— А между тем именно он подсказал тебе имя твоего врага при столкновении с тем мальчиком, и именно он направлял твои руки, когда ты воспользовалась волшебными чарами. Это совсем просто: он приходит тогда, когда тебе нужна помощь. Значит, перестань бояться и позволь ему помочь тебе.

София снова посмотрела на дверь. Она была сплошь покрыта плесенью. Замочная скважина представляла собой грубую дыру в толще древесины. То тут, то там торчали щепки, нарушавшие гладкую поверхность двери. Затем внимание девочки привлек выцветший от времени узор. Он напоминал изображение нескольких собак, которые вместе образовывали хвост дракона. София прищурила глаза, чтобы приглядеться к ним получше. И тогда изображение на дереве стало вырисовываться все четче и четче, словно поблекшие от времени цвета постепенно обретали прежнюю сочность. Девочку осенило. На ум ей пришло нечто, не более чем простой звук, которому ей никак не удавалось найти объяснение. Адиб. А почему бы не попробовать?

— Скажи это тихонько в замочную скважину, — посоветовал стоявший за спиной у Софии профессор.

Девочка опустилась на колени и, приставив с обеих сторон ко рту ладони, припала к отверстию. Потом еле слышно она произнесла:

— Адиб!

Ответа не последовало. Дверь продолжала неподвижно оставаться на своем месте, и София подумала, что профессор ошибся: быть может, Тубан не в ней, а в ком-то еще. С одной стороны, эта мимолетная мысль обнадеживала ее, а с другой, вызывала у нее странную горечь. А между тем дверь дернулась и со скрипом отворилась.

Все так, все было именно так. И Тубан только что разговаривал с ней. София почувствовала, как ее спутник положил ей руку на плечо.

— Запомни его, оно потребуется тебе для того, чтобы приходить сюда.

Обернувшись, София встретила одобрительный взгляд профессора.

— Вот мы и пришли, — сказал он.

Он легонько толкнул ее в спину, чтобы она осмелилась войти, и София шагнула вперед.

Это совсем не походило на дунгеон. Представший их взорам зал был просторным и светлым. Высотой он был около десяти метров, имел дугообразный свод и почти полностью был отделан мрамором. Это помещение очень сильно напоминало Софии ее комнату и летающий город Драконию. Свод зала держался на многочисленных колоннах, в стенах виднелись ниши с разнообразными статуями драконов. А в одной из них стояла скульптура человека, вернее сказать, юноши с грустным и суровым выражением лица и с круглым камнем во лбу. Все пространство помещения было сосредоточено вокруг центральной зоны, где сверкал какой-то предмет, подвешенный в некоем подобии пузыря из света.

— Это — Лунг, — сказал профессор, указывая на статую. — А здесь хранится самое большое наше сокровище.

Мужчина шагнул к этой светящейся точке, увлекая за собой и Софию. Чем ближе они подходили, тем отчетливее становились очертания висевшего предмета. Это была веточка, кончик которой источал дымку нежно-зеленого цвета. Именно из него и исходил этот свет.

София зажмурила глаза, не в силах выдержать слепящее сияние. Именно в этот момент ей удалось вполне отчетливо разглядеть на кончике веточки маленький самоцвет, сквозь который пробивались несколько молоденьких листочков.

София застыла на месте от восхищения. Никогда в жизни она не видела ничего прекраснее, девочка понимала, что она особенная. И не только из-за своего сияния, сколько из-за надежды, которую она олицетворяла собой. София осознала, что именно в этой надежде она и нуждалась.

— София, это — Гемма — последняя драгоценная почка Древа Мира, — заметил профессор. — Других таких больше не существует. Лунг подобрал ее, когда Тубан умер. В ней хранится частица живого Древа. Остальное сосредоточено в утерянных плодах, ждущих, когда ты и другие Дракониды разыщут их. На протяжении веков Хранители передавали ее из рук в руки, и для нас она всегда являлась олицетворением источника нашей веры. Созерцание ее блеска помогало мне в годы, которые я провел в поисках тебя. Когда я уже потерял было всякую надежду и думал, что никогда не сумею выполнить свою миссию, я спускался в это подземелье и понимал, что это еще не конец, поскольку служил силе, порождавшей новую жизнь.

София почувствовала, как от слез защипало ее глаза. Как никогда прежде, она понимала и разделяла глубокий смысл этих слов.

— Именно Гемма защищает дом. Ее сила питает энергией защитный барьер. Он маскирует наше существование здесь таким образом, что Нидхогр оказывается не в состоянии ощущать его, а кроме того, никто, кто так или иначе связан с вивернами, не сумеет преодолеть порог этого дома. И рядом с этой ветвью мы и проводим свои занятия. Она поможет тебе глубже познать свои способности.

София посмотрела на профессора. Внезапно она ощутила огромное желание действовать, готовность пойти на любую жертву и сделать все ради этой лучезарной и такой хрупкой надежды, материальное воплощение которой предстало сегодня ее взору.

— Когда приступаем?

Профессор улыбнулся:

— Прямо сейчас.

София повалилась на кровать прямо в одежде. Уже почти рассвело, а она не спала почти всю ночь. В ушах немного звенело, но профессор сказал ей, что это побочный эффект воздействия Геммы на Драконидов. Это — совершенно нормальное явление, и причин для беспокойства нет. Девочка повернулась на спину и посмотрела в потолок. Она тренировалась уже почти две недели, но ей казалось, будто она постоянно топчется на одном месте или в лучшем случае движется вперед со скоростью улитки.

Увидев впервые Гемму, София почувствовала, как ее душу переполняет уверенность в том, что она на правильном пути, и она решила целиком посвятить себя своей миссии. Но результаты того дня в действительности оказались малоутешительными.

Профессор пытался научить ее слушать Тубана, помочь ей чувствовать его в критические моменты. Поначалу София думала, что главная проблема заключается в умении концентрироваться, как в случае с дверью, но это оказалось далеко не так. Одно дело — воспринимать Тубана, даже не веря в его существование, другое — вызывать его по требованию. Ей нужно было основательно исследовать свою душу, а это требовало больших усилий.