Елена Кипарисова - Фея мёртвого города

- Всего лишь стандартное предупреждение. И разве я прошу много? Всего лишь выделить мне комнату. С твоей учебой мы возможно даже не будем и вовсе видеться.

Наверное, именно это и сыграло решающую роль. Все за и против лежали на весах, но я старалась не обращать внимание что чаша, поддерживающая голос разума, значительно перешивала. Это не имело смысла. Не в данной ситуации. Человек передо мной не принимал отказа. Мне же оставался выбор, в какой маске он предстанет в следующий раз. Я без сомнения предпочитала наименьшее зло.

- А потом ты уйдешь?

- Не оглядываясь, - кивнул мужчина, а его глаза вновь засияли, словно он уже знал, что выиграл.

- Две недели?

- Каких-то четырнадцать дней.

- В разных комнатах?

- Практически не пересекаясь друг с другом, - вторил он мне.

- И ты не станешься вмешиваться в мою жизнь?

- Обещаю. Так твой ответ?

Мой язык не поворачивался, чтобы произнести это вслух. Меня словно заставляли расписать кровью, подтверждая продажу собственной души. Хотя что за глупая аллегория, у меня ее давно не было при себе. - Хорошо, можешь занимать гостиную.

Когда наша жизнь начинает катиться под откос? Присылает ли она уведомления о

предстоящих событиях? Или на нашу голову сваливается несметное количество знаков? Нет.

Жизнь идет своим чередом и нам даже кажется, что мы прогуливаемся по прямой, как вдруг

под ногами оказывается пустота, и мы уже летим вниз. Дезориентированные, брошенные. Но

как назло за спиной нет парашюта, а в руках на такой случай не припасен зонтик, чтобы хоть

как-то смягчить падение. Но нам не стоит бояться. Через какое-то время станет ясно -

находитесь ли вы на американских горках или просто летите без страховки. В первом случае

вскоре вас ждет резкий подъем, а во втором - скорая встреча с землей. И так и там ваши

мучения все равно в итоге подойдут к концу. Стоит лишь дождаться.

Яркий свет слепил глаза, не давая заснуть, что нервировало меня еще сильнее. Будь моя воля, аудитория тонула бы в полумраке, не думаю, чтобы кто-то из студентов возражал.

Преподаватель что-то бубнил себе под нос, отчаянно цепляясь за кафедру как за спасательный круг. Все же потоковые лекции были настоящим подарком. Никто не запрещал тебе забраться на самую "камчатку" и, открыв тетрадь, улечься лицом на мягкие листы.

Я заворочалась, пытаясь хоть как-то защитить глаза от безжалостных искусственных лучей.

Ничего не вышло.

- Хочешь сухариков? - раздалось над самым ухом, как раз в тот момент, когда я вроде бы начала засыпать.

Маша сидела рядом со мной, вольготно развалившись на парте, всю столешницу, как и пол под нашими ногами, усыпал тонкий слой крошек, вперемешку с миниатюрными кусочками поджаренного хлеба со вкусом бекона. Тут же стояла литровая бутылка Колы Лайт, уже отпитая наполовину. Пара КСЕ всегда превращалась в перерыв длиною в полтора часа, а молоденький преподаватель даже не обращал на это внимание, бездумно глядя в темное окно, и бубнил свою лекцию, периодически заглядывая в плотно исписанные листки.

- Я пытаюсь заснуть, - прошептала я, потирая затекшую щеку. В такие минуту мне ужасно не хватало любимой подушки.

- Опять не выспалась? Дежурство в больнице? - с сочувствием спросила подруга.

- Почти. - Мне не хотелось рассказывать ей о том, что после кофе, которое сварил Марк, я так и не смогла заснуть, слушая, как он возился на кухне, а потом перебрался в ванную. Радовало то, что этим утром мы так и не пересеклись, и это сулило надежду на вполне мирное сосуществование. Дверь в его комнату была плотно закрыта, когда я уходила.

- Сегодня тоже туда?

- Не знаю...

- Правильный ответ - нет, - захихикала подруга, доставая очередной пакетик сухариков, на этот раз со вкусом сыра. - Тебе стоит немного расслабиться. Посидим вместе, поговорим.

- Не знаю, вчера с меня хватило мамы Ильи и ее нравоучений, - поморщилась я, вспоминая это унижение. - Поверь, она была беспощадна со мной.

- Тем более тебе стоит отвлечься, - настаивала Маша, делая жалобное лицо с такими грустными глазами как у брошенного котенка под проливным дождем. - Тем более, у меня все готово. Ну, почти все.

- Только не дома, там такой беспорядок. - А еще у меня завелся большой мускулистый домовой, с которым лучше бы не встречаться.

- Конечно у меня, родители уехали на неделю. Отдохнешь от этой удручающей обстановки.

- Да тише вы, - донеслось с первых парт. Две девочки-отличницы смотрели на нас словно на преступниц, как минимум начавших танцевать стриптиз на учебной парте. Нам пришлось на время замолчать, в притворном стыде отведя взгляд.

Остаток пары мы не разговаривали, а я даже попыталась записать лекцию, которая в итоге превратилась в непонятные обрывки фраз с исковерканными незнакомыми словами. Пустая трата ручки и чистых листов.

Во время большого перерыва Маша резко сорвалась с места, оставив меня одну среди толпы голодных студентов, совсем ничего не объяснив. Утром я так и не решилась пойти на кухню, в страхе, что Марк проснется и потянется на запах еды, теперь желудок буквально скручивало от голода, но в местной столовой можно было найти только одно из двух - отравление или гастрит.

Ни то ни другое меня не устраивало. Я по привычке купила баночку кофе и шоколадку, что казалось наиболее съедобным из всего ассортимента, и отошла в сторону, чтобы не путаться под ногами у сокурсников. Они только изредка бросали на меня косые взгляды, но это вполне укладывалось в норму. Привычные придирки как-то отошли на второй план, хотя и я сама обращала на них все меньше внимания. А мысль, что после следующей пары мне не нужно будет возвращаться домой, где Марк, наверняка, только проснулся, прогуливаясь в квартире в нижнем белье, делала меня самым счастливым человеком на свете. Я готова была танцевать, благодаря Бога, что он подарил мне такую подругу.

Предательская мысль 'а не переехать ли мне к ней на две недели' закралась в голову, заняв там прочную оборонительную позицию, но такой вариант следовало отбросить тут же. Я никогда не бежала с поля боя, а именно в это превратилась моя уютная квартирка. Так, наверное, чувствовали себя мыши - вроде живя в квартире, имея свое пространство, и в тоже время любой неверный шаг мог стать последним в их жизни. Чего лгать, я точно также пряталась по углам и старалась не шуметь, перемещаясь по комнатам. Две недели, и отсчет только пошел.

Маша вернулась за пару минут до окончания перерыва, задыхавшаяся и тащившая в руках огромную упаковку с тортом, которая почему-то в высоту была больше, чем в ширину, напоминая кулич. Девушка поставила торт прямо передо мной, сгибаясь пополам и пытаясь отдышаться. Ее взгляд периодически обращался к пустой кафедре, которую с минуты на минуту должен был занять наш специалист по маркетинговым коммуникациям.