Михаил Тырин - Легионы хаоса

– Редре, – подал голос магистр-разведчик. – Я пару раз показал в Вантале свою звезду. Должен признаться, от меня шарахались, будто от прокаженного.

Чебрен остановился, глядя в точку перед собой.

– Если от нас будут шарахаться, что ж… снимем мантии, друзья. И оставим свои звезды до лучших времен. Будем действовать просто, как добросовестные граждане Керии, а не обломки Магистрата. Неважно, под каким именем мы вернем обществу Истинное Знание. Главное – вернуть его…

Влад сидел у самого выхода, и ему не составило большого труда незаметно сбежать из столовой. Вся эта обстановка действовала на него удручающе, он видел перед собой не более чем агонию. Вид раздавленного и сломленного Верховного Магистра, растерянные лица его сподвижников отбивали охоту верить, что эти люди на что-то способны.

Чебрен целыми днями не отходил от радио, ловя обрывки новостей и сообщений из столицы. Ученые слонялись туда-сюда. Меньше всего это место походило на штаб сопротивления.

Смотреть на них было жалко, но еще больше Влад жалел себя. Единственное преимущество, которое он получил рядом с Чебреном, – это не остаться какое-то время без куска хлеба. Но и это, наверно, ненадолго.

Влад прошел вдоль старинной каменной ограды и сел на скамейку в небольшом одичавшем саду. Ему просто хотелось проветрить мозги от депрессивного осадка. А еще давно следовало подумать, как жить дальше.

В саду он увидел Алику. Она нашла площадку, покрытую мягкой невысокой травой, и делала там какие-то упражнения.

– Привет! – Влад помахал ей рукой. – Отдохни, что ли, – и он постучал ладонью по скамейке рядом с собой.

Алика тоже помахала ему, но не подошла, продолжая упражняться. Влад смотрел на нее и не мог понять, что она там отрабатывает. Движения были необычными и какими-то неорганичными, что ли. Алика напоминала балерину, которая то и дело сбивается на брейк-данс.

Наконец, тренировка утомила девушку, и она присела к Владу, вытирая взмокшее лицо полой рубашки.

– И что это было? – тут же поинтересовался Влад.

– Танец водопада, – серьезно ответила Алика.

– Хм… – только и выдавил Влад. – Это где так танцуют?

– В школе научилась. Знаешь, как красиво, когда сразу сотня девчонок на площади начинают так танцевать!

– Не представляю. Мне, честно говоря, показалось, что ты там сшибала летящих жуков. Или избивала ветер…

– А какая разница, – Алика улыбнулась и пожала плечами. – Драка – это тоже танец. И работа – танец. Вообще, всю жизнь надо провести танцуя – нас так учили!

Владу вспомнилась, как эта маленькая танцовщица раскидала троих мордоворотов в трактире.

– А чему еще вас в школе учили?

– Всему, что пригодится в жизни. Готовить, шить, лечить… Я могу даже дом сама построить. Ну, почти сама.

– Зачем ты голову бреешь? Помнится, мы с Лисиным тебя за мужика приняли…

– А зачем волосы? Так удобнее.

– Не знаю… красиво.

– Если очень хочешь, могу отрастить. Они у меня белые-белые! Только никакого проку в этом. У нас в школе ни одна девчонка волосы не отращивала.

– И много там вас там было?

– Много, почти пятьсот!

– Хм… – Влад представил себе полтысячи лысых, странно танцующих девчонок, и ему стало как-то не по себе.

– Настоятель всегда так нам говорил, – продолжала Алика, – растите в себе то, что требует труда и воли! А что само растет – оно никуда не денется.

– Ну да, – усмехнулся Влад. – Мне в школе примерно так же говорили.

– Должен и сам понимать, – серьезно заметила девушка. – Ты же настоящий магистр?

– Ага… настоящий.

– Наш настоятель тоже магистр. Только он старенький совсем. Учителя его называли Ягло, не знаешь такого?

– Нет, не слышал.

– Он столько всего знает! Такие вещи показывал! И никакой темной чепухи, все по науке, все честно и понятно.

– Что, например?

– Много разного. Как одной веревкой поднять огромного чапа. Как из воды добыть огонь. Как сохранить в бутылке дневной свет для ночлега. А еще я знаю, как свалить с ног здорового дядьку, такого, как ты!

– Я бы посмотрел. Давно не смеялся.

– А давай! – Алика вскочила. – Спорим, моргнуть не успеешь, грохнешься!

– Ну-ну… – Влад неторопливо поднялся и с иронией окинул Алику взглядом.

Через мгновение она схватила его за средний палец, вывернула, поднажала, подставила ногу – и Влад оказался на земле.

– Знаю я этот приемчик, – громко сопя, он поднялся. – Второй раз так не поймаешь.

– Спорим? – Алика повторила атаку, но теперь Влад был начеку и сам опрокинул ее почти таким же способом. Впрочем, он честно себе признался, что едва-едва успел.

– Тоже, что ли, танцам учился? – удивленная Алика быстрым движением стряхнула сухие листья с рубашки.

– Ага… танцам.

Он повернулся, чтобы сесть на скамейку, и вдруг увидел Чебрена. Старый магистр стоял среди ветвей кустарника и внимательно разглядывал обоих.

– Простите, друзья, если я вам помешал… – пробормотал он, озадаченно морща лоб. – Мне показалось, кто-то назвал имя Ягло…

– Не показалось, это я назвала, – быстро ответила девушка.

– Ты знаешь премьер-магистра?

– Ягло – настоятель нашей Островной школы. И он правда какой-то магистр.

– Где он сейчас?! – возбужденно воскликнул Чебрен.

– Я не знаю. Он навещал школу иногда, но школа закрылась. Сам он жил на материке… кажется, где-то за Газовыми болотами. А может, и не там. Я точно не знаю, редре.

– Так ты говоришь, Ягло основал школу на Плавучих островах?

– Две школы, редре. Вторая – для мальчиков.

Чебрен протяжно вздохнул.

– Идем со мной, девочка, – сказал он. – Нам нужно поговорить.

До ближайшего оживленного тракта Петровича провожал чуть ли не целый эскадрон сторожевиков. А вот дальше попутчиков у него осталось только двое. Один из них – старый знакомец Туф. Второго звали Хенд, и это было единственное, что Петрович о нем знал. Хенд почти не появлялся на заставе, проводя недели в патрулях. У него было темное обветренное лицо и постоянно прищуренные, почти неразличимые глаза. Сам он был невысокий, но при этом очень жилистый и подвижный, как дикая кошка.

Почему-то командир решил, что именно он должен быть номером первым в экспедиции за небывалым оружием.

Под седлом у Петровича был порывистый и мускулистый крил, который то и дело с подозрением поглядывал на седока. Петровичу было неудобно и неуютно на этом жутковатом животном, похожем на гончую-акселерата, он все время ерзал, перехватывался, пытаясь найти положение, в котором поездка будет столь же удобной и расслабленной, как на диване в электричке. Родившись и повзрослев в промышленном городе, он даже не догадывался, что верховая езда требует напряжения и усилий не только от животного, но и от всадника.