Ирина Сыромятникова - Монтер путей господних

Наверное, внутренняя красота и неземная гармония моей мысли парализовала способность «надзоровцев» управлять дискуссией. Журналист тоже готовился к какому-то другому ответу. Вопрос о целительстве замяли, вместо этого мы минут пять препирались на тему боевых возможностей зомби. Девять: ноль в мою пользу. Можно подумать, я не ломал голову над этим вопросом! Нет-нет, классические зомби хороши только как телохранители, будущее — в синтезе магии и алхимии, точно вам говорю. Сами посудите: заслать некроманта на передовую может только скорбный умом или купленный Искусниками, а заломать сколь угодно хорошего гоула способна пара боевых магов, и не обязательно гениальных. Наличие защитных амулетов предъявляет к нападающим чуть большие требования, но и только. Тогда какой смысл рисковать уникальным специалистом? Недаром же предки сделали големов совершенно на других принципах!

Но объяснить журналистам, какие ограничения накладывает на тварь отсутствие собственного Источника, оказалось выше моих сил. Простые люди оказались до изумления несведущи в магии. И это властители дум, глашатаи общественного мнения!

От перехода на физические аргументы дискуссию спас новый вопрос.

— Ваши комментарии к словам мистера Фирсена! — вклинилась в разговор дамочка в очках с во-от такими линзами.

Знать бы еще, что сказал этот мистер Фирсен (момент представления здешних «надзоровцев» я благополучно прослушал). Осталось многозначительно кривить морду.

— Доверять надо здравому смыслу, а не сплетням одичавших хуторян.

Самое смешное, что слова угодили в точку.

— Откуда вы знаете, что свидетель родом из Арангена? — подпрыгнула репортерша.

Я постарался ничем не выразить своего удивления. Буду казаться мудрым и проницательным.

— Это логично! Только человек, не контактировавший с НЗАМИПС десять лет, может предположить, что наши сотрудники создадут проблему, которую сами же вынуждены будут решать. Личная заинтересованность, полагаю. Бедняга потерял все из-за попустительства местных властей. Призвать негодяев к ответу он хочет, а понимать, что надзор отвечает за каждый свой шаг, не желает.

— То, что из здания выносили мертвеца, видели несколько человек!

Думаю, что про сорвавшийся ритуал им знать не следует.

Я пожал плечами.

— Да, в своей работе мы используем тела людей, но исключительно с согласия родственников или по завещанию покойных.

Журналисты загомонили, а меня чуть не силой вытолкали за кулисы. Сатал ухватил меня за пиджак и принялся трясти:

— Ты что несешь, правдоруб-провокатор?!!

Что ж такое, опять меня тискают.

— Да ладно вам, учитель! Не может быть, чтобы Чарак воровал трупы с кладбища.

— Тьфу!

Следом за Саталом, посмеиваясь, подошел местный полицейский чин.

— Ничего-ничего! Теперь у прессы будет возможность мусолить реальный жареный факт. Лучше так, чем безадресная истерика.

— И что смешно? — Наверное, я, единственный здесь, способен мыслить, несмотря на обилие гостей в голове. — Ищите лучше! Откуда-то должны появиться эти обещанные зомби, кто-то не просто так слухи распускает. Между прочим, поднимать мертвецов способны не только черные. Особенно, если задача контроля не ставится.

Неужели я единственный, кто вспомнил слово на букву «и»?

— Мы ищем, — очень серьезно кивнул местный чин. — Весь инструментальный контроль нацелен на раннее обнаружение ритуала.

Тут я заметил в дверях напряженно прислушивающегося журналиста.

— А ну, пошел отсюда, собака страшная!

Писака словно испарился. Вот ведь не наша сила! Хуже всяких гулей, только смотри.

После конференции пресса временно угомонилась. Вероятно, на журналистов подействовали не столько объяснения, сколько сам мой вид (слух гласил, что зомби разорвали всех своих создателей). Что означало: репортеры запомнили меня именно как некроманта. Это они еще не раскопали, кто был мой отец!

По-хорошему, надо было убираться отсюда, наплевав на обещанную Саталом помощь. Все равно целители не понимают, что со мной происходит. Но тогда шанс осуществить месть становился ничтожным: закончив дела в Финкауне, злоумышленники разбегутся, и тогда моей жизни может не хватить на то, чтобы их достать.

Тихо помирать в одиночестве я был не согласен.

Провал некромантического ритуала прошел для Финкауна на удивление тихо и незаметно: если бы не труп черного мага в морге, можно было бы сделать вид, что ничего не произошло. Но шеф городского надзора знал, какие большие люди ратовали за то, чтобы выяснение древних истин произошло именно в его городе. На таких не покажешь пальцем — «вот вам Искусники»! Это означало, что дело мгновенно проскочит стадию «кто виноват» и сосредоточится на «неизбежности возмездия». С последним у капитана Фирсена не ладилось.

Финкаунское отделение НЗАМИПС невозможно было упрекнуть в бездействии: весь списочный состав службы прочесывал город квартал за кварталом. С таким же успехом они могли носить воду решетом. Как можно найти в огромном городе маленькую, хорошо законспирированную группу, которая к тому же знает, что ты ее ищешь?

А то, что знает, — к гадалке не ходи. Кто-то ведь сообщил сектантам точную дату ритуала, переносившегося бог знает сколько раз. И то, что нападение было совершено не только на одиозного ведущего Круга, но и на никому не известного Максима Хока, — это ведь неспроста. В любом другом случае Фирсен живо раскрутил бы такой жирный след. Сейчас же следователи трясли службу поддержки как незрелый орешник, но результата не было: все ниточки упирались в тех самых «больших людей». Временами капитан начинал жалеть, что у ритуала было так мало жертв — испугайся начальство чуть сильнее, оно могло бы поделиться с ним полномочиями. Теперь же, если ожидаемое пришествие зомби произойдет, шефу городского надзора останется только повеситься, чтобы не беспокоить понапрасну трибунал.

Надо ли говорить, что Фирсен жаждал помощи извне или хотя бы возможности разделить ответственность? Появление полномочного представителя старшего координатора региона было как нельзя кстати.

Эдан Сатал придал деятельности надзора новую направленность.

— Им нужно будет много тел и время для их обработки, а еще лучше получать жертвы еще живыми, — рассуждал вслух черный маг, не допускавший даже мысли, что кто-то может его не слушать. — Прошлый раз они давили картинку запрещенной ворожбы особым периметром. Значит, следует обращать внимание на места, где есть, — он начал загибать пальцы, — нестандартный периметр, недавно модифицированный периметр или, — тут маг задумчиво почесался, — надо начать со всяких богаделен. Ну, там, лечебницы, приюты, общежития всякие, где народ собирается, а контроля за ним нет.