Майкл Муркок - Город Зверя

В ящике, видимые с двух сторон сквозь незастекленные окна, сидели два человека. Лица их были неподвижны, а тела — застывшие и прямые. Они ни в коем случае не выглядели живыми — точно также, как не выглядели живыми люди, тащившие эти странные носилки.

Подобное зрелище я не ожидал увидеть когда-либо на Марсе, где человека, какие бы ни возникали передряги, уважали, а подобная картина, которую я увидел сейчас, была просто невозможна.

При виде этого все инстинкты во мне встали на дыбы, а в глазах появились слезы гнева. Тогда все это, наверное, произошло инстинктивно; возможно, я уже позже рационализировал свои чувства. Но как бы там ни было, меня оскорбило это зрелище — глубоко эмоционально и психологически — и разум мой тоже был оскорблен. То, что я увидел, являлось примером того безумия, о котором рассказывал врач.

Я чувствовал, что Хул Хаджи так же точно оскорблен этим зрелищем.

К счастью, мы — люди здравомыслящие и, овладев собой, на минуту сдержали свои порывы. Поступать так — дело хорошее, но плохо использовать это умение владеть собой, — которым мы, как разумные существа, обладали, — для убеждения себя, что действовать вообще не нужно. Мы просто дожидались своего часа, и я решил побольше узнать об этом страшном месте, прежде чем начать бороться против установленных в нем порядков.

Потому что бороться против них я уже намеревался. Я так решил. Даже если ценой будет моя жизнь и все то, что я считаю дорогим, — поклялся я. Я вытравлю появившуюся в Кенд-Амриде порчу не только ради себя самого, но и ради всего Марса.

Пока к нам приближались носилки, я не понимал, до каких пределов вынужден буду дойти, чтобы выполнить этот обет. Я не представлял всего, к чему обязывала меня эта клятва.

Но даже если бы знал, это не свернуло бы меня с моего пути. Решение было принято, клятва дана, и я почувствовал, что Хул Хаджи тоже поклялся себе, потому что он был моим другом и потому что я знал, сколь много у нас общего. Поэтому я стоял, не отступая, дожидаясь, пока носилки доберутся до нас.

Они приблизились к нам, затем остановились.

Один из сидевших нагнулся вперед и произнес холодным, лишенным эмоций голосом:

— Зачем вы явились в Кенд-Амрид?

Меня на миг смутила форма его вопроса. Она так хорошо подходила к его мертвому лицу.

Что-то внутри меня заставило ответить ему в более цветастой манере, чем я обычно выражаюсь:

— Мы явились с открытыми сердцами просить народ Кенд-Амрида об одной услуге. Мы явились, не имея предложить ничего, кроме благодарности, просить вас о помощи.

— Какой помощи?

— У нас есть мотор, и он барахлит. Летающий корабль моей собственной конструкции снабжен мотором, какой вряд ли найдешь на Марсе.

— Какого вида мотор?

— Принцип прост. Я называю его двигателем внутреннего сгорания — но это будет мало что значить для вас.

— Он работать?

— В настоящее время он не работает, вот потому-то мы и здесь, — объяснил я, подавляя свое нетерпение. Поломка двигателя гораздо менее значима, нежели то, что мы увидели в этом месте, так точно названном Городом Проклятья.

— Принципы его работы правильные? — спросил человек с неживым лицом.

— Нормальные, — ответил я.

— Если он работать — он хорош, если не работать, то плох, — раздался лишенный эмоций голос.

— А вы можете работать? — рассердился я, возненавидев подразумеваемое вопросами.

— Кенд-Амрид работать.

— Я хочу сказать, можете ли вы отремонтировать мотор?

— Кенд-Амрид делать все, что угодно.

— Вы отремонтируете мне мотор?

— Кенд-Амрид думать, будет ремонт мотора благом для Кенд-Амрида?

— Это будет благом для нас и, таким образом, в конечном итоге благом для Кенд-Амрида.

— Кенд-Амрид должен обсудить. Вы идете?

— Я думаю, мы предпочли бы остаться за пределами города, провести ночь на своем корабле и узнать решение утром.

— Нет. Не хорошо. Вы не известны.

Я поразился невероятно примитивным рассуждениям говорившего и сразу понял, что врач подразумевал, когда упомянул, что Зверь создал Машину и оставил Человека целиком вне ее. Наверное, оглядываясь назад, это было благом для меня, потому что теперь я точно представлял, что означает для меня Марс. Не подумайте, что проклятье, павшее на Кенд-Амрид, являлось естественным, даже оно было более чуждым любимому мной Марсу, чем если бы подобное произошло на Земле. И, наверное, оттого, что Марс не был подготовлен к опасностям, исходящими от Кенд-Амрида, я чувствовал, что мой долг — как можно скорее вылечить эту болезнь.

— Я думаю, однако, что лучше всего будет, если мы покинем Кенд-Амрид и подождем за стенами, — повторил я. Мое намерение, конечно же, заключалось в том, чтобы отремонтировать мотор самому и как можно быстрее вернуться за подмогой в Варналь.

Впрочем, я был против лишения свободы точно так же, как правитель Кенд-Амрида были против нарушения мною границ города. Решение было принято, и в душе я знал, что прав, поэтому решил, что если возможно будет избежать насилия, то мы не прибегнем к нему, так как вполне понятно, что в конечном итоге насилие не приводит ни к чему, кроме дальнейшего насилия.

Ответ человека с мертвым лицом был фактической иллюстрацией моих умозаключений, когда он проговорил:

— Нет. Лучше всего для Кенд-Амрид всем остаться. Если не остаться, то Кенд-Амрид заставлять остаться.

— Вы воспользуетесь силой, чтобы заставить нас остаться?

— Использовать много людей заставить двух человек остаться.

— Это кажется мне похожим на принуждение, друг мой, — с мрачной улыбкой произнес Хул Хаджи, и его рука легла на меч. Я снова остановил его руку.

— Нет, друг мой, — позже, наверное, но сперва давай посмотрим все что можно в этом месте. Думаю, они не увидят никакой причины отказать нам. Давай на мгновение обуздаем свои эмоции и подыграем им.

Я прошептал это быстро, а за время, пока я говорил, мертволицый и его партнер не шелохнулись и не сказали ни слова. Хул Хаджи, похоже, услышал.

— На мгновение, — проворчал он.

— Только на мгновение, — заверил я его.

— Вы идти? — спросил человек с неподвижным лицом.

— Мы пойдем, — согласился я.

— Следуйте, — приказал он, а затем велел носильщикам, остававшимся такими же бесстрастными и неподвижными, как и его товарищ: — Носильщики, идти обратно к Центральному Месту.

И тут произошло еще одно неожиданное и ужасающее событие.

Вместо того чтобы повернуться кругом, носильщики побежали задом наперед.

Являлось ли это доказательством эффективности политики правителей Кенд-Амрида? Вид подобного безумства чуть не заставил меня потерять контроль над собой, но, заметив стойку Хул Хаджи и зная, что тот тоже готов сражаться, снова удержал его и таким образом удержался сам.