Анатолий Радов - Изгой. По стезе Номана

Полчаса, и мы, спрыгнув на своём повороте, заспешили к стоянке тринадцатого легиона. Всего через четыре дня нас снова повезут в Шан, чтобы принять «лучи», и до этого момента нужно изучить «щит». Если у кого не получится, то перевод в штурмовой отряд магов. Место — эгидник световика. То есть, прикрытие в бою стихиями, чтобы тот спокойно работал с ветвью Света. И вроде бы круто, но в обязанности эгидника входили и другие, менее привлекательные функции — таскание вещей световика во время переходов, обстирывание и обштопывание, если нет денег нанять кого-то из обоза, да и о дедовщине в штурмовых отрядах витал в среде магов-легионеров слушок. Что было объяснимо. Если ты не способен к магии Света, а находишься среди тех, кто в этом деле преуспел — то уважения тебе не видать.

Лично меня это не касалось, я Светом владел, но, тем не менее, желания перейти в штурмовой отряд не испытывал. Да и видимо не было в этом необходимости, раз начальство не перенаправило. В гуртах вон недобор со световиками. Даже Нюха к нам распределили… Чревл, ещё же этот Нюх! Совсем из головы вылетело.

Входя в «ворота» стоянки нашего гурта, я снова задумался о превратностях судьбы. О, Великая Эри…

Впрочем, судьба такова и есть — сегодня всё хорошо — радость, любовь, счастье, или хотя бы покой, а завтра, как обухом по голове. Да так, что света божьего не видишь.

Сваго с Лидом ушли в свою палатку, я в свою. До обеда нам было рекомендовано заняться новым плетением. В блочном режиме я уже за двадцать минут сумел изучить и собрать «щит» наполовину. Притормозил коней, или, что для Отума понятнее — логов. Нельзя так быстро. Я здесь винтик в огромной махине армии, не стоит выделяться.

Решил прокачать узел. Качал кусками «луча» и дошёл до такой температуры, что чуть не вырубился. Зато едва ли не физически чувствовал, как узел спешно надстраивает новые «кластеры». Немного отдохнув, выбрался наружу. В режиме сборки заниматься здесь не хотелось. Лучше уж в личное время, те самые два часа до общего отбоя, сваливать куда-нибудь к реке и заниматься там. Под покровом темноты. Благо с плаца мы возвращаемся как раз, когда светило прячется за горизонт.

Прогулялся до «ворот». Простенькие часы в виде чёрного круга из материала похожего на обсидиан из-за пасмурности «не работали». Присел, потрогал торчащий из центра узкий металлический треугольник. Прямоугольный, с основанием всего сантиметра в два, потом потёр пальцем белые линии и цифры, которыми чёрный круг был практически полностью исчёркан. Справа послышался топот копыт.

Поднявшись, выглянул на дорогу. К стоянке галопом нёсся всадник, в котором без труда узнавался тот самый паренёк, который тут вроде гуртового адьюта. Пока он приближался, успел позавидовать его умению ездить верхом. Держался он в седле непринуждённо, даже красиво, ну и само собой лихачил по молодости. Перед воротами резко натянул поводья, едва не воздев лога на дыбы.

— Парни, — обратился слегка запыханным голосом, хотя, я был один. — Если чувствуете себя нормально, то на плац. После обеда вы нужны.

— Уже выдвигаемся, — кивнул ему.

Он же, не удостоив меня ответом, развернул лога и взял с места в карьер. Сопляк, — без особой злобы подумал я и заспешил к палатке последних двух шеренг.

— Ну, как успехи? — спросил у Сваго и Лида, заглянув внутрь.

— Плоховато изучается, — буркнул Сваго. Лид же находился в трансе.

— Ладно, расталкивай его и на плац. Щас этот паренёк приезжал, ну что у нас тут за адьюта, сказал, мы нужны.

Особенно мы не спешили. По основной дороге шли, чуть ли не вразвалочку, выглядывая в лагере обозников красивых девчонок. Ну и офицеров каких-нибудь, чтобы не дай бог не выхватить нагоняя. Мне тут же вспомнились трёхкилометровые кроссы на физкультуре — когда бегущий выпадая, благодаря длинному спортзалу или зданию школы, из поля зрения учителя, тут же переходил на шаг. Сейчас мы действовали именно по такому принципу — едва поблизости возникал офицер, как мы тут же ускорялись.

Но торопиться и впрямь не стоило. Когда мы пришли на плац, сослуживцы только-только приступили к обеду. Я достал из походного рюкзака миску и ложку и пристроился к очереди за едой. Поесть при таких нагрузках никогда мало не бывает.

Получив свою порцию, оглядел обедающих. Многие держались своих шеренг, но мой взгляд наткнулся на Нюха, и я тронув за плечо Сваго, указал ему на место за спиной охотника.

Нюх сидел рядом со стариком и вёл с ним беседу, словно старый знакомый. Старик кивал с серьёзным видом, потом подносил ложку похлёбки ко рту, проглатывал и сам что-то говорил.

Как можно бесшумней приблизился, присел, и посмотрев на Сваго с Лидом, прижал палец к губам. После этого указал на старика. Мол, давайте послушаем, что бывалый вояка рассказывает. Хотя, на самом деле мне было намного интересней, что говорит ему Нюх.

— …не видал, — коснулся моих ушей хрипловатый голос старика. — Хотя мы в Кроми семь дней стояли. Ожидали когда турмы нашего легиона подойдут. Наши парни сходили вперёд и засекли, что впереди аземов отряд большой, тварей в полтыщи и слотов тыщи три. А у нас только пешие.

— Жаль, — выдохнул Нюх. — А я вот из-за них как раз и лишился всего. Заступился. А как не заступиться, отец? Они ж как дети людские, один в один.

— Надо было просто твоего жанта ногой отпихнуть, а ты сразу за меч.

— Тут ты прав. Ну вот не сдержался, когда он одному из маленьких альтов голову снёс. Я хоть и на логе был, а и мне на лицо кровь попала. Она у них тоже красная, представляешь? В общем, не совладал я с собой, — Нюх досадливо махнул ложкой, после чего продолжил спокойней. — Так они теперь, отец, утверждают, что альты и не твари Тьмы вовсе. Так прямо мне штабной арх-лег и сказал — возможно альты посланцы Великого Номана. Врубаешься? Но, мол, вернуть риттерство, говорит, тебе не можем, потому как ты вышестоящего по званию изувечил.

— Да-а, дела, — протянул старик и снова поднёс ложку с похлёбкой ко рту.

Разговор на этом прекратился и я сам взялся за еду. Пустая похлёбка, штук шесть-семь маленьких, с зерно айкаса кусочков мяса на всю порцию и что-то вроде капусты. В Ольджурии эту штуку называют незамысловато — грызла. Любят местные простолюдины погрызть её в сыром виде.

Словно почувствовав спиной, Нюх вдруг обернулся. Наши взгляды снова встретились. В глазах охотника мелькнула злоба, а мои остались спокойными. Неужели ещё тот пинок помнит? — промелькнула мысль, и я хладнокровно принялся за еду. А Нюх, видимо, не увидев во мне того, что ожидал, недовольно отвернулся. А ждал он понятно чего — моего страха. Но я уже внутренне для себя решил — хрен ему.

— Гу-урт, стро-ойся! — взвился над лугом голос Лостада.

Легионеры разом подскочили, засуетились, и часть плаца стала похожа на растревоженный муравейник. Я быстро вытер миску и ложку пучком жухлой травы, засунул их в рюкзак и взглянул на парней. После этого накинул обе лямки на плечи и бросился к уже на четверть построенному квадрату. На ходу с интересом разглядывал огромные, в две трети человеческого роста щиты, потом заметил, что щиты поменьше есть у всех. Забегал глазами по лугу.