Анна Овчинникова - Лунная девушка

— Что такое гирхата? — тихо спросил я. Мне пришлось задать свой вопрос дважды, прежде чем скин так же тихо откликнулся:

— Удушение.

— А «медленная гирхата»?

Скрэк резко шевельнулся, зашуршав соломой:

— Медленная гирхата? Это препотешная штука! Тебе набросят на шею удавку, итон, и будут тянуть до тех пор, пока ты не вывесишь язык! Потом отпустят, дадут вздохнуть и снова придушат! И так до тех пор, пока ты не отправишься к Владыке Бездны! Хха, некоторые жилистые типы выдерживают до шести раз, но ты — силач, небось, выдержишь и все восемь!..

Скрэк больше не бормотал, а кричал — все громче и громче, пока его голос вдруг не пресекся, как будто скину самому набросили на шею удавку.

Меня не разозлили эти крики, все так же равно душно я осведомился;

— А к чему приговорили тебя? Честно говоря, меня не слишком интересовал ответ, и, услышав невнятное:

— К «колеснице богов»… — я задал следующий вопрос чисто машинально:

— Что такое «колесница богов»?

«Наверное, порка или клеймение, хотя, возможно, и отрезание ушей… В здешнем мире вряд ли приговаривают за попытку побега к денежному штрафу, тем более если ты — тан-скин и у тебя нашли при аресте нож…»

Колеблющийся голос Скрэка прервал мои вялые мысли, и вскоре моего равнодушия как не бывало.

— Замолчи! — я стукнул кулаком по полу, разбрызгав жидкую грязь. — Хватит! Господи, да кто все это придумал?!

— Сейчас ты скажешь, что у вас на Земле всегда казнят быстро и чисто!

— У нас на Земле… — я сглотнул комок, невесть откуда появившийся в горле. — У нас на Земле тоже полно всяких гнусностей. Но ни в одном из штатов моей страны не вспарывают животы по приговору суда, не выдавливают глаза и уж тем более не… О черт, черт, черт!

Я почувствовал, как унит рывком повернулся ко мне.

— Это все из-за твоей шлюхи! — срываясь на визг, выкрикнул он. — Из-за этой рыжей клейменой девки меня будут завтра рвать на куски, а тебя… Ха, тебя придушат — для нее это будет лучший подарок к свадьбе!

— Замолчи!

Я схватил унита за грудки, сильно встряхнул, но тот заорал еще громче… Его истерические выкрики звучали как эхо моих собственных отчаянных мыслей:

— … А ты думал, безмозглый румит, принцесса осыплет тебя сокровищами, когда ты явишься в Лаэте, что она отведет тебе уголок в своей постели?! Жди! Скоро ты вывесишь язык на Помосте Казней, а все ласки дочурки Сарго-та достанутся другим… Спорю, она охотнее отдастся палачу, который затянет у тебя на горле удавку, чем такому сумасшедшему придурку, как ты…

— Замолкни!

— … Ты еще дешево отделался, недоносок, что тебя приговорили к гирхате, а не пустили под «колесницу богов»!

Упоминание о «колеснице» мгновенно остудило мою ярость.

Скрэк выкрикивал еще какие-то оскорбления, но я перестал его трясти и уронил руки, охваченный раскаянием и стыдом. Через неполные полсуток мальчишку ожидала такая страшная казнь, в сравнении с которой удушение — пусть даже медленное — могло показаться актом милосердия. Я был старше Джейми лет на десять, был во много раз сильнее его, какое я имел право потерять самообладание?

— Успокойся, — я обнял унита за плечи. — Мы еще живы, глупо хоронить себя раньше времени…

— Мы все равно что мертвы! — Скрэк настолько обессилел от отчаяния и страха, что даже не пытался вырваться из моих рук. — Хуже, чем мертвы! Уж лучше бы ты не помешал тогда Владыкам Ночи…

Голос скина упал до невнятного шепота, а я вдруг впервые до конца осознал, что меня приговорили к смерти, что все это — абсолютно всерьез. Через несколько часов меня ждет Помост Казней, где…

Я взметнулся на ноги, как ужаленный, и принялся ощупывать руками стену.

— Джейми, мы должны выбраться отсюда!

— Да уж легче сбежать прямо из Бездны…

Судя по голосу, Джейми улегся на пол и обхватил голову руками. Его слова были полны усталой безнадежности, но меня кажущаяся безвыходность ситуации, наоборот, взбодрила, как удар шпор.

— Черта с два я покорно суну шею в петлю! Я сбежал из ринтской тюрьмы, сбегу и отсюда!

Двигаясь вдоль стены, я пробовал каждый камень, ощупывал каждый дюйм раскисшего земляного пола, хотя не мог сказать точно, что именно надеюсь найти. Что-нибудь… Любую зацепку, которая смогла бы указать мне путь к свободе!

Через некоторое время я опять очутился рядом с Джейми. Пора было взять себя в руки и выработать план дальнейших действий, вместо того чтобы вслепую тыкаться туда-сюда.

— Я думаю, придется…

Вверху внезапно раздался слабый шорох, и что-то увесистое шлепнулось мне на плечо. Я отбросил верткое жилистое существо далеко в сторону еще прежде, чем понял, что это — скрэк, а секундой позже на пол плюхнулось еще одно такое же существо, потом еще одно; во мраке загорелись зеленые глаза.

— Убирайтесь! — задыхаясь от гадливости, крикнул я. — Пшли!

Я понимал, что в темноте все преимущества на стороне отвратительных бестий; если они кликнут на помощь десяток своих сородичей, у меня есть все шансы не дожить до завтрашней казни…

И тут вдруг Джейми издал такой звук, что я подпрыгнул чуть ли не на три фута. Это было что-то среднее между оглушительным верещанием крысы с придавленным хвостом и шипением разъяренной змеи. Странный вопль вонзился в темноту камеры, в ответ раздался пронзительный писк, глаза погасли, что-то быстро прошуршало по стенам, — и все стихло.

— Что ты им сказал?! — ошарашенно спросил я, убедившись, что в камере остались только мы с унитом.

— Какая разница…

— Джейми, — я набрал в грудь побольше воздуху, сделал глубокий выдох и медленно проговорил:

— Джейми, кажется, я знаю, как отсюда выбраться.

Скин пошевелился и быстро сел.

— Как?!

— Дыра, наверное, немаленькая, раз в нее пролезла тварь размером с упитанного поросенка… Да, я стоял вот здесь, когда она шлепнулась на меня… Подожди-ка!

Я подпрыгнул вверх так высоко, как только смог, хлопнув в прыжке ладонью по стене. Потом повторил упражнение еще несколько раз, пока не добился желаемого результата.

— Хо-хо!

— Что?! Что там?!

— Наверное, вентиляционное отверстие. А ну-ка…

С третьей попытки мне удалось зацепиться пальцами за край дыры; по-обезьяньи повиснув на одной руке, я ощупал границы пробитого в камне отверстия и перегораживающие его прутья. Слава богу, дыра оказалась достаточно большой, чтобы в нее мог протиснуться даже такой широкоплечий парень, как я! Что же касается решетки… Я уже убедился, какого качества решетки используются в тюрьмах во-наа!

Надо отдать должное прутьям, с которыми я сражался, — они доблестно сопротивлялись моему натиску. Зато раствор, который удерживал их в камне, явно не был рассчитан на силу землянина, к тому же учетверенную сознанием грозящей ему смертельной опасности. Спустя полчаса шкворень без всякого предупреждения неожиданно вылетел из стены, и я свалился на пол, сжимая его в руке.