Лис Арден - Алмаз темной крови. Дудочки Судного дня

Рисунок танца вернул ее в начало, к месту паузы; опустившись на оба колена, танцовщица прижала руки ко лбу и, резко опустив их, ударила сжатыми кулаками черный камень скалы. Више показалось, что в ответ дрогнуло, загудело само морское дно. Трижды повторяла Амариллис это движение, после третьего удара Виша увидела кровь на ее разбитых пальцах и ощутила, как к запаху моря примешивается свежий, горький запах полыни. И каждый раз уже штормящее море вздрагивало, и от подножия скалы начинала разбег волна, уходящая за горизонт и стремительно растущая.

Мелодия, рожденная кристаллом, несколько ослабила тугие петли, но лишь затем, чтобы выбрасывать их одну за другой, все быстрее и быстрее, заставляя танцовщицу кружиться по самому краю островка, едва не срываясь в ревущие волны. Виша слышала в музыке свист ветра, видела, как треплет он подол испачканного кровью платья и ей казалось, что Амариллис танцует не одна, что ветер равный ей в этом танце. И когда над ее головой уже бушевал настоящий ураган, она остановилась, замерла на самом краю обрыва, простирая руки ввысь. С потемневших небес бесшумно упала крылатая тень, подхватила танцовщицу и понесла ее прочь, без малейшего усилия преодолевая хватку разбуженного богиней симхана.

Тойво бодрствовал около трех часов, потом разбудил Иво, послав ему менто.

— Пока все тихо. Ваши флюгеры великолепны: все сделали, как и предсказывал Альх. Двигаются точно, слаженно, по насестам расселись так, что только в паре мест было слышно. И все-таки до нашего шаммахита им далеко. Я чувствую, как они летают — они командуют, распоряжаются… а Альху достаточно подумать. Флюг его любит. Так что у нас есть шанс удрать живыми.

«Неплохо бы… но ни я, ни Ика и вполовину не дотягиваем до уровня альх-Хазреда», — подумал в ответ эльф. «Но, в крайнем случае, прикроем вас».

— Иво, ты хорошо меня слышишь? — невпопад спросил вдруг брохус.

«Хорошо. Непривычно, но… пожалуй, я даже чувствую тебя».

— А кто из вас лучший флюгер — ты или Ика?

«Ика».

— Тогда разбуди его.

Не спрашивая, зачем и почему, Иво выполнил просьбу брохуса, и вскоре оба эльфа вели неслышный разговор.

— Ика, ты хорошо меня слышишь? — повторил свой вопрос Тойво.

«Отлично».

— Тогда позволь мне управлять тобой. Вернее не мне, а альх-Хазреду. Я буду лишь передающим звеном. Если ты откроешься настолько, чтобы подчиниться, я смогу передать ваш флюг Альху. Понимаешь меня? Наши флюги будут полностью синхронны.

«Ну ты и хитрюга, Тойво. Шаммахит воистину летает как бог. Если он поведет оба флюга…»

«Мы будем связаны и поэтому более уязвимы». Это был Иво. «Но от нас будут ждать именно маневров с разделением…»

«Мы можем с них начать». Снова Ика. «А потом я передам через тебя управление Альху. И вот тут мы их удивим…»

— Альх сможет удрать от Симхана. — Уверенно подумал брохус. — Тогда я немного отдохну. Иво, разбуди на рассвете.

Прошло около пяти часов. Ничто не нарушало покоя спящей Маноры; флюги эльфов, как хищные птицы, притаились в ожидании, ничем не выдавая своего присутствия. Иво приподнял ресницы — так и есть, поворот коридора, о который шаммахит ободрал бока своего нарядного флюга, окрасился серо-розовым светом. Там, снаружи, вставало солнце.

Им всем хватило нескольких минут, чтобы проснуться, наскоро привести себя в порядок и, по настоянию альх-Хазреда, подкрепить свои силы.

— Я сам не слишком жалую искусственные стимуляторы, но сейчас они не помешают. Виша, твои братья знали неплохую комбинацию препаратов, у меня в аптечке ты найдешь все компоненты. Как смешивать помнишь?

— Помню. Готовить на всех?

— На всех.

Чтобы обсудить план, предложенный Тойво, им хватило десятка минут, после чего эльфы и гном вернулись в свой флюг.

— Жаль, отрепетировать нельзя, — с сожалением сказал шаммахит, осматривая энергетическую установку. — Я польщен вашим доверием, но начнем порознь. Заставим их погоняться как следует. Виша, ты что, спишь? На тебя даже стимуляторы не действуют ранним утром, сова?

— Я не сплю, — ответила Виша, все еще сидя на краю меховой ступеньки и глядя в одну точку. — Я вспоминаю.

— Что? Этих грибников? Не надо… — шаммахит махнул рукой.

— Нет, не их. Я видела что-то очень важное… Тойво меня разбудил, когда… Когда они улетели, а ураган пошел в море…

Тут Виша умоляюще посмотрела на спутников, пытаясь объяснить им свой сон.

— Сейчас что-то случится. — Только и успела сказать она.

Первая волна-убийца достигла пределов Маноры как раз на рассвете. Она ударила по опорам дворцов, как под колени, заставляя их стонать и сгибаться, и пошла дальше, навстречу островам и побережью. Храм, где прятались беглецы, устоял, несмотря на легкость и изящество архитектуры. Его опоры лишь слегка разошлись, отчего он покачнулся, рассыпал витражные стекла по пыльным полам и не смог удержать хрупкую галерею, соединявшую башни.

— Спокойно. — Альх-Хазред сидел в своем кресле, перчатки каким-то чудом уже были на его руках, и кристалл уже ответил на звон золотого пиратского браслета. — Спокойно. Ика, как будешь готов, скажи. Не спеши. Летим, как решили. Сколько сможем, порознь. Как только поймешь, что тебя загоняют, зови Тойво.

С минуту тишину нарушало только пение шаммахита; на этот раз в его песне проявились новые, резкие и гортанные ноты. Он звал свой флюг не просто полетать — он настраивал его на сражение.

— Я готов. — Кристалл в эльфийском флюге, слабо слышный в коммуникаторе из-за голоса Ики, тоже звучал не по-мирному.

— Тогда… посмотрим, кого сегодня больше любят боги!

Флюг ожил по мановению рук альх-Хазреда; дрожа от нетерпения, как боевой конь, он выбрался из узкого коридора и рухнул вниз, в воющие водовороты. Вслед за ним со свистом в небеса прянул флюг эльфов.

Виша зажмурилась — там, снаружи, уже рассвело; внизу было беснующееся море, наверху — свинцовое небо, и повсюду был ветер. Немыслимой силы. Он подхватил легкие флюги и швырнул их как бумажных птичек. Шаммахит обогнул одну из покривившихся опор, вывел флюг на уровень платформ и успел крикнуть в коммуникатор:

— Ика! Это симхан! Не спорь с ним, жалей крылья!

И в этот миг из-за пелены дождя показались эльфийские флюги. Бело-синие, острокрылые, безжалостные. Они разделились — трое направились к шаммахиту, двое — к собратьям.

Виша мало что запомнила из этой невозможной гонки; к вящей досаде альх-Хазреда она почти ничего не могла рассказать об этом. Память сохранила только скорость, от которой ее мутило, виражи, от которых у нее темнело в глазах, порывы ветра, выкручивавшие флюгам крылья и опрокинувшие один из флюгов-преследователей в море. Она не помнила, как уворачивался альх-Хазред от падающих дворцов, падающих обманчиво медленно, с протяжным гулом, похожим на вздох облегчения. Она не помнила, как он заманил эльфов в какой-то музей, выстроенный на нескольких платформах, соединенных ажурными хрустальными переходами, — и сам успел пронестись стрелой по длинной анфиладе залов, в грохоте бьющегося стекла и скрежете проседающих стальных балок, а вот преследователь его оказался не столь удачлив. Порой до нее доносился спокойный голос Ики; эльф держался на высоте, не подпуская сородичей к флюгу шаммахита. Время остановилось для Виши, пространство свернулось в безумную спираль гонки, которую рассекали по минутам то наваливающаяся откуда-то сверху мраморная громада, то ливень огромных стеклянных лезвий, то пара бело-синих флюгов, безуспешно пытающаяся свернуть эту спираль. Но как пришла вторая волна — вот это Виша запомнила. Она почувствовала ее приближение за минуту.