Валерий Афанасьев - Арт 2 Путь правителя

— Мы уже почти миновали Латардию, и приближались к границам Тивании, когда все и случилось. Сначала на дорогу упало дерево, затем — выбежали лучники. Не все, часть осталась в лесу. Они взяли нас на прицел и предложили сложить оружие, оставить коней и убираться отсюда подальше. Это была совершеннейшая наглость с их стороны, числом они не слишком превышали нас, но наше оружие не было готово к бою, они же успели взять нас на прицел. Сдаваться? Это было совершенно невозможно. Подвести свой род? Легче умереть.

— Умереть легче, победить сложнее. Но умирать вы все-таки не стали? — уточнил Арт.

— Не стали. Мы бросились врассыпную, пытаясь достать тех лучников, что засели в лесу. Эх, были бы у нас луки наготове! — Ухак с досадой ударил кулаком по ладони. — Но кто ж знал, дикие места мы уже миновали, а потому луки были в чехлах, тетивы с них сняты.

Ухак в расстройстве с полминуты качал головой. Похоже, он себя сильно винил за подобную непредусмотрительность. Наконец, лирок продолжил рассказ.

— Стрелки они были совсем скверные, да и луки у них не боевые, но без потерь с нашей стороны все равно не обошлось, хотя доспехи с спасли многих. В ближнем бою удачно удалось использовать болас. С теми кто засел в лесу, справились быстро, но основную опасность представляла группа, что собралась за упавшим деревом на дороге. Ель упала не полностью, повисла на деревьях, но дорогу перегородила плотно, и могла служить хорошим укрытием для стрелков. Если бы не Битан, нам пришлось бы совсем туго. Он пришпорил коня и ринулся прямо на врага, не обращая внимания на преградившее дорогу дерево. Казалось, он собрался его протаранить. Это был отчаянный поступок, дерево было довольно толстым, конь не мог ни сломать его, ни перепрыгнуть. Но именно этот отчаянный поступок нас и спас. Битан плотно прижался к шее коня, и стрелы миновали его. Но не его лошадь. Она приняла на себя все те стрелы, что предназначались нам. В лошадь Битана попало не менее десяти стрел. Конь захрипел в предсмертной судороге, но он уже успел набрать достаточную скорость. Падая он ударился в дерево, преграждающее дорогу, а наш борец полетел через его голову, и через дерево тоже. Должно быть, он сильно зашибся, но постарался как можно скорее вскочить на ноги. Он оказался один среди скопления врагов. Все происходило слишком быстро, и разбойники не успели изготовить луки к стрельбе снова. Но прежде чем наш славный борец приготовился к обороне один из татей успел ударить его ножом в плечо. Но Битана это не остановило, он схватился с татями врукопашную. Наш Битан славный боец, врукопашную устоит, пожалуй, даже против мапри. Даже будучи раненым в плечо он был грозным противником.

Арт кивнул. Не зря они переманили этого лирока в деревню пестрых рысей, он был одним из лучших борцов и кулачных бойцов среди лироков. По мнению Арта — самым лучшим из тех, что ему приходилось видеть, хотя на соревновании по борьбе и занял лишь второе место. Правда, противник его был совсем в другой весовой категории, а это тоже немаловажно.

В общем, разбойникам очень не повезло, что вместе с караваном лироков отправился Битан, и что ему удалось сблизиться с ними вплотную.

— Неужели один всех победил? Кстати, сколько их было?

— Тех что на дороге — десятка полтора, да в лесу десяток, но с теми мы еще раньше справились. Не знаю, справился бы Битан один или нет, но только и мы мешкать не стали. Он время выиграл, нам и надо-то было лишь пару секунд. Как свалка началась, разбойникам уже не до луков стало, а вскоре и мы подоспели.

— Хорошо еще, что все обошлось малыми потерями, — заметил Арт.

— Плохой я командир, — сокрушался Ухак. — Какие-то лесные тати числом почти как у нашего отряда осмелились на нас напасть. Троих убили, пятерых ранили. И это при том, что все мы были в доспехах! Семь лошадей потеряли.

— Ну-ну, не сокрушайся так. Помнишь, ты говорил, что походы менее опасное дело, чем пограничная служба. Видишь, как повернулось? На границе все это время тихо было.

Ухак опять вздохнул протяжно и печально.

— Полно, не вини себя. Такая уж командирская доля. Командир — не провидец, — сказал Арт.

Ему хотелось добавить, "хотя должен пытаться предусмотреть все возможное", но он этого не сказал, парень и так сокрушается о своем недосмотре.

— Рассказывай, что было дальше, — предложил Арт.

— Убитых мы похоронили. Что касается раненых, то не все могли дальше ехать верхом, да и грузы на чем-то везти дальше надо было.

О том, чтобы развернуться обратно речи не было. Какие бы ни были трудности, какие бы потери не понес отряд в пути, путь этот лежал лишь вперед — к поставленной цели. Пусть сейчас этой целью был торговый поход, от его успешного завершения зависело слишком много.

— До границы Тивании оставалось недалеко. Там, в первом же крупном поселке пришлось остановиться на два дня. Шубы в селе брали неохотно, пришлось доставать монеты.

Ухак бросил на вождя настороженный взгляд, гадая, как он отреагирует на такое своевольство, но Арт молчал, и лирок продолжил:

— За серебро лошадей с подводами нам продали, на них мы и погрузили раненых и тюки с наших павших коней.

— На счет монет вопросов не было?

— Подивились немного. Отправили даже за их местным лавочником. Но когда наш "рысик" перетянул по весу их серебряную монету, приняли к оплате без дальнейших возражений.

Вес "рысика" был намеренно сделан чуть больше, чем вес серебряной монеты Тивании. Разница была невелика — в десятые доли грамма. Но когда обе монеты клали на весы, "рысик" перевешивал, наглядно демонстрируя свою покупательную способность. И при этом Арт распорядился при торге считать "рысики" равноценными серебряным Тивании, и сдачу брать как с них. Сделано это было не без умысла. Новая монета могла вызвать вопросы и некоторую настороженность. Но когда за один серебряный тебе дают монету пусть самую малость, но большую, существенная часть вопросов отпадает сама по себе. Конечно, это был убыток, но был он совсем минимальным. В данном случае, то что новую монету охотно принимали в качестве платежного средства, было важнее.

— Ты все правильно сделал, — решил подбодрить парня Арт. — А как в городе дела пошли? Шубы сбыть удалось?

— Шубы продали. Правда, от той цены, что нам давали зимой, потеряли примерно четверть. Да и времени на торг потратили немало, пока один купец не взял все остатки скопом. Думаю, хочет придержать их до зимы.

Арт кивнул. Потеря в стоимости была ожидаемой, хорошо еще, что удалось сбыть меха за три четверти зимней цены.

— Коней и повозок я еще прикупил, как и было запланировано, — продолжил Ухак. — Из грузов железа взяли пудов двадцать, да наконечников готовых для стрел пять тысяч.