Ольга Громыко - Верность до гроба

Тролль звучно поскреб макушку. Шрам, которым некогда наградил его чей-то двуручный меч, давно побелел и не чесался, но привычка осталась.

— Водится тут какая-то пакость, это точно. Редко вылазит, но регулярно. Бродяг пришлых в основном харчит, пьянь всякую, ежели в кустах на ночь залежатся. Местные на волков думают, потому как нежить обычно где нажрется, там объедья и кинет, словно похваляется, а эта в лес сволакивает. После лис да ворон гхыр разберешь, кто первым харчевался. Детишек ею стращают, но всерьез никто не верит, а значит, и не заплатит. Так что брось, цыпа, чирьев себе на задницу искать, поехали лучше со мной, там дельце верное!

— Мне сначала надо гроб в Жабки отвезти, я Смолкино седло за него в залог оставила.

— Успеешь, оно тебе все равно пока не понадобится. Давай сперва местечко застолбим, пока конкуренты не объявились. Левее забирай, во-он на ту дорожку, что к лесу ведет!

— Погоди, я еще не согласилась! — Я натянула вожжи, и Смолка остановилась у развилки, недовольно всхрапывая и махая хвостом. — Что за дельце-то?

— А тебе не все равно, цыпа? — фыркнул тролль, тоскливо поглядывая в сторону леса. — Ты же ведьма, наемница, всего два вопроса задавать должна: один себе — справлюсь, не справлюсь, второй наемщикам — сколько заплатите?

— Нет, не все равно. Наводить порчу или стоять на стреме я сразу отказываюсь, и не проси.

— Вот еще, бабу уламывать! — хохотнул Вал. — Не боись, ничего противозаконного. У одного типа кой-какие проблемы возникли, личного характера, вот пусть он сам тебе их и выкладывает.

"Любопытство меня когда-нибудь погубит", — подумала я и ослабила вожжи, предоставив Смолке право третьего решающего голоса. Лошадь покосилась вправо, влево, рассудила, что в жабках она уже была и ничего интересного не обнаружила, так почему бы не попытать счастья на второй дорожке? И тронулась с места, все ускоряя шаг.

— А кобыла-то поумней хозяйки будет, — нахально заметил тролль, и, приглядевшись ко мне, бестактно припечатал: — Какая-то ты бледная, цыпа, аж с прозеленью, краше в гроб кладут!

— Такую как раз и кладут, — отшутилась я. — Посмотрела бы я на тебя после собственных похорон и четырехдневного недосыпа!

— Неслабо же ты развлекаешься! — восхищенно присвистнул наемник.

— Работаю, — со вздохом поправила я.

Вал, убедившись, что я оставила вожжи в покое, с комфортом разлегся на гробу, заложив руки за голову и покачивая левой ногой, заброшенной на согнутое колено правой.

— Удивляюсь я твоему мужу, цыпа. Молодая жена целыми месяцами гхыр знает где шляется, упырей по жальникам гоняет… а что, если однажды и вовсе не вернется? Чем эту ждать, не проще ли новую завести?

— Вернусь, Вал. Я всегда возвращаюсь. И он будет меня ждать, уж я-то знаю. Мы слишком долго друг друга искали, чтобы двухмесячная разлука имела для нас значение. Наоборот, отдохнет от меня, соскучится, да и я буду с нетерпением ждать встречи.

— Хуже жены-ведьмы только муж-вампир, — убежденно заключил наемник. Уж я бы давно тебя на колено да хворостиной, чтобы знала своё место!

— Что ж, попробуй, — шутливо предложила я, но тролль с ухмылкой покрутил горбатым носом и не стал рисковать.

Господин Ховел Залесский, элегантный мужчина лет тридцати пяти, владелец трехэтажного особняка возле села Замостье, ста десятин окрестных пустошей и леса, через который мы недавно проезжали, дрожащими руками растеребил ременную пряжку, спустил штаны и с надеждой уставился на меня.

Я добросовестно изучила предложенный моему вниманию объект.

— Боюсь, это несколько… эээ… не по моему профилю, — мягко, но решительно сказала я, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. Вал, мерзавец, проводил меня до двери, а затем отговорился делами и улизнул, оставив меня один на один с наемщиком, так толком и не объяснив, в чем именно будет заключаться моя часть работы. Правильно сделал, иначе гхыр бы я согласилась составить ему компанию! А теперь, напросившись на собеседование и предъявив рекомендации, отказываться было как-то неудобно…

— Госпожа ведьма! — отчаянно возопил Ховел и попытался шагнуть ко мне, но запутался в штанах и начал медленно падать лицом вниз, махая руками, как ветряная мельница. Я со вздохом пошевелила пальцами, и стреноженный мужчина вернулся в вертикальное положение. — Благодарю вас… ну почему вы не можете оказать мне еще и эту маленькую услугу?

— Не такая уж она и маленькая, — задумчиво отметила я, снова переводя глаза вниз. — Очень, я бы сказала, профессионально выполненный… м-м-м… прибор. И здоровенный какой!

Сам Ховел выглядел очень даже ничего — худощавый, с тонкими аристократическими чертами горбоносого лица, длинными мышастыми локонами явно искусственного происхождения и гордо подкрученными усиками. Совершенно не в моем вкусе, но, надо признать, довольно симпатичный. Видя, что я колеблюсь, Ховел с удвоенной энергией возобновил уговоры:

— Госпожа ведьма, поймите меня правильно — я очень люблю свою жену, но я же мужчина! Я имею право на личную жизнь в ее отсутствие, и лишать меня этого удовольствия жестоко и эгоистично!

— А если она внезапно вернется и застанет нас за этим… эээ… занятием?

— Она не может вернуться внезапно! — с жаром заверил меня Ховел. — К нашему селу ведет всего одна дорога, в карете она по лесу не поедет, пешком тоже не пойдет. У развилки в пяти верстах отсюда денно и нощно дежурит пара сметливых ребят с почтовыми голубками — двух птиц выпускают, когда она проезжает заставу в ту сторону (они, кстати, уже прилетели), и еще трех — в обратную. Так что у нас будет не меньше часа, чтобы подготовиться к ее встрече! И потом, в случае чего вся вина ляжет на меня, вы же тут совершенно ни при чем — всего лишь наемная специалистка, честно отрабатывающая свой гонорар!

Слово "гонорар" мне понравилось. Но "работенка" по-прежнему не вызывала энтузиазма.

— Давайте еще раз обговорим все детали, чтобы впоследствии между нами не возникло никаких недоразумений. Вы просите меня заняться этим… хм… устройством, дабы вы могли невозбранно предаться… эээ… утехам в отсутствие законной супруги?

— Именно! — с жаром кивнул неверный муж. — И пожить здесь до ее приезда!

— …за сумму в размере… — Я сделала многозначительную паузу, давая понять, что предыдущий вариант не слишком меня вдохновил.

— Двадцать кладней! — торопливо повысил Ховел.

— Ровно?

— Двадцать пять! — понятливо поправился работодатель.

Я наконец сочла оплату подходящей и присела на корточки, подвергнув "рабочее место" куда более пристальному, профессиональному осмотру. Осторожно ощупала кончиками пальцев. Н-да, чем только не приходится заниматься практикующей ведьме, зарабатывая себе на хлеб, масло и кружок колбасы… но снимать с чужого супруга пояс верности мне довелось впервые!