Пол Эриксон - Воббит

— Тук-тук, — сказал он. — Тук-тук-тук. — Наконец его тук-тук разбудил Нудина.

— Кто там? — спросил ошарашенный Бульбо.

— Ногавно.

— Что?

— Нога в ногу нужно идти!

Бульбо обычно не любил говорящих птиц, но этот попугай поразил его тем, что сумел рассказать шутку и соблюсти при этом очередность реплик.

«Должно быть, птичка нахваталась таких шуток у прежних невоспитанных гномов», — подумал Бульбо, но ход его мыслей прервал другой потусторонний звук. Бах! — раздался гром среди серого, затянутого облаками неба. И в этот момент одинокий лучик света пробился сквозь тучи и упал на скалу.

— Ты только взгляни на этот луч света, — сказал Нудин. — Странно, что он пробился с таким грохотом.

— Да какая разница?! — крикнул Бульбо. — Ключ! Давай сюда ключ, пока не опоздали!

Нудин встал, слегка покачиваясь на ногах. Похлопав себя по карманам, как будто в поисках пачки сигарет, он наконец таки нашел ключ.

Место, куда упал солнечный луч, начало понемногу светиться, и вскоре они увидели замочную скважину. К тому моменту, когда Нудин достал ключ, замочная скважина светилась как неоновый браслет старшеклассницы в дискотечном ультрафиолете.

Нудин вставил ключ, но не смог его провернуть. Он вытащил его, попробовал снова, и наконец ключ провернулся. В скале проявились очертания двери — низкой и широкой — как раз под рост гномов, которые ее изготовили. Нудин в бешенстве толкал дверь всем телом, но она не открывалась.

— Дай я попробую, — сказал Бульбо.

Он вставил ключ, оставил его в замочной скважине и легонько потянул на себя. Дверь медленно открылась.

Из лагеря подошли остальные гномы, посмотреть что здесь происходит. Все сгрудились возле открытой двери и заглянули внутрь. По сравнению с глубокой зияющей чернотой внутри пещеры, ночное небо показалось им светлым.

— Как же тут темно! — сказал Брякин.

— А почему вы все на меня так уставились? — удивленно спросил Бульбо.

Гномы долго стояли перед открытой дверью. Они думали, что если простоят так молча достаточное количество времени, то Бульбо что-нибудь предпримет. Например, выскажет блестящую идею или рискнет ради них своей жизнью. Однако Бульбо тоже не собирался ничего делать или говорить. Как всегда, первым взял слово Нудин.

— Попрошу тишины. Пожалуйста, садитесь на свои места. Настало время для того, чтобы наш высокочтимый господин Банкинс, который на протяжении долгого времени пользовался нашей протекцией, питанием по сниженной цене и бесплатным прокатом снаряжения, наконец-то выполнил то, ради чего был взят на работу в качестве независимого подрядчика и консультанта. Пора ему проявить свой талант Взломщика.

Бульбо перебил Нудина, пока тот не зарядил речь на всю ночь.

— Ты хочешь сказать, что я должен первым войти в этот черный-пречерный туннель? — спросил он.

— Вовсе нет, — ответил Нудин. — Мы думаем, что ты должен пойти туда один!

Бульбо вовсе не удивился таком повороту событий, как не удивился бы всякий, кто знаком с гномами. В двух словах о гномах можно сказать следующее: это мелочные, чванливые зануды с отвратительными привычками. Но, по крайней мере, они не пытались ввести его в заблуждение. Гномы могут быть подлыми и бестактными, но они никогда вас не разочаруют, если вы не ждете от них слишком многого.

Чтобы избежать дополнительных церемоний, Бульбо вошел в туннель и начал медленно спускаться вглубь горы.

«Пора со всем этим покончить», — думал он, надевая на палец кольцо и доставая из кармана эльфийский армейский нож. Ему казалось, что он открыл основной смертоносный клинок, но, как оказалось, это было шило.

«Пригодится, если на меня нападет стая бумажников-оборотней, — подумал он. — Какое же из этих приспособлений лучше всего подходит для умерщвления драконов? Может, напильник?»

В конце концов воббит остановил свой выбор на большом лезвии, которое так хорошо показало себя в битве с пауками. Клинок светился в темноте, предвосхищая схватку со Смогом.

«Хорошенькое дельце. Я полностью невидимый, но при этом держу в руке абсолютно видимое светящееся оружие. Да, впрочем, какая разница? Мне все равно не выжить в схватке с драконом». И он спрятал лезвие.

«Лучше всего — оставаться невидимым и красться как можно тише. Тогда Смог даже не узнает, что я был здесь». Подумав так, он хотел было положить нож обратно в карман, но промахнулся. Он выронил нож, пнул его нечаянно ногой, подобрал, выронил опять, громко чертыхнулся, поднял снова и пошел дальше.

«Все отдал бы, чтобы снова проснуться в своем удобном кресле с коктейлем в руке», — посетовал Бульбо. Но увы, какой бы кошмарной ни была окружавшая его действительность, она не была обычным ночным кошмаром. Бульбо тяжело вздохнул и двинулся дальше.

По мере того как Бульбо спускался вниз, в темном холодном туннеле становилось теплее и светлее. Кромешная тьма постепенно уступала место неестественному зеленоватому сиянию, и тишина тоже перестала быть абсолютной. До Бульбо донесся какой-то шум, который был отнюдь не его внутренним диалогом. Это был какой-то клокочущий булькающий звук, как будто кто-то храпел. Затем он прекратился. Бульбо остановился и затаил дыхание. Через несколько секунд звук возобновился.

«Никогда не слышал такого жуткого храпа», — подумал он.

Бульбо продолжил спуск в глубину горы. Зеленоватое свечение становилось все ярче, храп — громче, а температура воздуха — все выше.

«Как жаль, что я не одел чего-нибудь полегче», — подумал обливающийся потом Бульбо и расстегнул жилетку. В конце коридора он уткнулся в дверь. Жар, свечение и храп — все это исходило из помещения по другую сторону двери.

Здесь Бульбо остановился. Если бы он продолжил свой путь дальше, это было бы самым героическим поступком в его жизни. Бульбо нечасто совершал отважные поступки — это правда. Но в данной ситуации любой, кто бы осмелился идти дальше, прослыл бы героем. За исключением Брендальфа. В его случае это было бы расценено как глупость и самообман. Дело в том, что Брендальф мог легко пропустить очевидные признаки присутствия дракона впереди. В отличие от него, Бульбо повел себя как настоящий герой. Он совершенно точно распознал все признаки: жар, свечение, храп — все это свидетельствовало о том, что впереди Смог!

Исполинский серо-зеленый дракон крепко спал. Из его широких ноздрей и огромной заостренной пасти с неправильным прикусом вырывались клубы дыма. Передние лапы с большими когтями были сложены как у гигантского богомола. Вокруг лежали груды драгоценностей, юбилейных монет, стопки чековых книжек, акций и облигаций. Все это имело тошнотворный зеленоватый оттенок.