Уилл Эллиот - Тень

При звуке крика Тени подобия By, буйствовавшие поблизости, повернулись к ней и замерли.

Анфен обнажил меч, и тот запел; звук словно исходил из несмазанной, проржавевшей железной глотки. От рукоятки до кончика клинка промчалось серебряное пламя, и Шарфи невольно отпрянул от излучаемого лезвием льдистого жара. Даже когда Анфен перерубал в тиши тела Мучителей, меч не полыхал таким неистовым огнем холодной ярости.

Он проследил за взглядом Анфена, и с екнувшим сердцем увидел Эрика, пилигрима, который в сознании Шарфи занимал место прекрасного друга и товарища. Он искренне встревожился, увидев Эрика здесь, в самом опасном месте на этой половине Левааля. Кстати, а что он здесь делает? С кем пришел?

Создания с лицом By повернулись к Эрику. Поэтому Шарфи теперь показалось вполне естественным, что Анфен с обнаженным мечом двинулся к нему — разумеется, он хочет защитить его. Шарфи вытащил собственный клинок из ножен и последовал за предводителем через сплошную толпу кричащих от страха людей, пытающихся сбежать от жутких подобий By.

Вскоре, однако, стало ясно: что-то здесь не так. Эрик выглядел как-то странно, он скорее походил на созданную магом иллюзию или что-то в этом роде: его очертания казались размытыми, а этот ужасающий, скрежещущий звук! Он так широко разинул рот, что тот походил на пасть какого-то зверя, а его глаза оказались мертвыми черными дырами, которые, казалось, были шире лица, однако каким-то образом на нем помещались. Шарфи отпрянул с чувством глубочайшего омерзения.

Подобие By с телом изголодавшейся пожилой женщины вцепилось когтями в Шарфи, содрав несколько полосок кожи с его шеи, а затем попыталось впиться в горло. Тот завопил и полоснул ее по ногам, но та продолжала хищно и слепо кидаться на него, пока он не распорол ей мечом живот. Женщина упала, но пыталась подняться до последнего, несмотря на вывалившиеся из брюшины кишки, пока ее не затоптали окончательно.

Шарфи помчался за Анфеном, который хладнокровно расчищал себе мечом дорогу, не разбирая, кто перед ним — подобия By с искаженными от ярости лицами или их жертвы. Несмотря на царящее вокруг безумие, у Шарфи невольно мелькнула мысль, не вернется ли Анфен однажды на это самое место, чтобы откопать выбеленные временем кости, павшие под ударами его меча, и оплакать их. Люди шарахались в стороны при виде полыхающего ледяным огнем меча. Шарфи сжал рукоять собственного клинка, когда очередная копия By с визгом набросилась на него, и насадил ее на лезвие. Он высвободил меч, застрявший между костями, и побежал вперед, пока наконец не нагнал Анфена.

— Тень… здесь?! — снова завопил By, еще громче, чем раньше, перекрикивая раскаты грома.

К отвращению Шарфи, многие из уже убитых начали дергаться, словно раздался призыв вновь взяться за оружие. Истоптанные, искалеченные, с разломанными черепами, порванной кожей, выцарапанными глазами, они поднимались на ноги, и каждое изуродованное лицо превращалось в копию By. Они снова восстали.

Анфен добрался до Эрика, который не был Эриком. Шарфи не знал, что и думать, — если это все-таки Эрик, то на него, видимо, наложили сильные чары, а то и какое-то проклятие, с которым им не удалось бы справиться. Не-Эрик повернулся к ним, не закрывая рта, из которого по-прежнему вырывался нечеловеческий, совершенно бесстрастный крик, больше походивший на голос проржавевшей машины или чего-то в этом роде. Шарфи даже не знал, с чем сравнить этот омерзительный звук. Разве что с воплем той железной штуковины, которая пронеслась по мосту над их головами в Иномирье.

Копии By, собравшись в подобие отряда, заковыляли к не-Эрику. Рука Анфена никогда еще не разила быстрее, даже когда он еще наслаждался проворством и силой, свойственными молодости. Он истребил их всех, и воздух наполнился отблесками ледяного серебряного огня. К нему заковыляли остальные, сообразив, что враг, которого By боялся и искал, притаился здесь. И тут Шарфи с ошеломляющей ясностью понял, что настал последний миг, последний бой — к ним пришла смерть, и она носила лицо By. Если бы у него было еще время на последнюю кружку эля и минута на раздумье, он бы счел вполне пристойной смерть от рук самого Друга и Владетеля этого мира.

Однако Анфен справился и с этим отрядом. А они все прибывали и прибывали, волнами накатываясь на воина, твердо стоящего на ногах и без устали взмахивающего мечом. Иногда казалось, что клинок живет своей жизнью — Шарфи видел, что Анфен лишь очерчивает им круги над головой, однако приближающиеся твари падали, лишившись руки, ноги, а то и головы, как будто лезвие разило их на расстоянии. Он глупо стоял на месте, сжимая в руках бесполезное оружие, со стыдом наблюдая за тем, как меч Анфена спасает его от смерти, подобающей воину.

He-Эрик тоже какое-то время просто смотрел на Анфена, затем замерцал и неожиданно оказался на земле позади него, протянувшись, как тень… как тень…

Шарфи неожиданно понял, кого видит перед собой.

Через мгновение Тень вновь оказалась перед Анфеном. Одна ее рука теперь была длинной, тонкой и похожей на клинок. Темное лезвие вспороло воздух и ударило по нагрудной пластине, дарованной Доблестью, и замерло, выбросив рой искр. Потом рука отломилась и упала на землю, тут же растворившись. Тень сконфуженно и непонимающе уставилась на обрубок.

Анфен развернулся, как профессиональный танцор, и взмахнул мечом, едва не стряхнув с него серебристое пламя. Клинок прошил тело Тени насквозь, и та закричала, еще страшнее, чем раньше, — лезвие едва не разрубило ее пополам.

Осталась зияющая рана, и в тот же миг ослепительно вспыхнул свет. Неизвестная сила сбила всех с ног, словно порыв ураганного ветра. Все подобия By и их жалкие жертвы опрокинулись навзничь, Шарфи и Анфен упали вместе с ними и кубарем покатились. Когда свет угас, By больше не было на балконе. Его подобия поднялись на ноги и метнулись в разные стороны, как вспугнутые насекомые. Мертвые, восставшие по его приказу, упали на землю, уснув навсегда.

Тень слепо мчалась по миру, крича от боли, оставляя за спиной неровную, кривую тропу, тянущуюся многие мили, хотя прошло всего несколько секунд. Она добралась от моря Божьих Слез к не имеющим названия окраинам Левааля, словно перешла из одного угла комнаты в другой, так быстро, что сама едва не лишилась ориентации и не рассеялась. Можно было подумать, что, совершив невозможное, она сама станет невозможной. За ней шла полоса нескончаемого жара, поджигавшего траву и деревья по обе стороны неровной тропы, словно сам мир негодовал, признавая невозможность случившегося.

Тень помедлила, подождала, понемногу приходя в себя. Рана по-прежнему болела. Она вновь вернула себе целостность, однако левая сторона, которую едва не отрубил меч Анфена, оставалась текучей, как расплавленное серебро. И жар гас мучительно медленно.