Александр Данковский - Папа волшебницы

Изнутри потолок и стены мансарды были облицована какими-то достаточно жесткими листами, похожими на пластик — не то кожа, не то особо плотная бумага, я так и не понял. От удара они частично осыпались, накрыли обломки балок, какую-то старую мебель и прочий хлам. Так что на полу образовались баррикады — где по колено, а где и по пояс.

Пока мы ошалело созерцали картину разрушения, Сайни и двое его подопечных деловито осматривали помещение.

— Похоже, твоя белокурая ученица не ошиблась: Дрик с Юлей тут действительно тренировались, — Лелек поднял с пола нечто вроде здоровенного мольберта. Впрочем, я тут же понял, что это никакой не мольберт, а стойка мишени, из которой торчало десятка полтора стрел с мелким ярким, словно из китайской пластмассы, оперением. У одних стрел перышки были зелеными, у других — красными. Причем красных было меньше и они кучно торчали из "яблочка" и вокруг него, а зеленые в строгом беспорядке усыпали всю мишень, включая "молоко".

— И не только тренировались, — изменившимся голосом произнес Сайни минутой позже. Мы подошли.

За одной из мусорных куч лежал труп. В таком же черном комбинезоне, как те двое у разбитого "самолета". Причину смерти долго искать не пришлось: между ребрами покойника торчала стрела с красным оперением.

— Учебный лук, — глухим чужим голосом сказал Сайни. — На самом деле — не оружие. Но с такого расстояния хватило.

— А вот и вторая, — гвардеец поднял с пола хвостовую часть стрелы. Тоже красноперую. Наконечник отыскался в обшивке стены рядом с проломом.

— Второй раз промазал, — задумчиво заметил Сайни, осматривая бывшую стрелку. — Но даже один раз попасть при таком — это большим молодцом надо быть. А это — узнаешь?

На желтой стене в полумраке чердака рядом со следом от наконечника я с трудом разглядел россыпь коричневых подпалин. Кое-где покрытие было даже прожжено насквозь.

— Это же… — я отказывался верить.

— Да, таким же манером твоя дочь не так давно подпалила мне хвост, — грустно усмехнулся Сайни. — Они тренировались здесь, Дмитр. Как раз когда случился налет. И защищались от налетчиков. А потом…

— Ну? — от живота к плечам поползла волна ледяного свинца, я судорожно сглотнул. — Их убили?

— Думаю, взяли в плен. Иначе это все не имеет смысла. Зачем высаживать десант, рисковать людьми?… Наконец, наносить этот проклятый ментальный удар. Если хотели уничтожить общежитие, могли обойтись дюжиной куда более простых способов. И, скорее всего, охотились за Юлей. А Дрика взяли за компанию.

Я медленно опустился прямо на засыпанный обломками пол.

— В плен… Взяли в плен. Юльку взяли… Слушай, — я сам понимал, что несу бред, но надежда была сильнее меня, — а, может, они отбились. Одного из этих летунов грохнули, другого ранили, и те отбыли восвояси. А ребята лежат где-то здесь, приваленные, придавленные ментальным ударом?

Сайни, конечно, мне не поверил. Но не сказал об этом и принялся по второму кругу методично обшаривать бывший спортзал, переворачивая и отбрасывая в сторону обломки обшивки.

И мы нашли. Но совсем не то, что искали. Под одним из желтых листов лежала Лиина.

Дмиид закричал тонко и страшно, рухнул рядом с ней на колени и прижался ухом к груди.

— Не дышит, — он поднял к нам лицо, покрытое коркой пыли, в которой слезы уже проточили две грязные дорожки. — Не дышит.

— Пусти, — грубо оттолкнул его Сайни. — Ты в смерти не разбираешься.

Оттолкнул и сам опустился на колени рядом с Лииной. Пытался щупать пульс, слушать дыхание, еще какие-то манипуляции производил.

— Ты прав. Почти. У нее аер-ком.

— Что? — Дмиид повернулся всем корпусом.

— Состояние такое. Бывает у мага, когда он перенапряжется. Или когда в момент создания заклинания его ударят — другим заклинанием или даже физически. Такое я видел два раза на войне.

— Знаю, читал. Но ведь от этого все равно умирают, не сразу, так потом?

— Не всегда. Один парень, которого при мне шарахнуло, выжил. Молодой был, сразу после университета к нам попал, на границу. Причем даже не боевым магом хотел стать, так, целителем. А тут они налетели. Это как раз во время Карисской стычки было. Нас крепко тряхнуло — эти гады какой-то дрянью по мозгам врезали. На заставе всего двенадцать человек. Вдруг как подушкой по башке — в ушах шум, в глазах круги. Человек пять вообще повалились, как кегли. Видать, их колдун совсем близко подобрался, через все посты прополз. Сделал дело — и своим сигнал дал. Они и ринулись. А у нас, кто на ногах остался, еле-еле стоять мог. Куда уж там воевать. Так парень этот — его, между прочим, Дриком звали, я сына в его честь… — Сайни сглотнул. — Он нас просто на ноги поднял. Одного за другим. Так и отбились, находников-то не больше было, чем нас. Только когда он над последним нашим ворожил, колдун снова ударил. А я его, колдуна этого, из бойницы углядел да стрелой… Колдуна снял, но и Дрик мешком повалился. Вот так же лежал, не дышал почти. Мы его тогда к полковому лекарю на себе донесли. Два дня бежали, считай, без продыху. Лекарь с ним, как с ребенком, два месяца возился. Благо, раненых, почитай, не было почти. Выходил. Встал на ноги парень и даже колдовать снова стал. Что с ним потом было, не знаю. Так что быстро давай, — рявкнул Сайни уже совсем другим голосом, — зови сюда лекарей, пусть решают, что делать. И мы будем решать, что делать нам, — добавил он уже совсем тихо.

Лекари появились быстро, ибо прибыли заранее и хлопотали около пострадавших. Правда, один из них, самый молодой и неопытный, признался, что "с таким случаем не сталкивался". Дмиид тут же дополнительно занервничал и побежал следом за лекарями, крича, что "имело место магическое поражение, и им непременно понадобится эксперт в магии". Видать, маленького "программиста" с неприступной леди ректором связывали не только дружеские чувства.

Но ему было легче, чем мне. Наверное.

Мне тоже хотелось куда-то бежать, что-то делать. О чем я тут же заявил Сайни. Тот, как и положено бойцу элитного подразделения, честно пытался взять себя в руки. Только не очень-то у него получалось.

— Мои ребята уже прочесывают окрестные леса, ищут следы… Кого можно только, бросили на это дело.

— У тебя есть власть отдать такой приказ? — я не на шутку удивился. Все-таки "сержант", а не "генерал".

— Меня уважают, — не совсем понятно ответил он. — Да и это — самое разумное из того, что сейчас можно предпринять. Только вряд ли удастся найти хоть что-то.

— Почему?

— Да потому что, даже если на поиски пошлют всех, кого только можно, то это не больше чем дюжина десятков. И что они найдут в этих лесах? А уж если наши враги и прилетели, и улетели по небу… В небе следов не остается. Кого и где тогда искать? Даже очевидцы — если такие были — наверняка смотрели на куда более зрелищный налет на центр, на дом, в котором ты жил.