Александр Анфилатов - Изумрудная долина

Вождя более заинтересовал стальной арбалет, он жестом попросил показать. Ярослав кивнул, Бомба подал.

- Ца-ца-ца! - протянул Навси-ла-рад. - Нечто подобное я видел только у жителей подземелий.

Между тем, уже не уверенный в себе, Ярослав продолжал озвучивать следующее предложение:

- Угроза проникновения с моря чужаков опасна как для войо, так и для индилингов. Как видите, вождь, у нас больше общих интересов, чем поводов для войны. Совместно мы становимся сильнее в два раза, а врозь - слабее. Покончив с демонами, мы могли бы построить в устье реки укрепление из бревен и земли, тем самым не допустив проникновения в долину врагов...

- Я понимаю это, Дхоу! - неожиданно прервал речь Навси-ла-рад, продолжая вертеть в руках арбалет. - Но пойти на это не могу. Меня никто не поймет.

- Когда враги высадятся в долине, будет поздно, - наседал Ярослав. - Мы отсидимся за стенами, а войо будут вынуждены сражаться с чужаками в одиночку. Тогда вы еще придете к нам и попросите, но повторюсь, будет поздно!

Вождь пытался натянуть тетиву арбалета, но стальной тросик не поддавался. Видя это, Ярослав приказал:

- Бомба, взведи арбалет!

Получив из рук вождя оружие, Бомба подготовил его и передал Ярославу:

- Пусть ваш воин поставит свой щит на расстоянии в сто шагов и прислонит к пню.

Вождь согласно качнул головой, и воин быстро выполнил приказание. Пока он бегал, Ярослав уточнил некоторую деталь:

- Арбалет - очень мощное оружие, и мы еще пока не применяли их против ваших воинов, не было сделано ни одного выстрела. Учтите это, вождь!

Как только воин прислонил свой щит к обрубку дерева на указанном расстоянии, Ярослав, почти не целясь (мушка была выставлена заранее), вскинул оружие.

С гулом щелкнула тетива, две половинки расколотого щита разлетелись в разные стороны, а болт глубоко врезался в пень.

Через пару минут воин принес расщепленные обломки вождю, а болт вырвать не смог, только обломил древко. При этом клыкастая физиономия войо выражала глубокое разочарование и досаду. Его новенький, прекрасный щит был потерян навсегда.

Несмотря на демонстрацию силы и лестные предложения, глядя в упор на двухметрового Трубу, облаченного в полный белый доспех, вождь остался непреклонен:

- Люди должны уйти!

Следующие два дня осады ознаменовались событиями с одной стороны радостными, с другой - сулящими большие проблемы в будущем. В первую очередь, над долиной прошла гроза, означающая завершение местного лета и сухого сезона. Одновременно, это первый звонок надвигающейся осени, а за нею - холодного сезона дождей. И хотя осень на Троне - процесс длительный, растянутый аж на четыре месяца, следовало поторопиться с посадкой осенних влаголюбивых культур, различных корнеплодов и овощей. Прямо в крепости были возделаны участки и посажена рассада луковичных и корневых растений по большей части местного происхождения. Порывистый тропический ливень был как нельзя кстати. Опрокинув на людей потоки воды, собранные над океаном, вероятно, за месяц, стена дождя отделила крепость от внешнего мира, заставив все живое попрятаться в укрытия. Ударяя раскатами, немилосердногромыхал гром. Но все подобные ливни непродолжительны. Вот небо подернуто непроглядной черной хмарью, сверкают молнии, вчера еще обмелевшие ручьи плюются пеной, превращаясьв неистовые потоки, снося на своем пути любые преграды, а через час вновь светит солнце, играет морской бриз, а у побережья теснятся выброшенные на землю стволы деревьев.

Как раз из-под такого выброшенного ствола вылез... Володя-лучник, командир отряда, посланного в сопровождение Олегу. Все земляне предполагали, что лучники, узнав о войне между людьми и войо, ушли в Агерон или, на худой конец, остались в малой долине переждать пик событий. Оказалось, нет. Четверо выделенных для охраны Олега лучников во главе с их командиром никуда не ушли, а кружным путем, избегая проторенных троп, вместе с лошадьми перебрались на южный берег залива, где и находились до последнего времени, ища способ попасть в крепость.

Войо контролировали подступы и городские кварталы, не позволяя проводить какие-либо работы даже вблизи стен. Как только переселенцы делали попытку прощупать бдительность врага, стража сообщала своим, и к месту "провокации" стройными рядами бежал отряд воинов. Однако Ярослав не увлекался, стараясь по пустякам не тревожить войо. Пару раз предпринял тайные выходы из крепости с целью собрать в близлежащих городских садах урожай фруктов и получить толику дополнительного продовольствия, но люди, будучи обнаружены, отходили обратно. Предложения в одиночку или группами покинуть крепость, чтобы наладить доставку припасов морем, Ярослав отметал с порога, опасаясь ненужных потерь в рискованных операциях. Осажденным оставалось только подъедать старые запасы и усиленно трудиться, восстанавливая укрепления.

На совете ближайших соратников Станислав резонно высказался о невозможности длительно находиться в подвешенном состоянии:

- Рано или поздно продукты закончатся, и мы будем вынуждены выйти. Если войо все-таки пойдут на длительную осаду, следует хорошенько подготовить такой вариант.

В штурм никто не верил. Конечно, Ярослав искал способы покончить с врагом, не понеся катастрофических потерь, и лучшим считал ночью высадить людей с плотов в тылу врага и неожиданно напасть. Но войо - опытные войны, и потери в любом случае будут большие, даже если удастся провести высадку незаметно. Поэтому он оставил исполнение плана на крайний случай, когда не будет иного выбора.

Меж тем в течение более чем недели осады крепость начинала обретать обжитой вид. Народу в ней скопилось много, и всех необходимо было занять делом. Абсолютно вся территория была вычищена от мусора, кустарника, завалов камней. Закончена постройка ворот всех четырех дворов и внешних стен, сооружены четыре сторожевые вышки с небольшими каменными укреплениями в основании. Из завалов выбрали огромное количество годной черепицы. Сооружение крыш над жилыми постройками шло полным ходом, но, несмотря на большой запас, черепицы все равно не хватало, да и за сотни лет она стала хрупкой и слабой. Пытались наладить изготовление прямо здесь в осажденной крепости, но глину найти оказалось сложно, лишь небольшую партию удалось обжечь из привезенного на плотах сырья.

На нижнем дворе - форбурге - обнаружили известковые ямы и печи по обжигу с запасом камня, вероятно, древние строители предпочитали готовить известь прямо на месте, а не вести готовую издалека. В отличие от черепицы обжиг удался на славу, а известковый раствор получили быстро и хорошего качества. Как ни странно, но первое его применение пришлось не на крепостные стены, а на жилые помещения и мегарон. Ярослав предпочел лучше обустроить людей, чем возводить капитальные парапеты. Тем более, что при огромной ширине стен около шести метров, камни, сложенные на сухую, прекрасно выполняли свою роль. Внутренние стены комнат штукатурили и белили, чтобы придать помещениям обжитой, опрятный вид.