Мелисса Марр - Хрупкая вечность

Перед тем, как все изменилось, местный бильярдный гуру Денни, которому было лет двадцать с чем-то, взялся обучить Эйслинн, время от времени перепоручая ее заботам своей подруги Грейс, когда намеревался немного поработать. И стараниями их обоих Эйслинн стала играть вполне прилично. Разумеется, «обработать» стол так, как это делал Денни, ей никогда не удавалось, но некоторое мастерство приобретаешь неизбежно, если катаешь шары каждый день. Со многими из постоянных клиентов ей нравилось играть в пул, с ними было приятно просто поболтать, но по-настоящему скучала она только по Денни и Грейс.

Едва она вошла в бильярдную, как тут же увидела Денни. Он стоял у стола с Грейс. Грейс заметила Эйслинн и широко улыбнулась:

— Привет, принцесса! Сколько лет, сколько зим…

Денни ударил по шару, прежде чем оторвать взгляд от стола:

— Какие люди и без охраны! А где все прекрасные принцы?

— Сегодня день девочек, — пожала плечами Эйслинн. — Я тут с Карлой встречаюсь.

— Хватай кий или падай где-нибудь, — предложила Грейс.

Голос ее обладал хрипотцой, выдающей склонность к курению и виски, что резко контрастировало с ее внешностью. Казалось, этот голос должен принадлежать певице в ярко-красном платье, подчеркивающем стройную гибкую фигуру, которая разбивала бы сердца мужчинам и заставляла бы их драться на дуэлях. Однако Грейс представляла собой проблемы несколько иного рода. В черных ботинках, линялых джинсах и мужской рубашке, сильная и мускулистая Грейс могла надрать задницу любому из тех, кто сидел сейчас в «Shooters». Она гордилась тем, что у ее Softail Custom 10 10 Hooters — (сленг, табу) [хутерс] сиськи. больше хромированных деталей и более громкие выхлопные трубы, чем у мотоцикла Денни.

— Хочешь поиграть на пару, когда придет Карла? — спросил Денни, обходя стол, чтобы подобраться к очередному шару. Его волосы были стянуты в тугой узел на затылке, но хвост постоянно мешал, падая на лицо.

— Тогда я беру Карлу, — отозвалась Грейс. — Прости, Эш, но если эти двое будут играть вместе, то просто порвут нас.

Эйслинн усмехнулась:

— Она уже установила ставки. Десятка за игру.

— Значит, по двадцать с пары? — уточнил Денни и сложным ударом загнал в лузы сразу два шара.

Карла объясняла, что все дело в геометрии и углах, а Денни настаивал, что самое главное — точность и практика. В геометрии Эйслинн разбиралась плохо, а практики ей определенно не хватало.

— Или все же по десятке с пары. — Грейс открыла бутылку воды.

— Мы сделаем вас, даже если ты будешь играть с Карлой, — заявил Денни и разослал по лузам оставшиеся шары.

— Или нет, — поддразнила Грейс.

— Или нет, — усмехнулся Денни.

Музыкальный автомат играл что-то блюзовое. Раньше Эйслинн бывала здесь достаточно часто, чтобы теперь легко узнать классику Бадди Гая 11 11 Softail Custom — модель мотоцикла марки HarleyDavidson. . Голоса в зале становились то тише, то громче под аккомпанемент стука шаров. Время от времени привычный здесь гул взрывался криками побед и поражений. Как же здесь хорошо … Слишком много времени Эйслинн проводила с фейри, и ей просто необходимо было побыть с друзьями.

К приходу Карлы Эйслинн почти убедила себя в том, что жизнь такая же, как прежде. Нельзя сказать, что прежняя ее жизнь была идеальной, но тогда все было проще и понятнее. Вечное существование, работа, к которой Эйслинн не знала, как подступиться, отношения, которые неумолимо вели в никуда, как-то не делали жизнь проще.

Но приехала Карла, рядом были Денни и Грейс, звучала прекрасная музыка, и смеяться было легко. Остаток ночи Эйслинн собиралась посвятить друзьям, предаваясь радости и веселью.

— Победа! — воскликнула Карла и станцевала короткий победный танец.

Денни отвел взгляд, а Грейс усмехнулась.

— У кого-то тут есть секрет, — прошептала Эйслинн Денни.

Денни прищурился:

— Не лезь в это, Эш.

Грейс и Карла увлеклись разговором, пока Грейс складывала шары в треугольник 12 12 Джордж «Бадди» Гай (англ. George «Buddy» Guy, род. 30 июля 1936) — американский блюзовый музыкант, пятикратный обладатель премии «Грэмми». для новой игры.

— Возраст — понятие относительное, — проговорила Эйслинн, прислонившись к столу спиной. — Так что если ты…

— Нет, Эш, это не так. Может быть, когда-нибудь, когда она поживет подольше… А пока я не собираюсь лишать ее такой возможности. — Денни уселся на табурет у стены и бросил взгляд на Карлу. — У вас обеих впереди долгие годы, чтобы насладиться своей свободой, прежде чем вам захочется остепениться. А я уже этого хочу.

— И сколько, по-твоему, должно быть лет, чтобы быть слишком взрослым?

— Не будь такой врединой. Сет для тебя не слишком взрослый. Год или два разницы в возрасте — это фигня.

— Но…

— Я старше почти на десять лет. Это совсем другое дело. — Денни поднялся с табурета. — Мы будем играть или делать друг другу прически?

— Придурок.

Он ухмыльнулся.

— Вот тебе еще одна причина, чтобы не подталкивать меня к ней.

— Ну, как хочешь, — улыбнулась ему Эйслинн.

Во время игры она думала о Сете и Кинане и не знала, согласна ли с Денни. Неужели он прав, и разница в возрасте больше, чем в пару лет, это уже слишком? Отчасти она соглашалась с тем, что Денни прав. С Сетом у них никогда не возникало вопросов о зрелости, мудрости или о том, подходят ли они друг другу. А с Кинаном она постоянно чувствовала себя не в своей тарелке.

Эйслинн выбросила эти мысли из головы и сосредоточилась на игре. Карла и Грейс составляли великолепную команду, однако Денни один ни на йоту не уступал им обеим. Все они играли ради развлечения, Денни же большинство времени проводил, играя на деньги и ради денег.

— Эй, мертвый груз, — позвал он, — твой ход.

Карла рассмеялась.

— Просто Эш помогает мне разделать вас подчистую.

— Классная отговорка, особенно для всех тех шаров, которые ты прощелкала, — улыбнулся Денни, указывая на стол.

На этот раз Эйслинн не промахнулась, но в течение следующих нескольких часов забила намного меньше шаров, чем ее партнер. Этот вечер был одним из самых приятных за долго время. Никаких проблем, о которых сложно или вообще нельзя говорить, никаких переживаний за каждое слово и за каждый свой шаг. Именно это ей и было нужно.

Вернувшись ночью домой, Эйслинн удивилась, что бабушка не спит и ждет ее. И хотя за ней постоянно таскались охранники, и дома больше никто не говорил об опасности со стороны фейри, бабушка по-прежнему относилась к ней, как к нормальному человеку. Хоть здесь все как раньше . Дома она могла быть маленькой и испуганной. Здесь Эйслинн все еще отчитывалась за то, что забыла внести молоко в список покупок, если вдруг не заметила, как прикончила весь пакет. Дом был ее приютом, но это не значило, что все остальное оставалось где-то за дверью.