Олег Говда - Воин. Возвращение

— Мастер Фрэвардин, а там и в самом деле пригожее место? — громко спросила одна из девчонок.

— Замечательные места. Буковый лес, речка. У озера большая поляна. Чуть в стороне, парочка пещер. Местность холмистая, но не слишком. И до ближайшего жилья около десяти километров. Будет где порезвиться…

Точно. Или — почти так. Всплыли ориентиры. Или это справочная помогла?

'Нас там еще не было'.

Резонно. Отмазка, конечно, но по существу вопроса. Опять сбился… Большая поляна у озера примерно в десяти километрах. Погоди, а Приозерное?.. Нет, Фрэвардин же внятно сказал, что там есть пещеры, а это — в противоположную сторону. И до ближайшего жилья — десятка. Хотя, это там, а здесь? Ладно, я же все равно по окрестности погулять решил, вот и расспрошу местную молодежь. Может, и знает кто о такой полянке? Но что найти ее надо, зуб даю. Ведь не зря он о ней упомянул. Совсем не зря. А вдруг меня там комплект для выживания в средневековом мире дожидается, или руководство для начинающего прогрессора? Или инструкция по изготовлению обратного телепорта? Или — я тут должен постоянный канал организовать, а сам типа таможенником работать. Как там у Саймака в 'Пересадочной станции'…

— Так, граждане, попрошу не толпиться. Предъявляем документики в развернутом виде и багаж к досмотру. Не шумим, не шумим… Не мешаем работать органам. Сами себя задерживаете.

Мне эта мысль так понравилась, что я ее даже озвучил. Под ехидный смешок внутри сознания. Хорошо хоть бестелесные, а то б они мне в два пальца еще ту морзянку на лбу выстучали.

М-да, и хоть я сам себя уже почти убедил, что тут лучше, чем дома, от обратного билета, особенно с открытой датой, не отказался бы. Чего лукавить… Хотя бы для того, чтоб родителей обнять и успокоить. Каково им там сейчас? Хорошо, если та авария только в моем сознании произошла, а на самом деле, тот я — среди пропавших без вести числюсь. А если 'кукловоды' подсуетились и положили у обочины макет моего тела, который будет опознан и предан земле? То-то… А счетец, на предъявителя, растет потихоньку. Поимейте в виду, господа нехорошие! Рано или поздно — заплатить придется.

Ладно, об этом потом. Что-то я еще упустил. Ага! 'Ей, подселенцы! Ну-ка, быстро сознавайтесь! Вся эта возня не вами ли самими и затеяна?'

'Нет…'

Убедительно. Стал бы мой vip-дух божиться и рвать на себе эту… хламиду, я б усомнился. А так — впечатляет. По-мужски. Как говориться: верь, не верь, а за 'врешь' — ответишь. Хотя, может, они всего лишь просчитали меня давно, и гонят дезу в рамках восприятия? Но этого я, наверно, никогда не узнаю… Все, пора вставать. Вона, уже хозяюшка моя каблучками стучит. С отчетом о проделанной работе спешит доложиться… А рапорт положено по всей форме принимать, и не отсвечивать… органами…

Сначала заглянула Листица. Хозяйским оком быстро оценила меня и интерьер, на предмет соответствия внешнего вида для посторонних глаз, и только потом открыла дверь шире.

— Владислав Твердилович, тут к вам староста ребят прислал. Впускать?

— Пусть заходят.

Добровольцев оказалось восемь. Три парня и пятеро девчат. Все вполне призывного возраста, а девчонки, еще и взгляда соответственного… Особенно вторая слева, курносенькая. В светлице сразу стало тесновато и шумно. Гаркнуть бы им сейчас 'Равняйсь! Смирно!', но увы — не поймут. Придется как-то попроще…

— Значит так, я не знаю, что вам говорили Титыч и Листица, поэтому скажу еще раз. Через неделю-другую гоблины нападут на деревню. А если очень повезет — то через месяц. Вы можете отсидеться вместе со всеми в башне, а можете присоединиться ко мне. Ничего хорошего в этом случае вас не ждет. Для того чтоб побеждать врага, а не умирать, пусть даже героически, нужны бойцы, а не рохли. И я буду учить вас так, как когда-то обучали меня. Не делая различий между парнями и девчатами… кроме тех, что уже предусмотрены Создателем в строении тела и силе мышц. К сожалению, у нас слишком мало времени, а это значит, что даже очень стараясь, вы все равно почти ничему не научитесь и, скорее всего, погибнете в первом же столкновении. Но, если уцелеете, и мы победим, — то Выселкам больше никогда не понадобится Защитник. Потому что Лупоглазые навсегда уберутся из наших лесов, а никого другого мы с вами сюда уже не пустим. Поэтому, подумайте еще раз хорошенько. Посоветуйтесь с родными и дорогими вашему сердцу людьми. А кто решится, через час подходите к башне. Доспеха, как я понимаю, ни у кого нет, поэтому оденьтесь в самую крепкую одежду, которая не останется на ветках первого же терновника. И обувь наденьте — соответственную. Из оружия, если такое имеется, берите только то, чем, хоть немного, умеете пользоваться. Все… Идите, думайте и собирайтесь.

Явно не ожидавшая от меня подобной отповеди, молодежь, загудев как растревоженный улей, нестройной гурьбой сунулась в двери.

— Погодите… — я еще не сделал контрольного добивания, обязательного в столь запущенных случаях. Чтоб окончательно отсечь засомневавшихся. — Знайте: тот, кто решит остаться в деревне — поступит разумно.

Выждав, пока новобранцы выйдут, Листица переспросила:

— Ты действительно так думаешь?

— Что те, кто останется дома, поступят разумно?

— Что все они погибнут…

А вот ей стоило объяснить.

— Я не мясник, солнышко, и стадо телков на убой не поведу. Более того, я и собираю эту молодежную группу, для того чтоб хоть кто-то уцелел, если мы с Титычем ошиблись в своих предположениях и планах. Но если кутята хотят стать волкодавами, они должны понять, физически ощутить присутствие смерти за их спинами. Всегда, постоянно, каждую минуту… Поленился сегодня — погиб завтра. А то и раньше. Будь у нас в запасе хоть полгода, лучше год, я успел бы их подготовить, как следует, а так… — я выразительно пожал плечами. — Даже если собрать вместе девять беременных женщин, ребенок через месяц все равно не родится. Потом, те, кто выживет, будут учиться осознано, понимая: для чего рвут жилы, а сейчас — их может подстегнуть только страх. Так пусть начинают бояться сразу. А тех, кого страх не озлобляет, а парализует — лучше сразу отсеять. В башне у них будет хоть какой-то шанс.

Вот беда с этими бабами. Ну, чего я неясного сказал? Все ж вполне внятно объяснил. Так нет — стоит, теребит передник, а глаза уже влажные. Только слез мне и не хватало…

— Ну, чего застыла, солнышко мое ненаглядное? — я быстро сменил тему, демонстративно оглядывая ее с ног до головы. Длинные стройные ноги и без каблуков высоко приподнимают то место, которое каждый мужчина так и норовит погладить хотя бы взглядом. Тонкая талия, высокая грудь так и рвется на свободу из неплотно стянутого шнуровкой выреза. Стоп, сейчас не об этом! — Ты что, по лесу, вот в этом сарафанчике бродить собираешься? И, — взгляд на ноги, — в лаптях? Бегом переодеваться!