Ирина Шевченко - Дочь Хранителя

- Понятия не имею, - искренне ответил Идущий. - Не ко мне, наверное, вопрос. Ты, Рошан, не подумай, что я тебе сейчас совру, мне просто смысла нет, но Галчонок мне, и правда, как сестренка, так что я ее в плане привлекательности не оцениваю.

- Сестренка, - хмыкнул Хранитель. - Да судя по тому, что девочка мне показывала, ты с роли старшего брата уже давно переключился на образ строгого папаши! То не делай, туда не ходи! А она ведь у тебя уже не маленькая - двадцать семь лет через неделю. Кстати, - вспомнил он вдруг, - у меня для нее подарок. Возьми, в день рожденья отдашь, с наилучшими пожеланиями.

Дракон словно из воздуха вынул бумажный сверток. Лайс ощупал его, прикидывая содержимое, и лукаво улыбнулся:

- Дописал все-таки.

- Дописал. Скомкано немного вышло, голова, сам понимаешь, другим забита. Но хотелось девочку порадовать.

- Конец хоть счастливый?

- Как положено, - усмехнулся Рошан. - Зло повержено, добро торжествует, все женятся и живут долго и счастливо.

- Нам бы так, - вздохнул Лайс. - Так что мы с Галчонком решим, разумно ли оставлять ее на Таре в сложившейся ситуации?

- Не разумно, - согласился дракон. - Только других вариантов у нас все равно нет. Гвейн здесь прозрачно намекнул, что у Дивера имеется какой-то способ следить за переходами через Врата, и я не хотел бы, чтоб Галла мелькала в его поле зрения до тех пор, пока не войдет в полную силу. А значит, обучение нужно заканчивать. Только поговори с ней серьезно, пусть будет осторожнее, и не вздумает ничего скрывать, ни от тебя, ни от меня. Хотя общаться из-за того же Дивера теперь следует пореже. Договоримся так: если все в порядке, выходите на связь не более чем раз в месяц, а то и в два. А если что пойдет не так - сразу к Вратам, вплоть до того, что с вещами, и я вас вывожу. Хотя бы и сюда, на Пантэ. Понятно?

- Понятно. Записи все же почитай, может, поймешь что-то лучше, чем я тебе здесь рассказывал.

- Почитаю, - пообещал дракон. - А ты присматривай там за ней, ладно? Только не перестарайся, в личных делах мог бы ей и побольше воли дать.

- В личных делах? - возмутился Эн-Ферро. - Хочешь, чтоб она запала на какого-то юнца, забросила учебу и натворила невесть каких глупостей?!

- Нет, ну точно папаша! - рассмеялся дракон. - Ну и пусть бы творила, в ее возрасте только глупости и делать, потом уже поздно будет! Ладно, давай пока время есть, еще раз и подробно про политическую ситуацию в Марони и в Империи вообще, а я по возможности вытяну что-нибудь из Гвейна. Если удастся - тот еще конспиратор!

С удовольствием выпив еще одну чашку кофе, Эн-Ферро рассказал дракону все то немногое, что сумел узнать о состоянии дел на Каэтаре, и поглядел на висящие на стене часы.

- Пора.

Когда уже шел к Вратам, небрежным тоном поинтересовался у Хранителя:

- А на Юули в последнее время не заглядывал?

- Нет. Не горю желанием встречаться с Кадмом. А что?

- Ничего.

Дракон поглядел на него задумчиво и грустно.

- Если сам решишь сходить, Лайс, то иди. Только Галлу к этому делу не привлекай, через действующие Врата иди, официально. Будет хоть какая-то гарантия, что Хранящий Кровь тебя не остановит.

Кард хотел было сказать, что никуда он и не собирается, но вместо этого только согласно кивнул.

__________

Не смотря на то, что Кармол расположен на севере материка, климат тут достаточно мягкий. Хребты Северных гор преграждают путь холодным ветрам, а теплое океанское течение, даже в морозную зиму не дает заливу замерзнуть. Видимо, по тем же причинам так уверенно и стремительно вступила в свои права весна. И кто знает, не ее ли вина в том, что случилось теперь со мной...

- Вот... !

И тарабарщина какая-то - снова ругается.

- Как ты удар парируешь? Ты ж все лезвие зазубрила уже, скоро править придется! На плоскость удар принимай, на плоскость!

Он когда злой еще красивее...

- Ты же нормально раньше отбивала! О чем ты вообще думаешь?

Я аж вздрогнула. Знал бы ты, о чем. О том, что когда ты сердишься, у тебя глаза сверкают зелеными молниями, о том, что вот уже как полчаса я хочу просто подойти и вынуть из твоих волос запутавшуюся в них сосновую иголочку, о том, что тебе безумно идет эта светлая рубашка с широким воротником...

- Вот дрянь!

Что?!

- Чуть было на лягушку не наступил, - объяснил он.

- Лягушка? Где?

- Ускакала куда-то.

Уже и лягушки появились.

- Ранняя здесь, на Таре, весна, - задумчиво проговорила я. - И быстрая. Только месяц назад снег лежал, а теперь вот трава растет, деревья зеленые. Лягушки. У птиц, по-моему, уже и птенцы вылупились.

- Ты без куртки ходишь, - в том же тоне продолжил он. - Лайс вернется - убьет.

Лайс. Я о нем почти и забыла.

- А он когда приедет: сегодня или завтра?

Иоллар только плечами пожал:

- Сегодня или завтра.

- И ты, - сильнее забилось сердце, - сразу же уедешь?

Видно не так как-то спросила, выдала себя, все чувства свои с головой, а иначе с чего бы еще он так странно взглянул?

- Не дождешься?

Не понял. Ничего он, дурак, не понял. Да если бы он сразу уехал, после той ночи, если бы не было этих дней, проведенных без карда, этих вечеров, когда сидя в гостиной, я слушала все эти грустные и веселые мелодии, что он принес из различных Миров. Если бы за это время я не поняла, что можно жить и так, глядя на него украдкой, вздыхая, страдая, но просто видеть его, говорить - пусть не будет ничего другого, но все же встречать его ежедневно, возвращаясь из Школы...

А теперь? Если он уедет, пусть даже на несколько дней, как я проживу эти дни без него?

- Нет, - ответила я на его усмешку. - Просто думаю, успеешь ли ты вернуться до седьмого.

- А что у нас седьмого? - заинтересовался он.

- Да так, маленький семейный праздник.

Мог бы и догадаться.

- День рожденья у меня! Двадцать семь лет. В смысле - восемнадцать.

- А, - протянул он. - И я приглашен? В качестве менестреля на банкете в вашу честь?

О боги! Пусть уезжает! Уезжает и никогда-никогда не возвращается!

Иоллар сразу даже и не понял, от чего она вдруг отбросила меч и сорвалась в сторону ведущей на опушку лесочка тропинки. Что, урок окончен?

Да он же ее расстроил! Тоном своим, насмешками. Она ведь серьезно спрашивала, хотела, чтобы он не пропустил ее дня рождения.

- Галла, - кинулся он следом, по пути подбирая оружие, - подожди! Постой!

Остановилась. Смотрит так обижено. Но он же не хотел, правда, не хотел. Просто приучил себя прятаться от нее за этими шутками, колкостями. Словно все у них как раньше. Чтобы она ничего не заметила, не заподозрила.

- Я вернусь до седьмого, - пообещал он, подойдя поближе. - Правда.

Все равно дуется.

И его это вдруг от чего-то невероятно обрадовало. Если сердится, если обижается, если действительно хочет, чтобы он успел, значит не так уж она к нему и равнодушна! И совсем потеряв голову от одной этой мысли, неожиданно даже для самого себя выпалил: