Ирина Шевченко - И придет волчица

- Будешь учить меня быть человеком и есть вашу еду? - спросила она подозрительно, за обе щеки уплетая шоколад.

- Было бы неплохо. Но если еды тебе не хватит... Ко мне иногда приходят друзья, а скоро и ученики будут заглядывать. Пообещаешь не увлекаться?

Она сделала вид, что раздумывает.

- А мой добрый тэр придет?

- Не знаю. Может быть, и он придет. Когда-нибудь...

***

Началась осень, а с ней и дожди. Сооруженное из толстых веток, покрытое дерном и мохнатыми еловыми лапами жилище защищало от льющейся с неба воды, но не спасало от сырости и холода.

Но Ромару повезло. Совсем неподалеку обнаружился заброшенный охотничий домик. Окна были выбиты, в комнатах царила разруха, зато дымоход не забит и крыша цела. Там он и ночевал. А днем возвращался в густой ельник и забирался в шалаш. Или, если дождя не было, разводил костер и сидел весь день, глядя на огонь и слушая ветер.

Прошел уже месяц.

В жизни всегда есть место подвигу, говорили там, где я выросла. И хотя события последнего года напрочь отбили у меня стремление к героическим свершениям, сегодня я готовилась именно, что к подвигу. На сей раз к трудовому - выгулки закончились, и Школа вновь принимала учеников.

Знакомство с первогодками прошло без проблем: вошла, представилась, вышла. Далее по расписанию была лекция у третьекурсников, у тех, кто поступил в это учреждение на год раньше меня самой. Они знали меня как личную ученицу Медведя и "ту самую Галлу Эн-Ферро", и совсем немногим было известно о том, как за минувшее лето изменился мой статус. Видимо, именно поэтому, когда я вошла в кабинет, детишки лет двадцати от роду никак на это не отреагировали и продолжали заниматься своими делами. Нет, с земной школой никаких аналогий: было относительно тихо, портфели не летали и за косы никого не дергали. Зато летали два вазона с цветами и крохотные горящие шарики, которыми какой-то огневик пытался увековечить свое имя, выжигая его на потолке, да на последнем ряду самозабвенно целовалась влюбленная парочка.

- Здравствуйте, - громко и вежливо сказала я.

Кто-то ляпнул в ответ: "Привет!", но большинство меня просто проигнорировало. Непорядок.

- Здравствуйте, - повторила я, роняя вазоны на стол к управлявшему ими воздушнику и полевая "огнемета" откачанной из воздуха водой - совсем чутьчуть и исключительно в противопожарных целях.

На этот раз меня заметили и, пользуясь возникшей паузой, я продолжила:

- Меня зовут тэсс Галла, и в этом году я буду читать у вас "Травы и зелья".

Немая сцена.

- А как же?..

Очевидно, слухи коснулись не всех. Или кто-то совсем недавно вернулся в Марони и еще не в курсе произошедшего.

- О том, что случилось с магистром Гиратом, поговорите поле урока со своими друзьями, - прервала я капризно надувшую губки девицу. - А заодно решите, стоит ли спрашивать об этом меня. Сейчас достаньте тетради и приготовьтесь записывать.

Планы на первый день занятий были готовы давно, но я вдруг решила их изменить. Чей-то удивленный протяжный свист проводил меня в открывшийся портал, а через минуту уже все собравшиеся встретили испуганно-изумленным "Ах"".

- Кто считает себя специалистом по травам? - спросила я, положив на стол альбом с гербарием.

Высокий смуглокожий и темноволосый парень со следами трехдневной попойки на лице и такого же срока давности щетиной нерешительно поднял руку.

- Подойдите сюда. Смелее. Знаете, что это?

Он сощурился, всматриваясь в пришпиленное к картону растение:

- Вёх. Или кошачья петрушка.

- Дальше.

- Произрастает на болотах... В основном. Или на берегах водоемов. На влажной почве. Вытяжка из корневища считается одним из самых быстродействующих ядов.

- Правильно. Садитесь, отлично за сегодня. Кто назовет признаки отравления кошачьей петрушкой?

- Рвота! Понос! Учащенное сердцебиение! Расширенные зрачки! - понеслось со всех сторон.

- Хорошо. А кто скажет, каковы признаки отравления вытяжкой, настоянной под направленным излучением на вываренных костях пещерного нетопыря?

И тишина. Я позволила им думать больше минуты, пока кто-то не произнес:

- Их нет. Это выглядит как смерть от естественных причин. Яд поражает наиболее слабый орган: если были проблемы с печенью - острый цирроз и печеночная кома, если с сердцем - внезапный приступ и остановка.

- Правильно. Еще одно отлично на сегодня. Третью оценку заработает тот, кто назовет противоядие для этого зелья.

Снова тишина. На этот раз не такая затяжная. И уверенный девичий голос:

- Такого средства нет.

- Кто сказал?

- Я, - гордо поднялась претендентка на высший бал.

Не торопись милая, не торопись.

- Неверно. Но "плохо" на первый раз не ставлю.

Девушка ошеломленно открыла рот, но так ничего и не сказав, вновь опустилась на скамью. Вокруг зашушукались.

- А вот теперь достаньте тетради и записывайте. И на будущее запомните: то, что предмет называется "Травы и зелья" не означает, что мы должны с головой уйти в мир растений и забыть обо всем остальном. Сегодня я покажу вам несколько несложных заклинаний, позволяющих определить, подверглись ли вы или другой человек действию растительного или животного яда. А так же попытаемся разобрать плетения, помогающие перенастроить работу организма с тем, чтобы капсулировать яд в желудке или как можно скорее и без последствий вывести его из крови.

Шепоток стал недовольным.

- Магистр Гират никогда не давал нам ничего такого, - протянула та же блондинистая особа, что спрашивала о прежнем наставнике.

- У магистра Гирата были для этого причины, - рявкнула я, и чтобы ни у кого больше не возникло желания спорить, добавила: - Минус балл за пререкания с учителем. А теперь записывайте...

После урока я спустилась в лечебницу и, предварительно постучав, вошла в кабинет Мары. Кроме целительницы тут была тэсс Лона и магистр Эвил - пили чай, как водится.

- Тэсс Мара, я могла бы с вами поговорить наедине?

Женщина смерила меня недовольным взглядом:

- О чем?

Она была привязана к Гирату особенно сильно: он помогал ей в лечебнице, готовил зелья... опаивал зельями. Она еще нескоро простит ему обман, а значит, еще долго будет относиться ко мне так же холодно. Эвил был прав, не многим нравится иметь перед глазами постоянное напоминание о собственных ошибках. Но я постараюсь это изменить.

- О лекциях.. Это по работе.

- Зачем же тогда наедине? Говорите открыто. Мы все говорим здесь о работе.

- Мне кажется, сегодня я, так сказать, влезла на вашу территорию.

Мара удивленно приподняла брови.

- Мы говорили на уроках о ядах, и я дала ученикам несколько формул, позволяющих определить тяжесть отравления и нейтрализовать последствия. А это скорее прерогатива целительства.