Ирина Шевченко - И придет волчица

***

Я снова блуждала в запредельной тьме. Смотрела на светящиеся искорки, перебирала пальцами ниточки чужих жизней, а меня так и тянуло заглянуть в бездонную черную воронку. И совсем не страшно. Ведь никто не знает, что там? Может, священники всех Миров говорят правду, и там очень-очень хорошо? Так хорошо, что никто оттуда не возвращается. А еще где-то там мой любимый.

Если бы ты знал, Ил, если бы ты только знал, как я скучаю по тебе! Так скучаю, что мне кажется, удерживающие меня нити-паутинки вот-вот лопнут, и я сорвусь к тебе - никто не удержит. Даже Дэви. Просто подойду к краю закручивающейся спиралью тьмы и сделаю шаг...

- Ил!

Я открыла глаза. Опять сон. Еще один странный сон. Раньше было туманное облако, пугающее и в то же время такое манящее, что хотелось раствориться в нем. Тот сон повторялся все лето почти каждую ночь, а потом, так же неожиданно, как пришел, вдруг перестал мне сниться. Теперь, должно быть, будет черная воронка и сверкающая серебром нить, выдергивающая меня из глубин небытия... Сверкающая серебром...

Я непроизвольно потянулась к ожерелью на шее и снова закрыла глаза.

- Дьёри!

Ромар вскочил с кресла и склонился над ворочающимся на постели Сумраком.

- Тише, Лар, тише. Все хорошо, тут нет никаких птиц.

- Дьёри...

По лицу, уже практически вернувшему себе прежний вид, скользнула мечтательная улыбка и тут же погасла - снова уснул.

- Ты не закончил, - напомнил тэвк. - Это не самая интересная история, но мне хочется дослушать ее до конца.

Орк взглянул на спящего и вернулся на свое место.

- Это - хорошая история. Одна из самых славных на моей родине. Не знаю, что тебе не нравится.

Полудемон пожал плечами:

- Таких историй много. Я забуду ее, как только ты закончишь. Но пока ты рассказываешь, я слушаю. Продолжай. Ты остановился на том, как они вышли к подземному озеру.

- Да, они долго блуждали по глубоким пещерам и, в конце концов, вышли на берег холодного подземного озера. Воины устали и хотели пить, но вождь почувствовал опасность и запретил брать воду из озера до тех пор, пока не подойдет шаман...

Нет. Все было не так. Я сам едва шел, ноги не слушались, и когда впереди в свете факелов заблестела вода, рванулся к ней из последних сил. Помню, как споткнулся на скользких камнях и долго не мог подняться. А те, что шли первыми, были уже на берегу: кто-то снял шлем, чтобы зачерпнуть воды, кто-то словно животное пил прямо из водоема, став на четвереньки... Их было четверо, тех, кто успел дойти до озера раньше остальных, а другие, хоть и были не меньше измучены жаждой, почтительно остановились, уступая дорогу своему вождю. Но когда я зачерпнул ладонью воду и уже поднес ее к губам, один из моих воинов, испивших прежде, закричал и упал, корчась в страшных мучениях. Эхо еще разносило его крик по гулким подземным переходам, когда со вторым случилось то же, а после и с третьим... Четвертый же, пивший подобно дикому зверю, склонившись к самой воде, не удержался и упал в озеро, и тут же черные твари, отравившие воду своими испражнениями, оплели его тело гигантскими щупальцами и утащили на дно. А я, пораженный случившимся, смотрел на капли в моей руке. Сумрак вновь уберег меня от страшной участи, и оставшиеся в живых увидели в этом доброе знамение. Воистину велик род Т'арэ и вождь Дахтар, Сумраком хранимый!

Дахтар...

Я - Дахтар? Наверное... И я снова брожу по темным пещерам, томимый жаждой...

Дахтар, Сумраком хранимый... Сумраком хранимый. Иол лэ Лар...

Чужая память снова пыталась овладеть мною, но в этот раз я прорвался сквозь ее завесу быстрее, чем обычно. Наверное, я становлюсь сильнее. Или это из-за тех снов, которые приходят ко мне теперь? Моих снов. В них нет черных скал Эльмара, кровавых битв и выжженных солнцем дорог. В них совсем другие дороги - те, что пролегают меж разных Миров, в них совсем другие битвы, и другие скалы, на которые я взбирался не в поисках ночных орков, а для того, чтобы вдохнуть холодный разреженный воздух настоящей свободы. Дахтар вряд ли понял бы меня... И Таскидар, и Лентриахар. Да и Сумрак Изначальный не знал ничего о том, как захватывает дух, когда твой кар чудом проскакивает поворот, царапая левым крылом борт машины соперника, а правым со скрежетом высекает искры по каменной кромке заграждений. Это только мои сны. И в них я вижу тебя. И там ты тоже моя, моя и ничья больше...

И я не верю, что это лишь сон.

- Я видел ее, твою принцессу. Она не снимает ожерелья...

А Ромар всегда, сколько я знал его, говорил только правду. И я не хочу сейчас вспоминать тех слов, что ты сказала мне в нашу последнюю встречу. Ведь ты - не Ромар, ты могла и солгать. Зачем? Об этом я тоже не хочу думать. Не хочу строить домыслов. Скоро мы встретимся и во всем разберемся. Нам о многом нужно будет поговорить, родная...

- Плохая история, - сказал Тин-Тивилир.

- Почему?

- Я же сказал, таких слишком много. Про битвы, про войны, про героев и чудовищ. Запомнишь их, а потом они перепутаются в голове.

- Это от головы зависит, - усмехнулся орк. - В моей не перепутываются.

- Горсть овса еще можно выбрать из стакана проса. А смешай два мешка зерен - и вовек не разберешься. Я слышал за свою жизнь много историй, но запоминаю только самые лучшие. Это была плохая история. Расскажи другую.

- Я не знаю других. Только про битвы и героев.

- Расскажи... про него, - тэвк показал на кровать. - Как он стал таким?

- Сгорел. Я говорил тебе уже сотню раз.

- Говорил, но не рассказывал. Не всякое слово - история.

Когда демона замыкало на этих "историях", он становился невыносим.

- Скажи мне, Тин-Тивилир, ты никогда не слышал о книгах? Их очень-очень много и в них полно историй на любой вкус. В шкафу лежат какие-то книги, посмотри их и оставь меня в покое хоть на час. Или ты не умеешь читать?

- Я умею читать. Но это скучно. Буквы не могут стать голосом, в них нет чувств.

- У тебя проблемы с воображением, приятель. Но я устал от болтовни. Или удовольствуйся скучными буквами, или ищи того, кто станет развлекать тебя сказками, в другом месте.

Отправляться в "другое место" тэвк не пожелал, посидел еще немного, раскачиваясь на стуле, а после все же полез в шкаф. Видимо, домик принадлежал какому-то городскому стряпчему или же кто-то из его хозяев обучался в университете, так как первый пыльный томик оказался сводом законов Кармола. Тин-Тивилир сломался уже на первой странице.

Вторая книга привлекла его больше. Минут пятнадцать он перелистывал страницы, и Ромар удивился непривычному в последние дни молчанию.

- Интересная книга?

- Жизненная, - вздохнул тэвк.

- Как называется?

- "Услада бытия".

Он почитал еще немного, а после отложил книгу, взял с полки свою трубку и вышел. А поскольку курил полудемон не так часто и всегда по какому-нибудь поводу, Убийца заинтересовался. Поднялся, подошел к столу, заглянул под обложку. Полистал.