Анастасия Лик - Нити судеб [СИ]

— Сын, как же так. Ты умер? — недоверчиво спросил он и посмотрел на Максимилиана встревоженными глазами. Он внимательно осмотрел доспехи сына, и когда его взгляд остановился на красном плаще генерала, нахмурился. Сам Деметрий был облачён в белый плащ, символизирующий царскую власть, хотя Максимилиан хорошо помнил, что отец, также как и он сам, предпочитал надевать его только на официальные церемонии, представая перед народом как военный полководец, а не правитель.

— Нет отец, я жив, — ответил Максимилиан, очень стараясь, чтобы его голос не дрожал от волнения. — И я пришёл за Линой. Она здесь?

— Здесь, пошли, — немного удивлённо ответил тот и потянул сына за локоть. — Максимилиан, эта женщина рассказывала удивительные вещи. Ты помнишь её?

— Нет, я её не помню. Но Афина показала мне тот мир, в котором она была моей женой, сына… сказала, что я могу всё вернуть.

— Вернуть? — тут же воскликнул Деметрий. — Максимилиан, верни. Верни его. Если хотя бы часть из того что она рассказывала правда, то я готов умереть ещё раз ради этого!

— А что она рассказывала? — недоверчиво спросил Максимилиан. Такая бурная реакция отца насторожила. Было что-то, чего он не знал?

— Греция была великой страной, а Рим пал от твоей руки, — коротко сказал он, подводя его к небольшому редкому лесу, и показал рукой, на маленькую белую фигурку, сидевшую у дерева.

Это была она… О боги, это была Лина. И даже не видя лица, Максимилиан узнал её.

Её длинные волосы золотым водопадом спадали на поджатые к груди колени, а короткий серый солдатский хитон совсем не скрывал красивые подтянутые ножки.

— Она всё время сидит тут и не подпускает к себе никого, — сказал Деметрий и положил сыну руку на плечо. — Она любит тебя… Безумно любит. Забери её отсюда, ей не место среди мёртвых, — подтолкнул Максимилиана он в спину и он не чувствуя почвы под ногами пошёл к жене, которую даже не помнил.

— Лина? — позвал он её осипшим голосом, и тут же откашлялся, прочищая горло.

— Пошёл вон, пока я тебя не убила ещё раз! — гневно выкрикнула она, не поднимая головы.

— Лина, я пришёл за тобой, — уже более уверенно произнёс Максимилиан, и в ту же секунду она подняла свои большие и голубые как небо глаза.

— Боже мой, Максим! — воскликнула Лина, подлетая к мужу как ветер, едва не сбив его с ног, и он почувствовал тот самый дурманящий сладкий аромат, который так долго не давал покоя.

Она очень пылко и страстно начала целовать Максимилиана, в губы, щёки, глаза и обнимала дрожащими руками, трогала его лицо, зарываясь своими маленькими пальчиками в волосы, и как будто желала убедиться, что перед ней не видение.

— Максим, это ты? Это правда ты? — шептала она. — Боже мой, я не верю, это правда ты?

— Я милая, — тихо сказал Максимилиан и поймал рукой подбородок, поднимая головку, желая разглядеть лицо.

— Ты… ты не помнишь меня? — спросила она дрожащим голосом и отстранилась от Максимилиана, а в глазах её появилось столько боли, что сердце сжалось в груди.

— Нет, — не стал врать Максимилиан. — Но я пришёл за тобой. Афина сказала, что всё можно вернуть. Я не знаю, что это значит, но я в любом случае заберу тебя отсюда.

Лина с надежной посмотрела на полководца и робко улыбнулась. Протянула свою маленькую ручку и дотронулась до щеки, даря свою любовь, которая прошла через его тело тёплой волной. А он поймал её ладонь и коснулся губами нежного запястья, вдыхая сладкий пьянящий аромат, упиваясь им.

— Обними меня, пожалуйста, — попросила она едва слышно и прижалась к Максимилиану всем телом, но уже через мгновение снова отстранилась. — Что с твоей рукой?

— Ранение…

— А да… под Митавой, — понимающе сказала Лина и нежно прогладила его по плечу.

Максимилиан удивлённо улыбнулся. Даже не сколько от её знания, откуда у него ранение, а от того, какое наслаждение подарило его это незамысловатое движение.

— А ты с отцом уже встретился? Он чудесный. Я очень рада, что познакомилась с ним, — продолжила говорить Лина, как ни в чём небывало, и уже ничто не говорило о её недавней истерике. Только держалась она за полководца крепче, чем следовало бы. Но то, что она интересовалась его отцом, Максимилиану понравилось.

— Да, я встретился с ним, — ответил он, и ему стоило больших усилий продолжать говорить спокойно. Её мягкие ручки уже забрались под плащ и нежно гладили по спине, вызывая удивительные волны удовольствия.

— Ой, а откуда у тебя мои кинжалы?

— Афина просила тебе предать, — улыбнулся Максимилиан.

Эта женщина нравилась ему всё больше и больше. Она заметила ножи на поясе, надо же…

— Да? — с сомнением спросила Лина. — Она сильно злится на меня?

— Злится? Можно и так сказать…

Она грустно вздохнула и взяла в руки клинки, взмахнув ими.

— Спасибо, без оружия чувствую себя голой.

Лина с явным наслаждением держала к руке эти ножи, которые почему-то называла кинжалами, и, по всей видимости, умела ими пользоваться. Спрятала их себе за спину, и едва улыбнулась, заметив удивлённый взгляд Максимилиана.

— Я не верю, что ты здесь. Пришёл за мной, хотя и не помнишь… Почему? Не надо, не отвечай, — тут же сказала она и коснулась своими пальчиками его губ. — Я не хочу знать. Ты здесь, рядом со мной. Ты ведь заберёшь меня отсюда?

— Конечно, милая.

— Так это всё правда? — тихо спросил Тигран, подходя к Деметрию.

— А ты всё ещё сомневался? — усмехнулся он, наблюдая за тем, как Максимилиан прижимал к тебе девушку. Прижимал, как самое большое сокровище на земле.

Он её не помнил… не помнил, но спустился в царство Аида, чтобы забрать её. Удивительно.

— Если честно, то мне до сих пор как-то не верится.

— Ты всегда был недоверчивым Тигран, — сказал Деметрий и повернул голову к лучшему другу Максимилиана. — Это твоя сильная черта. Максимилиан! — громко крикнул он. — Может быть, потом будешь обниматься со своей женщиной и уделишь время отцу?

— Ой, простите Деметрий, — тут же воскликнула Лина и отстранилась от мужа. — Я должна была подумать об этом.

Максимилиан смотрел в испуганные глаза девушки и не мог заставить себя отойти от неё. Казалось, что если он сейчас покинет её, то она умрёт от горя.

— Иди к отцу, — произнесла Лина и попыталась улыбнуться. Но получилось плохо.

— Пошли с нами.

— Мне нельзя на ту половину, на мне нет генеральского плаща, — грустно сказала она и убрала непослушный чёрный локон, который всё время падал на глаза, тёмные как грозовое небо.

Максимилиан снял с себя плащ и набросил на плечи Лины.

— Теперь можно?

— Я не уверена. Аид сказал что отошлёт меня в Тартар если я кого-то побеспокою в этом лагере… Давай лучше я тебя тут подожду, — сказала она, а губы предательски задрожали.