Станислав Шиммер - Орагула

Успокоившись, я снова открыл глаза. Они уже попривыкли к темноте, и я смог разглядеть на противоположном конце зала тело белокурого эльфа, тоже пригвожденного к кресту. Похоже, он был или мертв, или без сознания. Голова безвольно свесилась набок, а длинные, красивые волосы были запачканы кровью. Я стиснул зубы. Проклятие, что тут происходит?

Я попытался пошевелить кистью. Движение отдалось резким, неприятным ощущением. Я попытался дернуть рукой, надеясь, что спица выскочит. В глазах потемнело от боли, но спица, похоже, была добротно вбита в дерево и не шелохнулась.

– Агилмунд! – тихо позвал я.

Гном оставался неподвижен. Нехорошая мысль закралась в голову, но я не дал ей развиться – скорбеть по мертвому другу еще рано. Нужно пытаться вырваться и выяснить, что случилось.

Мое внимание отвлекли звуки приближавшихся шагов. Со стороны алтаря, из крипты вышел дородный мужчина, возраст которого трудно было определить в такой темени. В руке он нес очень тусклый фонарь, который едва освещал путь перед ним. Он подошел ко мне.

– Очнулся, – как-то глуповато сказал он, поднеся фонарь к моему лицу. Я прищурился и отстранился, насколько это было возможно в моем положении.

– Какого беса тут творится? – хрипло спросил я. – Кто ты такой?

– Ну, дружище, – мужчина убрал фонарь, – что тут творится, я сам не имею понятия. Знаю только, что твоей жертвой я спасаю город.

– Чего? Какой еще жертвой? – Я окончательно перестал понимать происходящее.

– Твоей и его, – мужчина вздохнул и кивнул в сторону гнома. – Ваши жизни потребовали взамен жизни горожан. Так что, будь добр, послужи Империи в последний раз.

– Как это понимать? – удивился я. Такого поворота событий я не ожидал.

– Да вот так. Просто Ривенхат пригрозил вырезать город, если не получит вас. И большего тебе знать не надо. Через пару часов тебе будет все равно.

– Мэр спас город от некроманта, как благородно! – раздалось вдруг из конца зала.

Мужчина передо мной вздрогнул и выронил светильник. Звук падения разрезал тишину железным звоном. Из темноты проема, ведущего во внутренние помещения, шагнул инквизитор. Тот самый, которого я встретил на дороге. Только сейчас его одежда была выпачкана чем-то темным, а шикарный плащ больше напоминал лохмотья. На худом лице застыл оскал ярости. В руке он сжимал шпагу с широким лезвием, которую, похоже, намеревался пустить в ход.

– А на самом деле погубил всех. – Он начал подходить к мэру. Тот попятился и стал нащупывать амулет на шее.

– Не тщись звать на помощь своих мертвых дружков, – прошипел инквизитор сквозь зубы, занося шпагу над отступающим человеком, – я помог им умереть на самом деле.

– Я хотел спасти людей! – только вскрикнул тот, как страшный удар настиг его, почти разрубив от ключицы до середины груди. Мертвец пробулькал что-то и повалился на пол. Инквизитор уперся сапогом в тело и с усилием выдернул шпагу так, что кровь с лезвия брызнула мне в лицо. Обтерев шпагу, он подошел ко мне.

– Терпи, мой мальчик, – говорил инквизитор, выдергивая спицы. Он перерезал веревки, опутывающие меня, и я повалился на холодный пол. Инквизитор подхватил меня за локоть и приподнял.

– Надо тебя освежить, – он поднес два пальца ко лбу и тихо забормотал благословление. Я с благодарностью почувствовал, как раны затягиваются.

– Крови это тебе не вернет, но ты не будешь ею истекать, – сказал он, и я кивнул.

– Огромное спасибо, ваше святейшество. – Я встал ровно, потирая онемевшие конечности. Теперь я мог увидеть, что под эльфом натекла огромная лужа крови, и ему мы помочь не сможем точно. Из-под креста, на котором висел я, была меньшая лужица уже моей крови. Тонкая струйка протянулась к фигуре, вырезанной на полу, посреди которой сидел Агилмунд. Я нетвердо шагнул к нему, но инквизитор остановил меня, взяв за плечо.

– Не делай этого.

– Он мой товарищ… – начал было я, но инквизитор перебил меня.

– Не делай этого, если не хочешь подхватить черный мор или еще чего похуже, – и он указал на гнома, призывая осмотреть его внимательнее, – он уже подготовлен к ритуалу, и ты уже ничем ему не поможешь.

– К ритуалу? – удивился я и склонился над Агилмундом. Только сейчас я заметил, что его руки и лицо разрисованы странным, блеклым узором, а в глаза и словно в крике открытый рот засыпан серый порошок.

– Это как понимать? – обратился я к инквизитору, даже не добавив «ваше святейшество».

– Понимать будешь потом, – инквизитор оглянулся, – когда уйдем отсюда. Времени нет. Ривенхат скоро будет здесь, и я не смогу ему ничего противопоставить.

– Ривенхат? Твою мать!.. – Я схватился за голову. Было очевидно, что загадочный барон и является некромантом, о котором говорил Мишру, кукловодом нежити, преследовавшей Агилмунда. И некромант добрался до него.

Инквизитор схватил меня за плечо и потащил к заднему входу в церковь. Я с трудом шел, спотыкаясь и шатаясь от потери крови. Ужас осознания того, что мой лучший и, пожалуй, единственный друг погиб, нахлынул на меня. Я нащупал на груди «монету» и в бессильной злобе сжал ее. И где же Небесный Отец теперь?

Инквизитор выволок меня на улицу, и свежий ночной ветер сбил мне дыхание. Я шумно вдохнул и распрямился. После затхлого воздуха и полумрака церкви, который, казалось, давил на разум, сковывая мысли, чистый воздух и звездный свет, казалось, вернули мне ту капельку решимости, которая у меня была. Я часто отступал, всегда уходил от опасности, но Агилмунду я был должен чуть больше чем жизнь.

Его святейшество перестал поддерживать меня, и, пока мы быстро удалялись от церкви, я спросил:

– Что за ритуал?

– У нас нет времени на долгие объяснения, охотник. Мне стоило большого труда об этом узнать, и еще большего – остаться живым при этом, – говоря это, он проявил все свое высокомерие, – и я не хочу, чтобы мои усилия пошли прахом. Спешим.

– Что за ритуал? – переспросил я более настойчиво. – Там остался мой друг, и я хочу знать.

– Надеешься спасти бородача? – язвительно хмыкнул святоша. – Забудь об этом, у него шансов нет. А если ты не перестанешь испытывать мое терпение, я доставлю тебя без сознания.

Я резко остановился. Странная догадка зашевелилась у меня в голове.

– Что значит – «доставлю»?

Инквизитор, ушедший чуть вперед, резко развернулся, поднимая пыль с мостовой, и отцепил шпагу с ножнами от пояса. Его ехидный взгляд сделался серьезным, и я понял, что сейчас случится что-то очень плохое. Уж не знаю, что было бы для меня хуже – битва с некромантом, будучи в полной готовности, или драка с инквизитором, в одной рубашке и льняных штанах.

Резким, скользящим движением святоша подался вперед и махнул шпагой в ножнах сверху вниз, целя мне в голову. Я пригнулся и отскочил вбок, все еще не понимая, что за фарисейское [5] представление тут происходит. Он хотел только отключить меня, это очевидно, – иначе бил бы шпагой наверняка. Зачем я ему был нужен? Вопрос оставался открытым.