Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны

- А ты Ю, - госпожа строго посмотрела на девочку. - Слушайся советов Пуи, учись, старайся. И если у тебя будет получаться, я не расстанусь с тобой.

- Я буду очень стараться, моя госпожа принцесса, - девочка от избытка чувств упала на колени и ткнулась лбом в пол.

- Этого делать не нужно, - нахмурилась Ёсионо. - Лучше помоги мне уложить волосы.

Когда пришел слуга и пригласил ее на обед, девушка была уже готова вновь встретиться с двоюродным братом.

Кроме него в столовой присутствовали еще три воина.

- Господин Сакуро, - поклонилась она брату. - Господа.

- Принцесса, - вразнобой мужчины, не сводя с нее восхищенных глаз.

- Присаживайся, моя госпожа, - Сакуро широким жестом пригласил ее за стол.

Уроки мастерицы Розы не прошли даром, очень скоро Ёсионо смогла "разговорить" мужчин и за столом завязался непринужденный разговор. Воины рассказывали ей о ее матери и Рексе Бьерне. Она же описала им свою недолгую жизнь. Особенно подробно остановившись на разоблачении ее Тайным Оком и на чудесном спасении. Из врожденной скромности Ёсионо не стала говорить, как едва не перерезала себе вены и о некоторых других вещах.

После обеда, воины разбрелись по своим важным делам, а девушка оказалась предоставлена сама себе. Еще раз, пересмотрев все наряды в шкафу, она попросила служанку, принести ей что-нибудь почитать. Однако в замке не оказалось ни одной книги. Тогда, Ёсионо решила навестить раненого слугу и уже открыла рот, чтобы приказать проводить к нему. Но, задумалась. Теперь, когда сотни воинов уже называют ее "принцессой", когда она почувствовала что обрела семью, чрезмерная забота о каком-то простолюдине может скомпрометировать уже не только ее. Итак, каких только грязных сплетен о ней не ходит. Не стоит давать для них повода.

Девушка посмотрела на свое отражение в зеркале и мстительно улыбнулась. Да и Алексу пора дать понять, кто есть кто. Пусть знает свое место.

Полный молодой человек, выполнявший в замке обязанности лекаря, быстро разрезал заскорузлые от крови повязки. Александра поморщилась, когда он бестрепетно оторвал их от раны. Набрав из глиняного горшочка ядовито-зеленой мази, лекарь стал деловито втирать ее в кожу. Резкий запах щекотал ноздри. Алекс сморщилась и чуть не чихнула.

- Гурвиник? - спросил стоявший в дверях воин. Тот самый, кому она заехала ногой в лицо. Багрово-синий знак ее доблести красовался у мужчины на небритой скуле.

- Да, мой господин, - односложно ответил молодой человек, доставая из сундучка кривую, жуткого вида иглу. Голос у него оказался тонким, гнусавым и на редкость противным. - Рана чистая, сейчас заштопаем, и пусть лежит.

Впоследствии Александра вспоминала эту сцену с гордостью. Пока местный коновал практиковался по шитью на ее нежной шкурке, она не издала ни звука. Хотя лоб покрылся потом, а мочевой пузырь подозрительно потяжелел. Лекарь обрезал нить и с легким удивлением посмотрел на Алекс.

- И долго мне так валяться, почтенный? - спросила она сорвавшимся голосом.

- Не знаю, - меланхолично ответил тот, вытаскивая из сундучка новый горшочек. От этой мази кожу противно защипало. Лекарь сноровисто перевязал Александру и, сложив назад свои причиндалы, посмотрел на соратника.

- Если рана не загноится, дней пять полежит.

- Ты ему еще ребра посмотри,- как-то виновато попросил воин. - И с лицом что-нибудь сделай.

- Да, мой господин, - послушно согласился замковый эскулап.

Присев на кровать он так нажал на посиневший бок, что Александра не удержалась и зарычала сквозь стиснутые зубы.

- Перелома нет, - не обращая внимания на посторонние звуки, прокомментировал лекарь, потом вцепился пальцами в ее лицо, вновь вызвал негативную реакцию с ее стороны. Тем же спокойным, противным голосом он сказал.

- Кости и глаза целы. Я пришлю служанку со льдом. Пусть приложит, чтобы спала опухоль.

Перед тем, как уйти, он туго перевязал Алекс туловище, ниже раны и оставил на столе чашку с желто-коричневой кашицей.

- Будет очень больно, съешь. Но не больше двух ложек в день.

Александра взглянула на предложенное лекарство и решила, что лучше потерип. Когда все ушли, она окинула взглядом комнату. Две узкие кровати, стол, шкафы, комод на высоких ножках, пейзаж на стене, застекленное окно, пыльный, ковер на полу.

- Кажется, тут не простолюдины жили, - проговорила Алекс, приподнимаясь и стягивая с ног сапоги. Только она закутала ноги в одеяло, как в дверь постучали.

- Войдите, - удивилась Александра.

Вошли две женщины с большой бронзовой жаровней. Поставив ее у кровати, они слегка поклонились. Та, что помоложе улыбнувшись, спросила.

- Что-нибудь еще нужно, почтенный?

- Мне обещали лед, - пробормотала Алекс. - И где тут у вас уборная для слуг?

- Лед сейчас принесут, - ответила та, что постарше. - А в уборную я могу проводить.

- Пошли, - вздохнула Александра, вновь наматывая портянки.

В местном туалете оказалось довольно грязно. Отдав дань природе, Алекс вернулась в комнату, где увидела молодую женщину в платье служанки. Она держала в руке миску с кусками льда и растерянно оглядывалась.

- Я здесь, - прошлепала Александра разбитыми губами.

Та вздрогнула и несмело улыбнулась.

- Почтенный, я принесла лед.

- Спасибо, - поблагодарила Алекс и поморщилась. Боль вдруг резко ударила в грудь. У нее закружилась голова и она зашаталась.

Служанка быстро поставила миску на стол и, подхватив Александру под плечо, помогла лечь.

- Спасибо тебе, - повторила Алекс.

Что-то, пробормотав в ответ, женщина быстро стянула с нее сапоги, потом решительно взялась за пояс.

- Не надо, - оттолкнула ее руки Александра. - Здесь холодно.

Служанка послушно кивнула и, укрыв ее одеялом, вышла.

От горячей жаровни в комнате становилось теплее, а вот Алекс чувствовала себя все хуже. Огнем горели раны, словно больной зуб разрывался бок, лед на лице таял, принося лишь минутное облегчение. Голова раскалывалась от боли, в ушах шумело, словно там работали отбойные молотки.

Незнакомая служанка принесла поднос с чашкой дымящейся лапши. Александра попыталась улыбнуться разбитыми губами.

- Спасибо, только что-то мне не хочется.

Женщина озабоченно нахмурилась.

- Позвать лекаря?

- Не нужно, - отказалась Алекс - Он предупреждал, что будет больно.

Служанка заметила кашицу в миске.

- А чего же ты лекарство не съел?

- Некрасивое оно какое-то, - Александра передернула плечами и сморщилась от боли.

- Это ты зря, - убежденно сказала женщина. - Тивушник хорошо боль снимает. Когда нашей кухарке обварили ноги кипятком, она только им и спасалась.