Денис Куприянов - Кусочек Желания

Долго так продолжаться не могло. Отряд оказался на грани взрыва, и лишь мелкие неожиданные случайности заставляли всех сбрасывать пар.

***

Первый инцидент, в значительной мере определивший дальнейшую жизнь отряда, произошёл через четыре дня после встречи с Ренигобом. В то утро Фанька, проснувшись, обнаружила пропажу своего меча.

- Чья рука посмела тронуть Ловиальф? – пафосно прогнусавила воительница, ещё не оправившаяся после очередного насморка. – Я чую козни тёмных сил!

- А его Басс куда-то утащил, - своим обычным весёлым голосом подсказал Пэтти, отвлёкшись от приготовления завтрака. Вообще, если говорить точнее, еду готовил вовсе не хоббит, а скелет тушканчика, час назад найденный непоседливым некромантом и приставленный к помешиванию каши, а сам Зелёный Нос с важным видом контролировал весь процесс.

Заметив мёртвого тушканчика, Фанька по привычке взвизгнула, однако довольно быстро справилась с эмоциями и, приняв озабоченно-мрачный вид, пошла искать гнома. Следом за ней тут же увязались Хафейн, уже привыкший вытаскивать девушку из разных переделок, и Урлог, которого заинтересовала пропажа меча.

Похититель обнаружился достаточно быстро. Спрятавшийся в зарослях кустарника, он вёл с мечом крайне интересный диалог.

- Я так не могу, – стонал гном. – Это выше моего понимания!

- Но ты должен! Постарайся вообразить перед собою юную деву, которую давно и пылко желаешь, – видимо, ради разнообразия меч решил поговорить прозой. - Сосредоточься на своих чувствах! Представь, что от этой песни зависит будущее ваших отношений!

- Ты так говоришь, как будто у тебя самого они были, – огрызнулся гном.

- Были! – со страстью в голосе ответил меч. – Пускай моё тело создано из железа, в него вселена душа величайшего барда прошлого столетия!

- Правда что ли? – Басс изрядно удивился. – Но даже если я представлю красивую девушку, это никак не придаст мне сил. Мы, гномы, не испытываем к женщинам особой страсти. Вот если бы это была заготовка, которую надо обработать…

- Тогда представь заготовку, – голос меча окреп. – Представь её, нежную и беззащитную, лежащую на твоей наковальне! Вообрази тяжёлый молот в своих могучих руках и пламя горна, озаряющее мастерскую интимным светом! Нарисуй в своих мыслях, как этот маленький невинный кусочек железа, чей вид ранее наполнял сердце лишь жалостью, под ласковыми ударами буквально на глазах превращается в прекраснейшее изделие! Развё твое сердце не трепещет при виде такой картины?!

- Да! – возбуждённо прорычал гном.

- Тогда наполни себя чувствами до предела, а потом выплесни их! Сосредоточься на моменте, поймай этот миг страсти и сделай его арией! Я уже слышу слова! Услышь их и ты!

В ту же секунду Хафейну пришлось заткнуть уши, потому что гном и меч дуэтом приступили к пению:

- Бред какой-то, - нервно проговорил Басс, вытирая пот со лба. – Хотя мне уже начинает нравиться.

- И это правильно! Любой поэт проходит через подобное! Порой приходится исчеркать кучу бумаги, прежде чем удаётся поймать нужную мысль!

- А что мне делать с вокалом? Я вроде пел с искренними чувствами, но птиц с деревьев всё равно посшибало.

- Голос мы будем ставить в следующий раз! Конечно, получаться начнёт не сразу, но, если будешь стараться, в итоге всё выйдет просто превосходно! Поверь старому маэстро, не бывает бездарных учеников, бывают лишь ленивые, и…

Но договорить мечу не удалось по причине появления из-за кустов его хозяйки, которой, в конце концов, осточертело слушать беседы об искусстве. Заметив крайне недовольную амазонку, клинок мгновенно замолчал, а гном смущённо опустил глаза.

- Это оружие, - гневно начала Фанька. – Предрекает смерти врагам, и его нельзя использовать столь безалаберно!

- Ну, пожалуйста, – к удивлению всех присутствующих Басс вдруг встал на колени. – Позволь мне хоть немного поработать с ним. Никто и никогда не был столь милостив ко мне, как этот меч. А я готов в качестве оплаты за данную услугу сделать тебе новый доспех, ещё более красивый и устрашающий!

Воительница задумалась. Хафейн и Урлог недоуменно переглянулись и уставились на неё. На лице девушки очень отчётливо читалось противоборство мыслей, происходившее в тот момент в её голове.

- Ладно, я согласна, - наконец буркнула Фанька, когда желание обладать красивой экипировкой всё-таки одержало победу над недовольством по поводу непозволительного использования меча. – Но в случае опасности ты без разговоров обязан будешь вернуть Ловиальф. И вот что, сделай мне в придачу ещё один меч, а то негоже великим воительницам путешествовать всего лишь с единственным клинком!

Гном радостно заверил, что в ближайшей же деревне достанет железа, из которого скуёт девушке хоть дюжину мечей по любому из предоставленных эскизов. Эльфу и пустыннику, весьма удивлённым такой неожиданной сговорчивостью Басса, оставалось только тяжёло вздыхать, представляя, насколько увеличится число доставляемых Фанькой проблем с появлением у неё ещё одного клинка.

К счастью, в течение последующей недели новые доспехи и оружие воительница так и не получила, ибо Бассу было не до того. Остальные приключенцы изрядно веселились на привалах, наблюдая за уроками, которые гном брал у меча. Это отчасти сглаживало многие возникавшие недопонимания.

Но вскоре произошло событие, отвлёкшее всеобщее внимание от Басса и Ловиальфа: Хафейну удалось убедить Фаньку в том, что истинному воину не нужна броня, потому что он должен полагаться лишь на свои боевые навыки. Житель пустыни несколько вечеров подряд рассказывал девушке случаи из собственной геройской практики, когда доспехи больше мешали, чем помогали, и, как ни странно, добился результата: Фанька наконец-то сняла свою «наводящую ужас» амуницию. Правда, она тут же извлекла из недр вещевого мешка ещё один чудо-наряд, который своей нелепостью затмил предыдущий.

Если у доспехов хотя бы теоретически имелось назначение защищать хозяйку от ран (другой вопрос, как бы они с этим справились), то это одеяние, судя по всему, создавалось не иначе как для соблазнения представителей противоположного пола. Высоконравственный Хафейн всякий раз краснел и отворачивался, когда натыкался взглядом на Фаньку, разгуливающую по лагерю в очень коротко обрезанных кожаных штанишках и лёгкой чёрной безрукавке, едва прикрывающей грудь. Оба предмета одежды покрывались огромным количеством серебристых заклёпок. Кроме того, в комплект входили несколько ремней и браслетов, выполнявших скорее эстетические функции, чем практические.