Эрик Гарднер - Око Эль-Аргара

— Он знает все книги, которые есть в библиотеке. Никаких записей он не ведет и великолепно помнит, кто и какую книгу читал. Его отец, дед и прадед были здесь библиотекарями. Память у него действительно удивительная, хотя характер, да, пресквернейший.

Они осмотрели последний ярус. Среди полок обнаружился небольшой читальный зал — всего столов пять и столько же кресел, под круглыми серебряными светильниками, в которых горели яркие магические огоньки. Чуть в стороне стоял огромный стол. На нем была разложена древняя карта. Склонившийся над ней Даргус осторожно счищал грязь тонким и острым лезвием.

— Теперь, когда будешь читать здесь, он будет сверлить тебя взглядом, — прошептал Гарлин.

— Я могу делать то же самое, — заметил Сторм.

— И здесь развернутся масштабные библиотечные войны?

Потянулись дни за днями. Гарлин и Сторм полдня проводили в библиотеке. Оставшуюся половину — в Лекарском доме, осматривая пришедших больных. Однако очень скоро к Сторму каждый день начала образовываться очередь из юных девушек. Сторм поначалу делал вид, что не замечает направленных на него взглядов. А потом и вовсе сбежал из Лекарского дома.

— Бесстыдницы! — ругалась Тафит. — Куда только их родители смотрят! Лишили Дом такого лекаря!

Гарлин только смеялся. С Тафит они решили посылать Сторма к знатным больным на дом, предварительно убедившись, что направляют его не к юным дамам.

— Признайтесь, София, и, клянусь, я отпущу вас живой. Мне очень не хочется видеть ваше прекрасное тело размазанным по камням.

Лицо Бальтасара расплывалось перед взором девушки. Слезы, вперемешку с текущей из носа кровью, попадали в раскрытый в рыдании рот. Она закашлялась, и ей показалось, что от этого ее рука, которую держал Бальтасар, просто оторвется. Завыв от боли, другой рукой София несколько раз взмахнула в воздухе, пытаясь дотянуться до перил. Вцепиться хоть во что-то.

— София, я прекрасно понимаю, каково вам. Но чем быстрее вы сознаетесь, тем быстрее закончится этот кошмар. Признайтесь. Я напишу главе вашего Ордена очень милое послание, которое вы ему передадите.

София всхлипнула. Где-то не так далеко у побережья горела разноцветными огнями Альмерия. Завтра она точно уже будет лежать в морге этого города. А все потому, что была слишком самонадеянна. Потому что неправильно оценила ситуацию, направив весь интерес на профессора Висенте и проигнорировав Бальтасара. Сейчас он разожмет руку, и никто и ничто ей уже не поможет.

— София, поторопитесь. У меня не хватит сил держать вас здесь вечно. Либо признаетесь, и я вас вытаскиваю. Либо...

— Мне не в чем признаваться. Пожалуйста, — прошептала она.

Огни Альмерии расплылись большими мерцающими кругами. Бальтасар понял, что еще чуть-чуть, и девушка потеряет сознание. Процедив сквозь зубы проклятие, он втащил ее на дорогу. София вцепилась в его рубашку, прижавшись к своему мучителю и трясясь от ужаса. Когда она немного успокоилась, Бальтасар осторожно отстранил ее от себя. Достал бутылку с водой, дал напиться, затем смочил платок, умыл ей лицо.

— Подержите голову чуть поднятой, — и положил ей на нос мокрый платок.

— Спасибо, — прошептала она. — Спасибо, что поверили мне.

— Обычно все ломаются на послании для Ордена, — заметил Бальтасар. — Но вдруг вы самая стойкая.

— Вы сами в это верите?

— Не очень. Но осталось последнее. Дайте свой мобильный телефон. Висенте сказал, что вы во время церемонии звонили родителям.

София расстегнула карман на шортах, достала мобильный. Бальтасар взял, просмотрел последние звонки.

— Действительно в 22.30 мама. Длительность пятнадцать минут.

И он нажал вызов, включив громкоговоритель. Долго не отвечали.

— София? — спросил в трубке сонный женский голос. — София? Что случилось?

— Мама, ничего не случилось. Я случайно нажала повторный вызов. Извини, что разбудила.

— Я уже испугалась. Вдруг тебя укусил скорпион на этих ваших этих раскопках.

— Мама, здесь не водятся скорпионы.

— Не может быть. Даже у нас здесь их полно. — Голос женщины оживился.

— Мама, я тебе завтра перезвоню еще. Пока. Целую.

— Пока, милая.

Бальтасар нажал «отбой».

— Очень трогательно. Видимо, я должен принести извинения.

— Значит, больше вы не будете...

— Не буду.

Он усадил Софию на переднее сиденье. Сел рядом, попытался оттереть кровь со своей рубашки.

— Интересно, что про это подумают в отеле, — пробормотал он.

— Вы действительно забронировали номера в гостинице?

— На всякий случай, — Бальтасар улыбнулся.

Внедорожник тронулся с места.

— А вам не приходило в голову, что те, кого вы испытывали, признавались, видя в этом свое единственное спасение, но не были на самом деле виновны? — спросила София.

— Мне бы пришло это в голову, если бы они не называли хорошо известные мне имена.

— Так вы знаете их? — поразилась София. — Но почему тогда сами не доберетесь до людей Ордена?

— Когда-нибудь обязательно доберемся. Но сейчас не до этого.

Через десять минут Бальтасар остановил машину около отеля Бальнеарио. На самом деле отель находился не в самом городке, а гораздо выше в горах. София минуту постояла, всматриваясь в панораму ночи, развернувшуюся перед ней. Подсвечивала оранжевым небо Альмерия, где-то левее в непроницаемо черном море двигались несколько огоньков — маленький от частной яхты и большой от круизного лайнера. По долине реки мерцали слабые огоньки небольших селений. Бальтасар вытащил из багажника свой чемодан и сумку Софии.

Она последовала за ним. Дежурный на рисепшн уставился на кровавое пятно на белоснежной рубашке Бальтасара. А потом на бурый топ Софии.

— Мы забронировали два номера, — Бальтасар как ни в чем не бывало выложил на стойку два удостоверения личности.

София поняла, что тот, похоже, успел покопаться в ее личных вещах.

— У сеньориты Мартинес частые кровотечения из носа. У вас не найдется льда? — продолжил Бальтасар.

— Найдется, — хмуро отозвался портье. — Но может, вам лучше стоит обратиться в больницу?

— Пустяки, ничего страшного. Врачи сделают то же самое — пропишут прикладывать лед. Не в первый раз.

— Сеньорита, с вами все в порядке? — все еще в сомнении отозвался портье.

— Да, да, спасибо.

— Распишитесь здесь. Лед я сейчас принесу.

Они поставили подписи. Дежурный дал им ключи. Бальтасар проводил ее до номера, поставил сумку у двери.

— Я напротив, если что, — заметил он с насмешкой. — Надеюсь, вы теперь правильно понимаете ситуацию?

— Более чем.

— Отлично. Тогда доброй ночи.

Прежде чем она успела зайти в номер, появился портье с ведерком из-под шампанского, полным льда.