Алексей Александров - Война химеры

Проклятье, даже я начинаю ее побаиваться. Что за демоны поселились в ее душе?

Это потом, когда мы остались одни, она позволила себе расплакаться, уткнувшись мне в грудь. А тогда, над телом мертвого лорда, ее глаза горели каким-то мрачным торжеством. И это было жутко.

Легенда о слабеньком маге из младшего дома трещала по всем швам. Думаю, по крайней мере, Эстельнаэр и Лорар догадываются о том, кто прячется за этой маской. А уж слухи, что теперь ходят по лагерю… «Древняя ведьма, демон из бездны», — тихо перешептывались легионеры.

— Целители в чем-нибудь нуждаются? И что там у нас вообще с припасами?

— Все хорошо, — успокоил меня Рунк. — Вчера вечером пришли свежие обозы. И если позволите, сир… Раз уж мы застряли на землях Восходящего солнца, то нам необходимо перенести основной лагерь западнее. По реке проще будет наладить снабжение.

— Хорошая мысль, — признал я. — Узнай у Алраля, есть ли рядом на берегу Нимискара уцелевшие поселения. Городки, рыбацкие поселки. Эльфы не могли истребить всех.

— Будет исполнено, сир.

— Можешь идти, Рунк. И загляни к целителям. — Я взглядом показал орку на перевязанную руку. — Тяжелораненые уже идут на поправку. — «…Либо отошли в мир иной», — добавил я про себя. — В любом случае целители вполне могут тобой заняться.

Коротко поклонившись, орк ушел.

Едва полог шатра упал за спиной орка, Эйвилин отложила книгу и поднялась с ложа. Тихо встав рядом, она нежно обняла меня сзади за плечи. Я откинул голову назад и расслабился, наслаждаясь краткой минутой покоя.

— Что ты намерен делать дальше?

— Пока не знаю. Займусь наведением порядка на землях Восходящего солнца, раз уж имел глупость в них залезть. Налажу жизнь уцелевших жителей — теперь они мои подданные. Разгоню разбойников и мародеров.

— А как же война? Ты не нанесешь ответного удара Совету?

— Всему свое время. Сейчас мне выгодна любая передышка. Мне нужны новости о том, что творится в землях империи и у людей.

Эйвилин разорвала объятия и прошлась вдоль стены шатра, задумчиво проведя ладонью по грубой ткани.

— Думаешь, империя обречена? — спросила она наконец.

— Империи больше нет, Эйвилин. Есть кучка разрозненных старших домов со своими землями, армиями и интересами.

— Ты не думал, что все еще можно исправить? У тебя есть сила! А у меня есть права на престол!

— Старшие дома никогда не примут меня даже в качестве консорта, не говоря уже о большем. — Я недовольно передернул плечами.

— Ты сам говоришь, что сейчас главная угроза исходит от людей. Когда они сокрушат этот самозваный Совет, остановить их сможешь только ты. И высоким лордам придется принять мое решение. Подумай! Ты сможешь получить власть над империей.

Встав с кресла, я подошел к разгорячившейся девушке и, осторожно обняв за талию, притянул к себе.

— Мне не нужна империя. Мне нужна ты.

Некоторое время мы молча стояли обнявшись. Слова были просто не нужны. Они казались какими-то лишними.

— Сир! — осторожно покашлял за входным клапаном шатра один из стражников. — Прибыл гонец от магистра Мартина.

Подавив вздох разочарования, я отпустил девушку и вышел из шатра.

Вымотанный донельзя гонец — полуэльф в грязной, пропитанной потом одежде — едва держался на ногах. Сколько суток он провел в седле? Сколько лошадей сменил на торговых постах? Протянув мне свиток, скрепленный печатью Мартина, гонец покачнулся и едва не упал на землю. К счастью, стражники успели его подхватить.

— Отнесите его целителям, — кивнул я страже. — Так, посмотрим, чего там такого важного?

Сломав печати, я углубился в чтение.

С каждой прочитанной строчкой все глубже в мое сердце вползало уже было забытое ощущение…

— Что там? — осторожно спросила Эйвилин.

— «Багряная леди» вернулась…

В воздухе повисло тяжелое, недоверчивое молчание. От этих коротких слов веяло просто ледяным ужасом.

«Багряная леди» — и даже самое храброе сердце сжимается от страха.

Она появилась в самом конце Темных веков и волной смерти прошлась по землям людей, лишь краем зацепив орков и эльфов. «Багряная леди» дала название целому столетию, прозванному Веком Мора. В королевствах людей она забрала тогда две трети населения. Во многом благодаря этой опустошительной эпидемии стали возможны завоевания эльфов. Ушастые тоже немало пострадали от Века Мора, но для людей он стала настоящей катастрофой. Ждать, пока численность людей восстановится, эльфы не стали и нанесли удар.

За время существования Рассветной империи болезнь ни разу не появлялась. А с эпидемиями болотной лихорадки или медной оспы справлялись целители. Казалось, «багряная леди» навечно поселилась лишь на страницах древних фолиантов, в страшных рассказах и мрачных пророчествах. Но о ней помнили. Помнили и боялись. И вот она вновь вернулась…

Мор на западе! С моих губ сорвался сумасшедший смешок — пророчество красного дракона полностью исполнилось.

— Харг! Мне нужен твой самый быстрый гонец. Рунк, готовь мой эскорт, мы возвращаемся… Эйвилин, собирай свои вещи. Мы выступим до полудня.

Быстро набросав приказ и запечатав его своей личной печатью, я покинул шатер. Вызванный Харгом гонец молча преклонил колено и поклонился.

— Границы закрыть! Беженцев принимать только с земель Восходящего солнца, да и тех помещать в десятидневный карантин. Торговые караваны, возвращающиеся от людей, туда же. — Я протянул свиток гонцу.

Тот понятливо кивнул, убрав послание в кожаную сумку на боку.

— Стой! Падший тебя забери! Да остановись ты!

Все потуги обуздать Ветра были тщетны. Не слушая приказов и мало обращая внимания на натянутые поводья, он мчался вперед, не разбирая дороги. Сперва моя охрана пыталась держаться за обезумевшим жеребцом, но скоро их лошади стали сдавать. Разрыв между нами все рос, наконец вся моя охрана безнадежно отстала и скрылась из виду.

Бешеная скачка закончилась так же внезапно, как и началась. Ветер постепенно перешел на шаг, а затем и вовсе замер на месте, недвижим, словно статуя. Это мне многое объяснило. Покинув седло, я покрепче вцепился в рукоять Химеры и посмотрел на небо.

На меня упала огромная тень, заслоняя солнце и навевая давние воспоминания. Старый знакомец, красный дракон сел на землю в десяти шагах от меня. Огромные когти взрыхлили землю, словно плуг. Поднятый крыльями порыв ветра пригнул к земле стебли травы и заставил меня крепко зажмуриться, прикрыв глаза ладонью.

Сложив крылья, дракон медленно лег, вытянув вверх длинную шею. Огненным всполохом блеснула в свете солнца рубиново-красная чешуя.

— Вижу, ты все такой же храбрец, — прошептал над моим ухом знакомый голос. Лишенные зрачков глаза уставились прямо на меня. Если глаза — это отражение души, то драконы совершенно бездушные твари. Я с удивлением отметил, что против воли меня охватывает легкая дрожь.