Евгений Шепельский - Имею топор – готов путешествовать!

Даже сейчас, когда бывшая Морская Биржа переживала не лучшие времена, у Арти хватало посетителей.

Мы сели в самом темном месте – под заляпанным сажей окном, и заказали аперитив в виде пяти кружек эля. За соседним столиком трепались бывшие морские купцы.

– Слыхали? Полный конец торговли!…

– Синдикат не хочет выплачивать выкуп…

– Нам крышка…

– А Синдикату? Придут северяне, подомнут город…

– Да пусть приходит хоть кто, лишь бы навел тут порядок! Воры на ворье, ворами погоняют!

– Вортиген и Кроуб…

Дальше можно не слушать, все и так ясно. Выкупа еще нет, и, наверное, не будет, город блокирован. Из торговли – только сухопутные перевозки. Проклятая жадность Синдиката!

Когда тарелка с жареным мясом опустела, я отхлебнул эля и позволил себе немного расслабиться. Сразу ощутил, как сводит мускулы, а пальцы рук ноют.

Дав волю эмоциям, я слегка выругался.

Олник оторвал взгляд от блюда (гномы, знаете, любят приналечь на еду) с остатками жаркого:

– Ты слышал? Они лишили моего дедушку квартиры!

– Угу, просто жизненная драма.

– Я вот думаю, нам следовало прикончить Митризена, сжечь его гадюшник и всю его челядь, включая канарейку. Нет, кишка тонка, мы этого не сделали. В результате через час каждая собака в этом городе буден вынюхивать наш след.

– Пусть сначала приведет в порядок своих псов, и себя заодно, – буркнул я. И без слов было ясно, что из города придется улепетывать.

Напарник протер блюдо корочкой хлеба.

– Вот чего он нам никогда не простит – это Малютку Бетси. Эркешш махандарр!

– Ага, заметет нас в совок и выбросит на помойку. А вдогонку нашлет проклятия Вечного Насморка и Сумрачного Лупоглазия. Черт подери , расписки! Что ты сделал с расписками? Помнишь, я крикнул тебе…

– Съел. – Он похлопал себя по животу. – Так надежнее, чем рвать на кусочки. И чихнул – гляди! – всего один раз!

– А сейчас, – я повел взглядом по сторонам, – сейчас чихнуть не хочется?

– Не-е. Вот разве что я насыплю в нос хлебных крошек… – Его глаза сверкнули в полутьме. – Слушай, а ведь это выходит, теперь вся Долина Харашты для нас опасна?

Я кивнул:

– Выходит, да. Правда, не знаю, как он захочет расправиться с нами… Вариантов больно много: Гильдия Убийц, Правдивые Маги, Свободные Охотники, да свои же подручные…

За столом повисла нехорошая пауза. Купцы ушли, зато компания неподалеку что-то шумно праздновала, сотрясая харчевню взрывами хохота.

Олник вздохнул:

– Если бы только эти панталоны хорошо продавались!

– Ты забыл про бракованные корсеты, из-за которых вся наша репутация осыпалась, как осенние листья.

Он посмотрел на меня взглядом побитой собаки:

– Но кремы-то были хорошие!

– Ага, стало быть, это из-за кремов полквартала Веселых Монашек приходило, чтобы напялить корсеты нам на головы? Это из-за кремов в задницы и животы их клиентов впивался китовый ус? Это из-за кремов мы прятались на чердаке, как летучие мыши?

Он потупился.

– Я думаю, может, мы переборщили с рекламой, назвав эти корсеты сверхнадежными…

Угу. Сверхнадежные корсеты подарили Монашкам и их клиентам по-настоящему острые ощущения.

– Яханный фонарь! Я говорил – гномы-китобои не могут шить пристойные корсеты! Они вообще не могут шить корсеты! А ты – полцены, полцены!

– Но Хорби ван Буррен уверял, что они купили у карликов новые швейные машинки с педальками! Не нужно быть женщиной, чтобы на такой шить!

– Брось. – Я прислонился к кирпичной стене с давно облезшей побелкой. – Чтобы шить, нужно как минимум иметь мозги.

– Эркешш!.. Сам знаешь, когда пираты Кроуба закрыли выход в море, китобоям пришлось быстренько искать другой способ заработка! Когда у тебя семеро по лавкам и все просят есть… Когда руки, привычные к гарпуну, мелко дрожат… Когда жены, эти подколодные змеи… Будь проклят гномий матриархат!

Он был готов тянуть слезливую канитель бесконечно, но я прервал его взмахом руки:

– Уймись, Ол. У нас положение не лучше. Не уберемся вовремя – нас найдут по кусочкам. Гритт! Мне-то всегда открыт путь в горы Джарси. Вернусь к дедушке Трампу, снова примусь за старое… Буду охранять караваны, сопровождать паломников и всякую шваль… – Меня передернуло. – Главное, обходить Харашту стороной. Но тебя-то не возьмут в наш союз, хоть зарежься. Вот разве что выбивать половички общинного дома…

Он подпрыгнул на лавке.

– Вот еще, нужен мне ваш тухлый варварский союз! Не пойду! Отправлюсь в Фрайтор, куплю ферму и буду разводить гадюк. В наше время на качественный свежий яд всегда найдется покупатель.

Ага, как же. Это всего лишь означало, что он вернется в Зеренгу к папочке Джоку и мамочке Опунции. И к дедушке, которого лишили квартиры. А кто будет пороть его за одолженные и просаженные деньги, отец, мать, дед или многочисленные сестры – было не столь важно. В гномьих семьях суровые нравы.

– Эркешш … Крепко же мы сели на мель! Какие у нас еще… ну, варианты?

– Пока без понятия. Выберемся из города, там посмотрим. Тебя не привлекает идея вечного нищебродства? – Я невесело рассмеялся. – Но сначала я хочу дождаться темноты и потолковать с эльфийкой.

– Ты… С кем?

– Наша утренняя гостья. Я навещу контору, чтобы с ней потолковать. Это с нее все началось. Не будет в конторе, отправлюсь на квартиру. И – я уверен – она будет или там, или там.

Олник подавился элем, пустив его через нос:

– Ты что, хочешь ее… чик ? – Он провел пальцем по горлу. – Если так, я участвовать не буду!

– Не мели ерунды, я просто хочу с ней поговорить.

– А-а… Но… но Митризен…

Я навалился на стол, понизив голос:

– Вот что я скажу. Наши берлоги – последнее место, где Митризен будет нас искать. А теперь я кое-что тебе поясню. Чтобы раздеть нас до панталон, эти загадочные некто-эльфы хорошо потратились на взятки. Гритт! Я уверен, что они переплатили за наше имущество втрое, если не вчетверо. Где здесь профит, объясни мне? Лично я его не вижу, разве что предыдущий владелец конторы спрятал под половицами клад.

– Кла…

– Уймись, я шучу. Я хочу понять причину, я хочу понять мотив!

– Клад, как же я раньше не додумался! Зарыт под половицами…

– Уймись. Я не вижу причин, разве что месть по личным мотивам. Только вот кому – тебе или мне?

– Клад. Гм. Шкатулочка с бриллиантами!

– Не возьму в толк, кому мы наступили на хвост. Бизнес есть бизнес, но больших прибылей у нас отродясь не бывало…

– Но могут быть и золотые слитки! Золотце!

– Олник, я сейчас огрею тебя кружкой!

– О, эркешш! Я буду думать молча. Под половицей или в стенах?..

– Положим, мы перешли кому-то дорогу, и этот кто-то, вместо того, чтобы просто нас пристукнуть, решил сломать нам и без того сломанную карьеру, опустить на дно общества без возврата… Гритт! Слишком тонкая игра для Харашты! Загадки в полутьме… Я бы поверил в козни графини, но после разговора с Митризеном ясно, что она не при делах. То есть при делах, но с другой стороны.