Аранавир - Астариот

Почему я решил, что это многоразовая матрица? Да потому что вложить в ментальное тело человека даже одно плетение почти невозможно, оно быстро распадется, не хватит насыщенности. Артефакт, многоразовый амулет? А зачем тогда накопитель? Артефакт зарядится сам, в амулете необходимая энергия присутствует изначально. Конечно не стоит радоваться преждевременно, не похоже что рыцарь хорошо разбирается в вопросах магии. Но плотно пообщаться с ласхетскими магами - стоит.

Выходит, что я чуть не проиграл 'бледному подобию мага'? Хорошая мысль. Надеюсь, Ксанд не обратил внимания, ну а я, для успокоения эго, спишу все на азарт первого боя, я ведь действительно плохо себя контролировал.

- Ясно. Но в одном из боев на вашей стороне тоже выступала магия. Что-то не сходится.

-У нас нет магов! Неужели ты думаешь, что будь у нас хоть один чародей, то ему позволили бы гулять по фронту в составе небольшого отряда? Возможно это какой-то артефакт. Кладовые Ордена за время противостояния с демона изрядно поиздержали, но кое-что еще там можно найти.

- Ксанд, но если цена этого противостояния - существование Империи, то почему не пойти на компромисс? В конце концов, Синлиин не вечен

Ксанд кинул на меня такой взгляд, словно моя одежда в мгновение ока превратилось в рубище, а с небес пролилось ведро помоев - вроде бы и знакомый человек, но подходить все равно как-то противно. И что такого я сказал? В подобном деле нужно засунуть собственные амбиции куда подальше.

Видимо непонимание столь четко читалось у меня на лице, что Ксанд все же снизошел до объяснения. А я и не думал, что рыцарь может говорить так: цедя каждое слово и сопровождая его волной презрения.

- Мы присягнули аору и Императору! Предать эту клятву, значит потерять не только свою честь, но и честь всей своей семьи на поколения вперед,- желание спорить резко пропало. Спорить с фанатиком бессмысленно. Позиция была очень шаткой, но в словах Ксанда звучала убежденность и истовая вера. Судя по всему, в своем Ордене он прошел неплохую психологическую обработку. Видимо аор вывернул это воспитание себе родимому на пользу, гарантировав полную преданность гвардии. У кого мечи, тот и прав. Но все равно, что удерживает остальные слои населения? Неужели не нашлось никого достаточно умного? Так, ситуацию нужно уточнить. Я как-то забыл, что беседую с рыцарем, который еще совсем недавно был простым послушником Ордена, у него своеобразная позиция.

- Ладно тебе, Ксанд, не стоит так раздражаться, я же не местный и клятв не давал, прости, если оскорбил твои чувства,- некоторое время мы с лейтенантом мерялись взглядами, после чего рыцарь махнул рукой и, подъехав поближе, хлопнул меня рукой по плечу. Этот жест заменял местным рукопожатие.

- Ничего, Дайен, это я завелся непонятно с чего, забыл, что ты вырос в других местах и получил иное воспитание,- во время разговора я уже успел обмолвиться, что прибыл с Пиратского архипелага совсем недавно, в поисках нового знания и заработка. По словам Лекиара подобные наемники всегда стремились в местные горячие точки, расспрашивать о прошлом такого искателя было не принято.

На этом разговор и закончился. У нас обоих осталось чувство легкой неловкости после этого небольшого конфликта. Сославшись на то, что все интересующее меня Ксанд уже рассказал, я потянул поводья, отставая от рыцаря и вновь пристраиваясь с боку отряда.

Мысли неожиданно вернулись к родному миру, где я оставил все, что люблю. Родители, девушка, друзья воспринимаются как-то очень просто, когда рядом. А теперь мне их очень не хватает. Родителям я выдал легенду о хорошо оплачиваемой работе за границей, даже оставил на одном сервере с десяток писем о своей новой жизни. Они должны были приходить раз в месяц-два. С девушкой пришлось расстаться. Это было несложно, армия, а затем и учеба в другом городе создали между нами напряжение. Я просто сказал, что не хочу ее мучать и желаю ей счастья. Друзья, у меня их всегда было не много. Я легко знакомился с людьми, общался, шутил, создавал движение, но редко кто переходил из категории "знакомые" в "друзья". Для них я уехал в Германию.

День незаметно походил к концу. Равнина сменилась высокими и пологими холмами с редкими рощами. По моих прикидкам километров пятнадцать мы отмотали. Я невольно покосился на крестьян. Если я на лошади устал как собака, то тяжело нагруженные пешие должны едва ползти, высынув языки. Но нет, крестьяне даже не сбили строя, успевая шевелить и ногами, и языками. И последними не в роли вентилятора, а по прямому назначению. Столько баек я не слышал за всю жизнь. Истрии были разные: кто-то рассказывал о своей встрече с драконом, кто-то решил поведать сколько и в каком заведении выпьет, кто-то расхваливал прелести женщин известного ремесла, а кто-то тяжко вздыхал, ему-то все эти развлечения не грозили, дома ждала семья и строгая женка.

Наконец Ксанд объявил привал. Коня я сдал пареньку-ополченцу. Ухаживать за лошадьми я умел, но не любил. Поэтому при первой же возможности выпросил у Ксанда шестнадцатилетнего парнишку, у которого ко всем прочим обязанностям добавился уход за моим живым транспортом. Стоять и смотреть, как другие трудятся было приятно, но как-то неловко, я чувствовал себя лишним.

Спасение пришло в виде небольшой рощи. Я вспомнил, что все свободное время нужно тратить на тренировки. Уж это Лекиар вбил в меня намертво, я и без того пробездельничал, катаясь на лошади. Учитель бы этого не одобрил, он хоть и гад, но учил на совесть.

Я спустился с холма, лагерь стоял в стороне от рощи. Место оказалось неожиданно светлое и чистое, здесь даже ругаться матом казалось кощунством. Деревья напоминали обычные земные березки, земля поросла травяным ковром и редким кустарником. Из меня плохой ботаник, я с трудом смогу отличить дуб от ясеня и поэтому не смогу сказать, чем же отличалась эта роща от подобной же, но расположенной на Земле. Я вообще редко выбирался из города на природу.

Вокруг раскинулось море света и спокойствия, тренироваться в подобном месте было одно удовольствие. В этот раз я простоял в положенных стойках ровно столько времени, сколько необходимо. Никто мне не помешал выполнить весь комплекс целиком. Закончив с этим, я приступил к собственно тренировке. Если верить урокам Лекиара, начинать следовало с упражнения ученика-магистра. Таким названием маги подчеркивали его актуальность на любой ступени. Суть этого упражнения заключалась в улучшении навыков управления собственной энергией. Требовалось истощить себя до самого дна, а потом "сделать еще два раза", в этом тренировки физические и энергетические сходны, чтобы достичь прогресса нужно раз за разом переступать через свое немогу. Это же воспитывает волю. Для упражнения требовалось взять две максимально тонких магических линий и переплетать их на манер косички. Следовало внимательно следить, чтобы уровень силы в них не колебался, а оставался на одном уровне. Если это удавалось, то через пару минут к этой паре добавлялась третья нить... четвертая... пятая...шестая. Магистр может работать полусотней потоков одновременно, для меня же пять были пределом. Как только я создавал шестую, все кружево мгновенно путалось в единый ком. Приходилось начинать сначала, заставляя разум работать.