Валерий Атамашкин - Противостояние

«Думай!».

Но что если… Эльф сорвал с себя рубаху и, обернувшись к входной двери, следом спустил штаны. Что если сделать веревку из одежды и попытаться сократить расстояние, которое отделяло его от рифов внизу? Может быть, тогда ему удастся спрыгунть в океан и не разбиться. Но…

«Никаких но» - оборвал проскочившую было мысль Бордерик.

Сейчас необходимо было цепляться за любой шанс. Он разорвал рубаху и повязал ткань узлами. Следом последовали штаны. Получилась довольно длинная веревка, порядка десяти футов в длину. Бордерик окинул ее взглядом. Выдержит ли ветхая ткань вес. Проверять, эксперементировать и подвергать что-либо сомнению уже не оставалось времени. Светлый привязал один конец получившейся веревки к загнутой решетке, а другой сбросил вниз, вдоль стены башни. Пожалуй, это был действительно единственный шанс спастись. Если веревка не выдержит, тогда…

- Не думай о плохом, – сказал он вслух.

Руки схватили веревку, и Бордерик, затаив дыхание, оттолкнулся от оконного проема и повис на веревке в воздухе, упершись ногами в стену. Веревка выдержала, и он мысленно вознес хвалу Священным духам Местальэ. Никак иначе кроме везения то, что происходило сейчас, назвать было нельзя. Наверху послышался противный скрежет. Прутья, к которым Бордерик привязал веревку, не выдержав ее вес, начали отгинаться в обратную сторону и эльф почувствовал, как засосало у него под ложечкой. Выгнись решетка в противоположенную сторону, и веревка запросто соскочить, а тогда пиши пропало. Необходимо поторапливаться. Бордерик медленно начал спускаться вниз, перехватывая веревку руками. Он сползал по отвесной стене к рифам. Все получалось, и, казалось, первая половина препятствия будет преодолена до конца… Неожиданно подул сильный ветер. Эльфа, повисшего на веревке, буквально пригвоздило к стене. Он больно ударился о камень. В глазах поплыли черные пятна. Порывы ветра начали раскачивать его из стороны в сторону. Некрепкая веревка затрещала по швам. Бордерик, успевший спу-ститься вниз только на несколько футов, застыл на одном месте. Внизу разбушевался океан. На башню несколько раз накатили огромные волны, чуть было не утащившие Бордерика в морскую пучину. Все это продолжалось несколько минут. Ветер изсчез также неожиданно, как и появился, напоследок дав о себе знать несколькими прощальными порывами и ударами волн о подножье башни. Веревка, к удивлению, выдержала. Бордерик продолжил спуск вниз. Мышцы теперь не просто болели, они ныли, и пальцы на руках начали неметь.

Как же сейчас не хватало магических бульонов из закромов тетушки Тогусы, что согревали и придавали сил каждый раз, ставя на ноги молодого принца. Но священный Местальэ был там, где-то далеко на юго-востоке, а он висел в обители хумансов совершенно один на веревке, связанной из собственных вешей, над рифами и океаном. Бордерик мог пустить в ход чары вечнозеленого леса, мог использовать что-то наподобии заворота каменной кожи – заклятья, которое ему уже удалось освоить. Но используй он что-то мало-мальски связанное с магией, и пиши пропало – хумансовые магики тут же почуют неладное, тогда сюда набежит охрана во главе с капитаном поста, и тогда шансы на спасение будут обречены. Повезло еще, что напильник был заколдован мастерски предметной магией гномов и являлся, по сути, ничем иным, как артефактом, не излучая никаких инородных волн. По крайней мере, хотелось в это верить. Ведь вполне могло быть так, что за каждым его ша-гом следили и сюда уже направлялся отряд…

«Чушь» - мелькнуло в голове.

Если бы это действительно было так, то о напильнике узнали бы сразу, в тот день, когда Бордерик пронес его с собой сюда или, по крайней мере, в тот момент, когда он его впервые применил. Так что хотелось верить, что его побег оставался незамеченным и останется таким и впредь, если конечно, все пройдет удачно… Эльф медленно продолжил спуск. Вся сила воли, собранная в кулак, не позволяла отпустить веревку и сорваться вниз на острые каменные рифы. За Бордериком на веревке оставались кровавые следы от его рук. Приходилось терпеть, сжав зубы, и продолжать свой путь. Теперь, когда до конца веревки было не больше пары футов, обратного пути назад просто не было. Бордерик это прекрасно понимал и, достигнув самого конца, замер над рифами. Что дальше? Вопрос отразился в голове. До рифов оставалось около двадцати футов, само же расстояние, занятое острыми камнями меж башней и океаном, казалось целой пропастью, которую просто невозможно преодолеть. Прыгать на острые грани казалось безумием. А в таком положении как следует оттолкнуться от скалы, тоже не представлялось возможным. Бордерик огляделся. Нет, вокруг картина не менялась. Прыгать придется именно отсюда, другой вопрос, как это сделать, чтобы не разбиться. Светлый задумался. Он окинул веревку, на которой висел, взглядом. Мысленно сосчитав до трех, он закрыл глаза и что было сил дернул веревку на себя… Сердце чуть не выпрыгнуло из груди молодого принца, но веревка, к удивлению Бордерика, выдержала. Только решетка наверху, жалобно скрипнув, выгнулась еще больше.

Бордерик оттолкнулся от стены ногами и, повиснув на вервевке, принялся раскачиваться из стороны в сторону. Теперь оставалось уповать только на одну удачу и…милость священных духов, которые в этот день буквально дарили ему новую жизнь.

- Давай!

Бордерик, дождавшись, когда амплитуда веревки достигнет максимального размаха, изогнулся и разжал руки. Везение, только везение вот уже который раз сопровождавшее его в эту ночь, отделило Бордерика от острых граней каменных рифов и тело светлого поглотили морские пучины. Волна, подхватив молодого принца, вместо того, чтобы разможить его о стены башни и пикы рифов, отбросило с откатом в океан. Бордерик, набрав полный рот и легкие воды, начал задыхаться. Пучина закружила его словно песчинку в своих волнах, накрыв непросветным мраком. Бордерик попытался плыть, однако все попытки оказались тщетными. Могущественная водная стихия бросала тело эльфа из стороны в сторону, удаляя все дальше и дальше от башни и камеры, в заточении которой он провел так много дней. Бордерик не мог сопротивляться и постепенно терял сознание, кислород не поступал к легким, он задыхался. Морская пучина гнала тело принца все дальше и дальше вперед, неся его на своих волнах в неизведанную даль. Оставалось надеяться, что он сможет выжить.

«Я должен выжить» - такова была последняя мысль, промелькнувшая в голове молодого принца, прежде, чем он отключился.

Бордерик закашлялся. По подбородку вниз стекла струйка морской воды, просочившись через нос и рот. Он глубоко вздохнул, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Сверху на него смотрело солнце, согревая своими ласковыми теплыми лучами. Поначалу эльфу показалось, что он не чувствует рук и ног, но через минуту Бордерик все же смог пошевелить пальцами. Принц огляделся. Он лежал на каком-то пустынном песчаном берегу. Весь берег был усыпан водорослями, на огромных валунах сидели чайки, с любопытством уставившиеся на Бордерика, пришедшего в себя. Принц поежился. Здесь было достаточно холодно, а если учитывать, что после побега из темницы он остался в одной набедренной повязке, можно было считать, что ему крупно повезло, раз он не замерз. Что не позволило ему замерзнуть на берегу, умереть так и не придя в себя? Вера? Не зря же он был тот, кому священный Местальэ доверил миссию, равной по значимости которой нет и не будет из покон веков?