Джордж Мартин - Воины

Дунку доводилось слышать немало подобных разговоров. Эйегон Недостойный переспал с половиной девиц в королевстве и чуть ли не каждой заделал по ребенку. Но хуже всего было то, что на смертном ложе старый король признал их всех: и низкородных, детей от кабацких девок, шлюх и пастушек, и великих бастардов, сыновей благородных леди.

— Если бы хоть половина этих баек была правдой, мы все были бы бастардами старого короля Эйегона!

— А кто говорит, что это не так? — усмехнулся сир Мейнард.

— Едемте с нами в Белые Стены, сир Дункан! — сказал сир Кайл. — Вы с вашим ростом наверняка приглянетесь кому-нибудь из молодых лордов. Авось да отыщете себе хорошую службу. Я так уж точно отыщу. На свадьбе будет Джоффри Касвелл, хозяин Опасного Моста. Когда ему было три года, я сделал ему его первый меч. Из сосны, точно ему по руке. Мой меч служил его отцу, когда я был моложе и сильнее.

— Ваш меч тоже был сосновый? — осведомился сир Мейнард.

Кайлу хватило благодушия, чтобы рассмеяться.

— Да нет, мой был из доброй стали, могу вас заверить. И я буду рад, если он снова сможет послужить кентавру. Сир Дункан, едемте с нами на свадебный пир, даже если вам неохота наниматься на службу! Там будут певцы и музыканты, жонглеры и акробаты, и труппа шутов-карликов!

Дунк нахмурился.

— Нас с Эггом ждет долгий путь. Мы направляемся на север, в Винтерфелл. Лорд Берон Старк собирает мечи, чтобы навеки прогнать от своих берегов кракенов.

— Нет уж, на севере для меня чересчур холодно! — сказал сир Мейнард. — Если вам так уж хочется воевать с кракенами, поезжайте лучше на запад. Ланнистеры строят корабли, чтобы нанести удар железным людям на их родных островах. Только так и можно покончить с Дагоном Грейджоем. Бороться с ним на земле бесполезно — он просто соскальзывает назад в море. Его надобно побить на море.

В этом была доля истины, однако Дунку вовсе не улыбалось биться с железными людьми на море. Ему уже довелось побывать в морском сражении на «Белой леди», когда он облачился в доспехи, чтобы помочь команде отразить нападение пиратов. Бой был отчаянным и кровавым, один раз он едва не свалился за борт — там бы ему и конец пришел.

— Трону стоило бы поучиться у Старков и Ланнистеров! — заявил сир Кайл. — Они хотя бы сражаются! А что делают Таргариены? Король Эйерис прячется среди своих книжек. Принц Рейегель бегает голышом по чертогам Красного Замка, а принц Мейекар сидит сиднем у себя в Летнем Замке.

Эгг тыкал в огонь палкой, вздымая фонтаны искр, улетавших в ночное небо. Дунк порадовался, что он не обратил внимания на упоминание о своем отце. «Может, он все-таки научился держать язык за зубами?»

— Лично я считаю, что во всем виноват Бладрэйвен, — продолжал сир Кайл. — Он — королевский десница, но сидит сложа руки, пока кракены сеют огонь и ужас по всему закатному морю.

Сир Мейнард пожал плечами.

— Он не сводит глаз с Тироша, где сидит в изгнании Биттерстил, строящий козни вместе с сыновьями Дейемона Черного Пламени. Потому и старается держать королевские корабли под рукой, на случай, если они вдруг вздумают переправиться.

— Ну да, может, и так, — сказал сир Кайл, — однако возвращению Биттерстила многие были бы рады. Бладрэйвен — корень всех наших бед, белый червь, что точит сердце королевства.

Дунк нахмурился, вспомнив горбатого септона из Каменной Септы.

— Такие речи могут стоить человеку головы. Пожалуй, кое-кто назвал бы их изменническими!

— Может ли правда быть изменой? — возразил Кайл Кот. — Во дни короля Дейерона люди не страшились высказывать свои мысли, а теперь что?

Он издал непристойный звук.

— Бладрэйвен посадил на Железный Трон короля Эйериса, но надолго ли это? Эйерис слаб, а когда он умрет, между лордом Риверсом и принцем Мейекаром начнется кровопролитная война за корону. Десница против наследника.

— Вы забыли о принце Рейегеле, друг мой, — вкрадчивым тоном заметил сир Мейнард. — А ведь следом за Эйерисом идет он, а не Мейекар, он и его отпрыски.

— Да Рейегель же слабоумный! Нет, я не желаю ему зла, но этот человек все равно что покойник, и его близнецы тоже. Неизвестно, от чего они умрут: от булавы Мейекара или от колдовства Бладрэйвена, но...

Но тут подал голос Эгг. «Ох, спаси нас боги!» — подумал Дунк. Мальчик звонко воскликнул:

— Принц Мейекар — брат принца Рейегеля! Он любит его всей душой. И он никогда не причинит вреда ему или его детям.

— Помолчи, малый! — рявкнул на него Дунк. — Господ рыцарей твое мнение не интересует.

— Что же мне, и слова сказать нельзя?

— Нельзя!

«Твой длинный язык в один прекрасный день тебя в гроб загонит. И меня вместе с тобой!»

— Ну, думаю, наша солонина достаточно размокла Раздай-ка по кусочку всем нашим сотрапезникам, да поживей!

Эгг залился краской, мгновение Дунк опасался, что мальчишка огрызнется. Но вместо этого он надулся, как способен надуться только одиннадцатилетний мальчик.

— Слушаюсь, сир, — сказал он, бултыхая рукой в Дунковом шлеме. Его бритая голова отблескивала алым в свете костра, пока он раздавал мясо. Дунк взял свою порцию и принялся ее жевать. Размоченное мясо из деревянною сделалось кожистым, и только. Он пытался рассосать край полоски, ощущал вкус соли и стараясь не думать о жареной кабанятине в таверне, шкворчащей на вертеле и истекающей салом.

С наступлением сумерек со стороны озера налетели рои мошек и комаров. Мошки донимали в основном лошадей, а вот комарам была больше по вкусу человечья плоть. Чтобы тебя не заели, приходилось жаться вплотную к огню и дышать дымом. «Либо зажариться, либо быть съеденным живьем — вот он, выбор бедняка», — мрачно подумал Дунк. Он почесал руки и подвинулся ближе к огню.

Скоро до него вновь дошел мех с вином. Вино было кислое и крепкое. Дунк отхлебнул от души и передал мех дальше. Кот с Туманных Болот принялся рассказывать, как он спас жизнь лорду Опасного Моста во время мятежа Черного Пламени.

— Когда знаменосец лорда Армонда рухнул наземь, я спрыгнул с коня. Изменники подступали к нам со всех сторон...

— Сир, — спросил Глендон Гром, — а кто были эти изменники? Ну, то есть люди Черного Пламени?

Клинок в руке сира Глендона поблескивал в свете костра. Следы от прыщей у него на щеках алели, точно незажившие язвы, и все его жилы были натянуты, как тетива арбалета.

— Мой отец сражался за черного дракона!

Этого еще не хватало! Дунк фыркнул. «За кого ты был, за красных или за черных?» О таком не спрашивают. От этого одни неприятности.

— Я уверен, сир Кайл не хотел оскорбить вашего отца.

— Отнюдь! — подтвердил сир Кайл. — Это все старые истории: красный дракон, черный... Нам сейчас из-за этого драться не пристало. Мы теперь все братья, межевые рыцари.