Людмила Горобенко - Предназначение

Он вздрогнул и с трудом открыл глаза.

— Да. Я хотел видеть тебя, — проскрипел он тихим голосом и опять устало прикрыл глаза.

Я стоял и ждал, когда он заговорит. Хурх некоторое время молчал. Его глаза были почти закрыты, но у меня было такое чувство, будто он внимательно наблюдает за мной.

— Мне очень жаль, что так случилось, — проскрипел, наконец, жрец, не открывая глаз, — я не хотел испортить твой праздник. Эти проклятые нигрумы никогда не могли проявлять должную выдержку и терпение. — Он судорожно вздохнул и вновь замолчал на несколько минут.

Я решил не торопить его и выждать. Пусть сам раскроет все, что задумал.

— Я лишь хотел, чтобы ты знал, в какую опасную бездну тебя толкают эти, с позволения сказать, «доброжелатели». Им было важно, чтобы ты выполнил поручение Теда и принес элементы. Вот увидишь: Орей предложит оставить их здесь. Он станет уверять, что этот мир — самое безопасное место! Но я никогда не был согласен с этим. Я говорил ему, что они должны оставаться там, где были. Раз столько тысячелетий они были недосягаемы, зачем тащить их сюда? Тебе не приходило это в голову?

— Приходило. Но, возможно, пришло время принести их.

— Да? Ты знаешь, что с ними делать? Для чего они нужны? — Хурх открыл глаза и вопросительно взглянул на меня. — Может, Орей рассказал тебе правду о твоем рождении, и ты знаешь, что нужно от тебя Союзу?

— Не понимаю о чем вы?

— Конечно не понимаешь! Ведь тебе не сказали, что ты не просто преемник Теда, ты еще и хранитель священного ларца, так же, как и Тьедвальд. Только ему не повезло: он погиб, защищая ларец. Он передал эту обязанность по наследству, когда понял, что больше не в силах уберечь его.

— Но у меня нет этого ларца! И как связан Тьедвальд с водой и камнем?

— Он был хранителем ларца и секрета этих элементов. Ты не знаешь, где ларец, потому что не прошел всех испытаний! Тебе придется еще не раз столкнуться с болью, разочарованием и опасностью, прежде чем твоя воля станет настолько сильной, что ты сможешь противостоять мощи ларца. Такова плата за обладание этой тайной. Сейчас ты только стоишь на пороге познаний. Тебе еще не ведома вся трагедия твоей жизни и смерти. Но я покажу тебе, чем ты жертвуешь ради сомнительной чести — быть хранителем символов чужой власти.

Хурх закатил глаза и зашептал какие-то заклинания, перемежая древние слова с числами. Затем открыл помутневшие глаза, глядевшие, казалось, сквозь толщу времени и запел.

Я почувствовал, что проваливаюсь в бездну и невольно зажмурился.

Влажный ветер коснулся моего лица. … нет … не моего … Не знаю. Какое-то странное чувство: я был собой и … не был собой!

Я ощутил в себе присутствие другого человека! Или я был в его теле? Чужие мысли, чужие чувства. Но почему они мне так близки? Не открывая глаз, я слушал его мысли. Они были тревожны.

Он думал о том, что боги перестали заботиться о его народе. С каждым годом сезонные ураганы приносят все больше разрушений. Реки и каналы переполняются и выходят из берегов, уничтожая посевы. Море пустеет. Рыба уходит от берегов, за ней уходят и морские животные. Птицы гибнут, не успев отложить яйца. Народ, населявший несколько обширных долин у берегов океана, начинает голодать. Жрецы не в силах умилостивить гнев богов даже большим количеством человеческих жертв. В прошлом году семьдесят человек вступили в ритуальную схватку, их кровь обагрила священную площадь пирамиды Луны, но в этом году Эль-Ниньо принес еще больше разрушений.

Что-то произошло тридцать лет назад, когда верховный жрец пирамиды Луны внезапно умер и на его место пришел другой. Он сильно отличается от прежних верховных жрецов своей ненасытностью в человеческими жертвами. Посвященные, которым жрец передавал волю богов, говорят о его необыкновенной силе, которую он не утратил за тридцать лет. Рассказывают, что глаза жреца горят жутким кровавым огнем из-под ритуальной маски, когда он пьет теплую человеческую кровь. Об ужасных клыках и когтях, растущих во время церемонии расчленения и снимания кожи с жертвы, которую он потом одевал на себя. Поговаривали, что это сам Шбаланке — бог-ягуар воплотился в жреце, потому что непереносимый страх терзает всякого, кто находится рядом с ним. Люди рассказывают о его необыкновенной проницательности и мудрости, поэтому, несмотря на трепет, паломники со всей империи сходятся к его храму.

Вслушиваясь в мысли незнакомца, я начинал понимать, что он каким-то образом связан со мной и красноглазым, ведь, без сомнения, он размышлял о нем или о другом вампире.

Я хотел открыть глаза, но не смог. Наверное, человек, в тело которого я попал, стоял с закрытыми глазами. Тогда я попытался поднять руку — не получилось. Значит, «хозяином тела» был он.

А «хозяин» продолжал размышлять.

Ему предстояло идти в храм Луны и встретиться с верховным жрецом. Священнослужитель потребует ответа, но он не знал, что сказать. Ведь тайна, в которую его посвятили, не должна открыться никому, даже всесильному жрецу.

«Хозяин» перебирал в памяти события последних дней. Он вспоминал, как его подняли среди ночи несколько дней назад и скрытно вывезли из храма Солнца. Они всю ночь поднимались к вершинам священной горы. В ее тайных пещерах еще с начала времен находятся древние святилища. Только в самых крайних случаях люди беспокоят предков. Самые храбрые или отчаявшиеся из людей добровольно уходят в лабиринты подземелий, чтобы соединиться с миром предков и поведать им о нуждах живущих.

«Хозяин» вошел в пещеру один. Его провожатые остались у входа: никто из смертных не мог вернуться из мира ушедших. Жуткий липкий страх сковал ноги тугими путами. Тишина давила тяжким грузом. Застоявшийся воздух пещеры не позволял вдохнуть полной грудью.

Наконец длинный извилистый тоннель окончился небольшой пещерой. В ее глубине стоял человек необычайно высокого роста. На нем были сияющие одежды из пурпурного полотна.

— Входи, Атаутельмек, — произнес человек низким голосом. — Сегодня пришло время посвятить тебя в великую тайну, которую ты должен сохранить, во что бы то ни стало. Смотри, видишь этот знак на стене? Это замок, замыкающий вход в святилище, в котором хранятся священные реликвии. А это ключ, при помощи которого можно открыть дверь. — Незнакомец протянул «хозяину» небольшую золотую пластину в виде диска, в центре которого сияло выпуклое изображение солнца. — Запомни, никто в мире не должен знать об этом. Ты передашь знание своим потомкам, они своим. Когда настанет конец мира, твой род сможет уберечь человечество от гибели.

— Я не смогу выполнить твое поручение, — юноша опустился на колени перед божеством, — потому что должен отправиться в мир предков, чтобы передать мольбу о прощении моего народа.