Глен Кук - Седая оловянная печаль

Я прошел через музей, то бишь через главный холл, и собирался зайти к себе переодеться, как откуда ни возьмись выскочила Дженнифер. Девушка казалась более женственной, хрупкой и ранимой, чем обычно. Она была взволнована и испугана. Я остановился, хоть и не испытывал никакого желания видеть ее.

– Сержант Хокес умер, – выпалила она. – Умер у меня на руках. По его телу прошла дрожь, он дернулся, издал какой-то странный звук – и все, его больше нет.

– Когда?

– Несколько минут назад. Я искала Деллвуда, но увидела вас. Мне нужен кто-нибудь, я не знаю, что делать.

За утешениями она обратилась определенно не по адресу. Я был не расположен утешать никого, даже роскошную брюнетку с соблазнительными формами, способными воскресить мертвого епископа. Ночка и утро выдались хлопотливые. Я чувствовал себя так, точно мне на плечи навьючили груз килограммов в пятьдесят. Хуже – я пропустил ленч.

Я уже убедился, что с кухаркой разговаривать бесполезно. Она понятия не имела, что делается на свете, все пропускала мимо ушей.

– Поговорите лучше с Деллвудом.

Вот и он – легок на помине. Обычная невозмутимость покинула его.

– Мисс Дженнифер, вам не следует оставлять Хокеса.

– Он во мне больше не нуждается.

Деллвуд вытаращил глаза:

– Он… он…

– Да. Что будем делать?

– Деллвуд, – сказал я, – мне нужно видеть генерала. По возможности срочно. Я буду у себя.

Я намеревался вздремнуть: следующая ночь тоже скорей всего будет долгой. Отдохну, пока есть возможность.

Я оглянулся на Дженнифер и Деллвуда. Может, они были хорошими актерами, может, в самом деле были огорчены и измучены. Все же они немного переигрывали, очень уж им хотелось произвести на меня благоприятное впечатление.

Мне без разницы. Пусть хоть вопят и пляшут от радости. На мой взгляд, в доме только один славный парень, и зовут его Гаррет.

Проснулся я к обеду, но отдохнувшим себя не чувствовал: пол моей туалетной оказался не слишком удобным ложем. Но он безопасней кровати – стоит лишь взглянуть на раны моего оловянного друга.

Я решил разбить лагерь в одном из свободных помещений. Придется им поохотиться, если захотят прикончить меня во сне. Не из-за меня ли погиб Хокес? Я заснул с этой мыслью. Не послужило ли мое присутствие толчком, заставившим злодея изменить график убийств? Я не мог ничего изменить, но не переставал изводить себя.

Я прошел по коридору на балкон, посмотрел вниз. Дженнифер сидела у фонтана, прислонившись к крылу дракона. Чейн и Кид протопали мимо, не обратив на нее внимания. Они шли обедать.

Напротив ниже этажом я заметил притаившуюся в тени колонны блондинку. Она мельком взглянула в мою сторону. Я махнул рукой. Из коридора напротив, тоже на четвертом этаже, показался Черный Пит, нахмурился и помахал в ответ. Я указал вниз, он перегнулся через перила.

Слишком поздно. Она скрылась. Теория моя разлетелась прахом. Дело в том, что я начал было обдумывать – наполовину всерьез – одно предположение насчет этих постоянных явлений. Я решил, что блондинка – это Дженнифер в парике, быстро меняющая одежду. Сложение у них очень похожее, лица тоже. Мне, а старина Гаррет всегда был немножко романтик, блондинка казалась более привлекательной. Но до сих пор я не видел их вместе. Оставался лишь вопрос – на кой черт Дженнифер понадобилось такое странное развлечение. Но иногда теории наши соответствуют истине, иногда. нет. Мои, как правило, нет.

К первому этажу я убедил себя, что просто поторопился с выводами. Блондинка в самом деле красивее. Есть в ней нечто неповторимое, воздушное, неземное. Дженнифер этого нипочем не изобразить.

Конечно, я и Дженнифер не знаю как следует. Я работаю всего день и никого не изучил досконально, разве кухарку, да и ее недостаточно. Впрочем, маловероятно, что мне удастся изучить их. Не того сорта люди, чтоб близко подпустить чужака.

Питерс встретил меня у лестницы.

– Ты чего хотел?

– Чего махал-то?

– А я не вам махал. Под вами на балконе стояла моя блондинка. Она скрылась, когда я указал на нее.

Питерс взглянул на меня, точно сомневался, того ли человека пригласил. Что ж, закроем тему.

– У меня к вам вопрос. Исключительно гипотетический. Если бы вы кого-нибудь здесь убили и захотели избавиться от тела – какое место в имении самое подходящее?

Он изумленно посмотрел на меня.

– Гаррет… Чудной ты какой-то. Или ты так изменился после ухода из армии? Для чего ты спрашиваешь?

– Мое дело спрашивать, ваше – отвечать. Вам не нужно понимать, какую цель преследуют мои вопросы. Черт возьми, они и для меня не всегда имеют смысл. Но такие уж у меня методы.

– Но хоть намекнуть ты можешь? Если б я собирался зарыть…

У него мелькнула догадка: он подумал, что я ищу место, где спрятаны генеральские безделушки.

– Зависит от обстоятельств – сколько у меня времени, как надежно хотел бы я упрятать тело. Черт возьми, будь у меня время, я зарыл бы его поглубже. Но если б времени не было – вообще не стал бы его закапывать, дотащил бы до болота, привязал пару камней – и привет.

– Что за болото?

– По дороге, за кладбищем. От подъезда видны вершины деревьев, там небольшой холм, а за ним болото. Здоровое болото, был даже план осушить его, а то очень воняет. Но старый Мельхиор, владелец земли, слышать об этом не хочет. Сходи посмотри на него: оно тебе кое-что напомнит из времен войны.

– Посмотрю. Пойдемте поедим, пока кухарка о нас не забыла.

Мы с Питерсом отправились в столовую. Кухарка действительно подавала последнее блюдо и обиженно покосилась на меня, как на предателя. Ах да, я ведь не помог ей. Таковы люди, помоги один раз – и тебе сядут на шею.

Как и прошлым вечером, трапеза проходила в молчании. Никаких разговоров, кроме глухих угроз по адресу браконьера. Обстоятельства гибели Хокеса никому не казались подозрительными.

Невероятно. Их убивают – одного за другим, а они точно слепые. Может, дело в военной выучке? В начале кампании в моей роте было двести офицеров, сержантов, солдат. Через два года из тех, что воевали с самого начала, осталось восемнадцать человек. Убивают одного, другого, через некоторое время начинаешь принимать это как должное. Живешь себе, пока можешь, покорно ждешь своей очереди – и становишься абсолютным фаталистом.

– Кто сегодня работает в конюшне? – спросил я.

Они взглянули на меня, будто только что заметили.

– Никто, – ответил Питерс. – Снэйк в патруле.

Он хотел спросить, зачем мне это. И другие хотели. Но лишь посмотрели на меня.

Я встретился глазами с Дженнифер. Она робко, зазывно улыбнулась. Оттаивает потихоньку.

– Я говорил с генералом, – сказал Деллвуд. – Он встретится с вами после обеда.