Александр Ковальков - Жрец Проказницы

— Не бойся, сейчас мы тебя немного подлечим, а потом я займусь этими плохими дядями. А сейчас ты уснешь ненадолго. Хорошо? Ну вот и умница.

Мой голос был вкрадчивым и ласковым. Вместе с легкими воздействиями на ауру парнишки это дало быстрый эффект. Уже через минуту мальчик сладко посапывал.

Здесь не принято просто так оказывать помощь, если тебя о ней не попросили. Пройдя мимо умирающего от ран, ты будешь в своем праве. Особенно это касается случаев, когда требуется квалифицированная помощь, а не простая перевязка. Другое дело, что пострадавший может выжить и на равнодушно прошедшего мимо затаить зло. Или родственники посчитают возможным отомстить. Да и боги могут счесть твое поведение недостойным, и… дальше уже зависит от конкретного бога, как он решит наказать провинившегося. А фантазия у владык душ этого мира…

Маги-целители, окажись они случайно рядом с пострадавшим, могут и спасти умирающего даже без его прямого волеизъявления. Вот только, очнувшись, пациент будет поставлен перед вопросом: «Чем и как заплатить целителю за его работу?» И тут есть несколько вариантов: первый — заплатить согласно сложности операции и расценкам гильдии, в которой состоит маг, с учетом всех повышающих коэффициентов, которых будет просто куча; второй — попросить вернуть все, как было, и передать весточку родственникам, дабы те прислали помощь. В первом случае, если ты не богат, можешь оказаться в долговом рабстве, из которого практически невозможно вырваться. Во втором — шансы выжить у истощенного лечением человека после повторного повреждения организма и тонких тел удручающе малы, практически нулевые.

Парнишка о помощи не просил — боялся оказаться в долговом рабстве. К тому же знать о том, что я могу оказать квалифицированную помощь, он не мог. Передать весточку? Так некому уже после налета бандитов на его деревню.

Но оставить пацана умирать или делать его (за пустяковые усилия по излечению) своим рабом… Это выше моих сил, и в этом я под менталитет жителей Ойкума подстраиваться не собирался. Тем более при благоприятных обстоятельствах мальчишка мог оказаться полезным.

Помочь на данном этапе я ему мало чем мог: убрал начавшееся заражение, обезболил и прочистил раны да запустил процесс регенерации. Организм молодой, растущий, так что за несколько месяцев даже без дальнейшего вмешательства целителей, при условии регулярного и хорошего питания, ступня восстановится. Разумеется, если беречь ногу и передвигаться только на костылях или в коляске, да и то до сортира, остальное время нужно провести в постели — а вот это уже маловероятно. Вернее, невозможно: не тот достаток у сироты, чтобы спокойно лечиться, не напрягая покалеченную ногу, — пропитание еще достать надо, а калеке сделать это непросто. Был, конечно, еще вариант — добраться до любого храма и попросить милости. В таком случае жрецы его вылечат, но… раз он не может позаботиться о себе, то за него это сделают слуги богов. А становиться на пятнадцать лет храмовым рабом тоже приятного мало. Пусть даже они и дадут ему профессию и обучат всему необходимому.

Бандитов я приводил в чувство, впрочем оставив их тела парализованными, в состоянии веселой злости. В них я видел только подходящие запчасти для создания призрачного котика. Судя по плещущемуся в глазах ужасу, они в полной мере осознали последствия захвата магом — энтузиастом-исследователем.

— Приятного будет мало. Обещаю!

Приготовления к задуманному действу заняли от силы полчаса. За это время очистил круглую площадку диаметром двенадцать метров от растительности и живности, установил ограждающий периметр, стабилизировал внутри магический фон и развернул походную лабораторию алхимика-артефактора. Также были выращены шесть столбов из земли, на которых зафиксировал бандитов: ноги на полушпагате закреплены у основания, а руки выше головы у вершины столбов. Снял с них парализацию и засунул в рот кляпы — требовалось минимизировать, а лучше вообще исключить всякую постороннюю магию.

— Хорошо, что ты уже очнулся, хотелось бы обсудить твое будущее, — закончив приготовления, я обратил внимание на все еще притворяющегося спящим пацана.

В распахнувшихся глазах парня легко читались настороженность и испуг. Понятно…

— Не волнуйся, разговоры, что ходят в деревнях о целителях, излечивающих крестьян, попавших в беду и умирающих от ран, а потом забирающих их в рабство, — не более чем слухи. Банально овчинка выделки не стоит. Тем более, как видишь, подопытного материала, — я махнул рукой в сторону бандитов, — с которым можно делать все, что угодно, по лесам шляется предостаточно. Нет, твое лечение на нынешнем уровне можешь считать платой за то, что посторожил для меня этих уродцев. — От ласковой улыбки, осветившей мое лицо, вчерашний крестьянин, переквалифицировавшийся в разбойники, судорожно дернулся, замычал в кляп и потерял сознание. — Без твоего успокоительного в вине они вполне могли перенервничать и перебазироваться и уже на новом месте дожидаться своих подельников, а это потеря моего времени. Хотя подмешивать туда же и слабительное немного чересчур, неприятно возиться с засранцами. Хорошо хоть они уже успели, насколько возможно, удобрить кусты в округе и сейчас никаких проблем не доставляют. Впрочем, разговор у нас пойдет не об этом, а, как я уже сказал, о твоем будущем. Для начала познакомимся. Я — Трим, жрец Лики.

— Дарек из деревни Хлюповки, что в баронстве Олдик.

Говорил он еле слышно, с заметной хрипотцой из-за пересохшего горла (я кинул ему флягу с водой, заправленной капелькой вина), но без подобострастия, почти равнодушно, лишь с легкой ноткой заинтересованности и настороженности. Молодец парень, быстро взял себя в руки. Ему бы еще ауру научиться контролировать, а то реальные чувства она у него выдает.

— Так вот, Дарек, у тебя есть несколько путей. Первый — мы с тобой прощаемся на этой поляне и дальше ты добираешься до дома самостоятельно и живешь прежней жизнью, насколько это возможно. Второй… — Тут я сделал небольшую артистическую паузу.

— Вы предлагаете мне тоже стать жрецом? — не вытерпел мальчишка.

— Не перебивай старших! — грозно прикрикнул я, внутренне ликуя: перипетии судьбы не сломили парня, оставив его любопытным непоседой, как и положено быть в двенадцатилетнем возрасте.

— Простите.

Я помолчал немного, привыкая к тому, что кто-то называет меня на «вы», причем на полных на то основаниях. Вроде бы не стоящая внимания мелочь, однако это оказалось неожиданно приятно. Будто все страдания, перенесенные совсем недавно, стали окупаться уважением окружающих, хотя бы и авансом. Пусть даже это и походило на опасливое отношение к начальнику. Лишнее напоминание, что ты не одинок в этом мире и, как бы в дальнейшем ни повернулась судьба, рядом всегда будет кто-то, с кем можно поговорить, кто поддержит в трудную минуту. С Ликой, правда, есть шанс, что неприятности мне организует именно она, но это уже другой вопрос.