Анастасия Арчибасова - Роук. Долина

— Прошу прощения, что нарушаю вашу беседу, но не все высокорожденные сидят, свесив лапки на заслугах своих предков, — неожиданно резко, даже с оттенком металла в голосе, произнёс Хони. Эльфийка едва не подавилась кружкой, от такой тирады скромного ученика. Куран ухмыльнулся, Ваган поднял глаза на Хони и понимающе кивнул.

— Это как понимать? — вопрос Р’оук озвучил мысли всех присутствующих.

— Никак. — Хони покраснел от произведённого эффекта. — Как хотите.

— Отстань от него, — мягко осадил эльфийку маг.

— Бруф, а почему ты не такой, вы же одного куста яблочки? — любопытство Р’оук нашло другую цель.

— Ягодки, яблочки — это деревьям. Просто сразу было понятно, что толку из меня не выйдет. А вот он, — Бруф кивнул на брата, — опора и надежда. Только что натворил этот оплот надежд клана, не знаю. Может, скажешь?

— Нет. — Ваган вложил в краткое слово всё своё нежелание общаться на эту тему.

Р’оук сползла со стула, сыто потянулась.

— День партизана какой-то. Ну, долго ещё нутро ублажать будите? Пойдём уже.

— Ага, и мне работать не даёте, а ещё и вас оглоедов кормить надо. И кобылку свою навести, чистить её никто не станет

За порогом таверны город жил жизнью, мало чем отличающейся от того, что происходило внутри. Солнце уже клонилось к закату. Торговцы начинали собирать то, что сегодня не успели продать, для того, чтобы продать это завтра.

— Ничего не меняется. Даже хаос, есть величина постоянная и неизменная. По-крайней мере в этом городе. — Произнёс Куран, наблюдая бесконечную суету города Колтерна.

Со стороны компания выглядела довольно странно. Даже для этого города. Но в этом месте хотя бы не вызывала лишних вопросов.

Пожилой маг, убелённый благородными сединами, с профилем достойным чеканки монет, облачённый в дорогой, когда-то роскошный, но в данный момент изрядно поношенный плащ с глубоким капюшоном, шествовал, впереди опираясь на посох. Рядом с магом шел отрок. Ещё не муж, но уже не ребёнок. Светлые соломенные волосы были тщательно причёсаны, даже скорее прилизаны. Ряса, болтавшаяся на нём как на вешалке, как ни странно, была добротна, не носила на себе следов ветхости и старости. Она была новая. Чуть поодаль шлёпала, особо не разбирая дороги, эльфийка (впрочем, с эльфом спутать, было не трудно). Её гардероб особой примечательностью не отличался. Простая холщовая рубаха, заправленная в короткие штаны, выставляющие напоказ мосластые коленки, украшенные многочисленные синяками и ссадинами. завершал убор надетый на рубаху. Непослушные прямые волосы, вызывали мысли о гнёздах и нисколько не скрывали крупные, торчащие заострённые уши. Замыкал шествие гном. Самородок среди своего народа. С царственной осанкой, в одеянии достойном величайших владык. Богато расшитая рубаха из шерсти тонкорунных овец, штаны из лучшего сукна, сапоги из оленьей кожи тонкой выделки, намекали не просто на состоятельность владельца, а даже на довольно солидное богатство. Диссонировала со столь роскошным нарядом выражение лица гнома. Помимо некоторой мрачности проглядывала некоторая, совсем не гномья, неуверенность и трагичное разочарование.

— Р’оук, ты на мне дыру протрёшь, — не поворачивая головы сказа Хони. — если что-то мучает, ты уж скажи. Не держи в себе, а то лопнешь.

— Не лопну. И вообще я не на тебя смотрю.

— Врёшь.

— Вру. И что?

Хони помедлил, поравнялся с эльфийкой.

— Ты мне объяснишь, а с тобой-то, что не того? — пошла на второй заход Р’оук.

— Со мной? Ты адресом не ошиблась? Со мной всё нормально.

— Ты вообще кто такой? Бывший принц? Или как там у вас, у людей: сына большого дуба?

— Если уж на то пошло, то не дуба, а шишки, но к деревьям ты всё-таки поближе будешь, Дитя Леса.

— Ты мне уши не заворачивай. На склоку не надейся. Так кто ты?

— Я Хони — ученик мага. А что подзабыла?

— Это я знаю. Давай начистоту, — эльфийка нахмурилась.

— В каком смысле «начистоту»?

— В самом прямом. Где ты родился? — Р’оук решила зайти окольными путями.

— В Готтеленсе.

— Готтеленс — это материк, мы все на нём родились. А по точнее.

— В Империи.

— Даа, — протянула эльфийка, — тяжёлый случай. А кто твои родители?

— Люди, — дело запахло откровенным издевательством.

— Понятно. А кто они? — Р’оук решила замучить ученика своим упорством.

— Р’оук, оставь его в покое, — не выдержал Куран, решив, что на сегодня стычек достаточно.

— Не отстану. Давай выкладывай кто ты? По-хорошему прошу.

— Р’оук, отвяжись. Ты уже учителя нервировать начала. Прилипла как смола к подмётке.

Р’оук обиженно вздохнула. Подумала и решила отложить удовлетворение своего любопытства на неопределённое время. На ближайшее неопределённое время.

Часть рынка, где находилась лавка Батра, встретила путников лёгким запахом гари и подкопченными домами.

Лавки на своём привычном месте не было. Зато было большое чёрное пятно, кучи сажи, золы и недогоревших головешек. Стены близстоящих зданий были в разной степени погоревшими, где просто подкопченными, где тщательно обугленными.

— Сгорел, — тихо сказал Хони. — Или сожгли.

— Сгорел он. Ага, жди, — со злобной иронией сказал маг. — Сбежал, сукин сын.

— Сразу видно, кто кого учил, — Р’оук подошла к пепелищу, — давненько уже. Угли почти остыли.

— Да, понятно, что не полчаса назад, — фыркнул маг.

Р’оук прошлась, по тому, что раньше было домом.

— Куран иди сюда.

Осторожно, стараясь не поднять клубы сажи и золы, маг подошёл к эльфийке, сидевшей на корточках возле обуглившегося тела.

— Кажется, не только нам он в суп нагадил.

— Не похоже на Батра. Да и не должен труп остаться.

— Это почему? Он что в огне тает?

К трупу двинулись Ваган и Хони.

— Магический огонь пожирает всё. Остаётся самый минимум. Или ты думаешь, что он здесь с дровами и огнивом корячился?

— А если это не он поджог устроил?

— Тогда бы много чего ещё тлело, — вмешался Хони. — Пол улицы примерно.

— Магистр ваш друг был женщиной? — Ваган носком сапога повернул череп, на обгоревшем ухе красовалась крупная закопченная серьга, богато украшенная ажурным плетением металла.

— А смотрю маловато для Батра, он хоть бы кого покрупнее поймал огра или гнома.

От вида трупа и осознания того, чей это труп всем стало как-то не по себе.

— Беспринципные у тебя ученики, — Р’оук отодвинулась от тела, — не перед чем не останавливаются. Интересно, все у тебя такие?

— Нет. Видимо, не для нас это устроено. — Куран взглянул на эльфийку, — Вообще-то ты у меня тоже в ученицах числишься. Не смущает?

— Я-то ладно. У тебя есть Хони, вот это удивительно, он же мухи не обидит — промахнётся.

— Р’оук не начинай. Не время. Потом как-нибудь свару устроите.