Валентин Юрьев - Паучий Замок

А потом - про Посвящение, про наёмников, про короля, который задержался в клане, новости были добрые и разговор, естественно, перешел на цель их похода и на амуницию, то есть вопросы, в которых воины смыслили лучше всего.

И вот тут пошли первые непонятки. Что идут исследовать? Восточные границы королевства? Понятно. Только непонятно, зачем? Там всё исследовано, переизучено до самого Северного хребта, за которым лежат Пустые Поля. Выжить наверху, конечно, можно, а вот жить - вряд ли. И принц соседнего королевства, пусть даже т дружественного, в таком поиске совсем не нужен.

То, что вместо привычных корзин в команде необычные мешки, тоже ладно. Мало ли чего для разведки придумают, хотя местные разведчики заволновались и попросили попробовать. Одели по очереди на себя, подправили ремни и согласились с тем, что это очень удобно. Но ведь дорого ужасно, это ж дурню ясно!

Проехали. Но дотошные мужики разглядели длинные дротики с тонкими рукоятками, которые бывают только у охранников, а в горах такие ни к чему, непонятные щиты, длинные и подбитые мехом и ещё несколько щитов, совсем другой формы.

Мишка кое-как выкрутился, ссылаясь на то, что врагов сейчас нет, а у них только разведка, времени маловато, вот и идут по облегченной программе. А копья - это и оружие, и снасть, по горам ходить, у них, мол, занятия такие. Тренировки. Мало ли, какие тренировки у разведчиков?

- Ну, это всё ладно, ребята. Ну, может быть. А топливо - то где у вас? Зима наверху, а вы в горы лезете и без топлива? Как это?

Мишка опять начал вешать лапшу и даже достал свой спальный мешок, мехом вовнутрь и солдаты его оценили, действительно, вещь классная, можно прямо на снегу спать, а если щит под спину, то и совсем хорошо, для того, мол, щиты - длинные.

А топливо - есть. Но только на еду, нечего себя обогревать, на что опытные воины им в лоб сказали, что дудки это, в настоящий мороз ляжешь в своём мешке и не встанешь.

И это было правдой, в метель без топлива нельзя. А если метель на несколько дней, то и вовсе замерзнешь, даже и с топливом. Тогда Мишке, чтобы не рассказывать о своих колдовских обогревалках, пришлось сознаться, что в случае метели им приказано на время прятаться в пещерах Паучьего Замка.

- Паучьего-чьего-чьего?.. - прошелестело одно слово несколькими голосами.

- Да вы, что, ребят? Разуму совсем решились? Да зимой в эти пещеры и носа показать нельзя, да вы что, мальчишки, матерей своих пожалейте, ладно, хоть, вон, в Вороньи суйтесь, будете в дерьме, да живы! А в Паучьи-и-и! Ни-и-и! Никак нельзя! Какой дурень вам это сказал, туда прятаться?

- Да почему нельзя-то? Вы толком объясните! Почему вожди об этом не знают? Почему в донесениях ничего нет?

- Ты, милый, не шуми. Понравился ты нам, жалко будет тебя камнями-то обкладывать, молодой больно. В донесении мы же не всё малюем в кучу. Ну-ка, скажи кому, что там, в пещерах зимой бывает иногда такой рык, что звери сверху вниз бегут, от страха себя не помня, а мы их сетями ловим. Но в эти дни мы в розыск не идём. Да и потом денька два в отсидке сидим. Засмеют же!

Другой добавляет:

- Разве об этом можно вождю докладывать? Да и кто поверит-то? Зверя видели? Никто не видел. Наши, в Клане, многие знают. Но не болтают. Только вы нас не подводите, ребят, молчок, а в Паучьи даже не приближайтесь.

- А давно был рык?

- Так, в прошлую зиму пока. В эту-то мы его ещё и не слышали. А вот по времени - в самый раз!

- Так может, это и не зверь никакой, а, мало ли чего бывает?

- Ну-ну! Бывает! Только козлы просто так в обрывы сигать не станут. Вон, черепа-то висят.

Мишка уже давно разглядел чучела однорогих козлов, украшающих стены едальни и острые рога длиной с руку.

- А где поворот на Вороньи? - он решил прикинуться скромником и уйти от неприятного разговора.

- Так, вон, подниметесь на верхнюю терраску-то, а там по долине до Зубов дойдёте и - налево, там тропа хорошая, даже по снегу увидите, метки наши стоят

- Из камней, что ли?

- А из чего же ещё-то, милок? Из камней пирамидки ставим, бывает и ночуем в них, в Вороньих-то. А уж здесь отмываемся.

- А там зверь не бывает?

- Не знаем, не видели, не должно быть.

Отряду освободили домик и, очень неплохо выспавшись, они наутро полезли по тропе в гору и вскоре пропали из вида, провожаемые сочувственными взглядами солдат, которые долго ещё рассуждали вслед, а не стоит ли проводить мальцов. Но разговор не поддержали молодые разведчики за то, что Мишка не взял их в рейд с собой, хоть они и просились. Отговорился, что выход тренировочный, надо отрабатывать выполнение команд.

Их оскорбило то, что какой-то салажонок, видишь ли ты, уже командир отряда, а они тут годами от вороньего гэ отмываются. Вот пускай сами понюхают, по-другому заговорят.

Отряд шёл по местам, которые пока что были незнакомыми, потому что плыли на плотах по реке, а её русло уходило в сторону, а клан ходил в гору как-то по-другому, левее, по менее крутой и менее опасной дороге. Но эта тропа была короче и к вечеру, неожиданно для себя, разведчики прибрели к той самой отмели, от которой отчаливали плоты, очень обрадовались, узнавая место первого проявления своей мужественности, хотя весь ландшафт сильно изменился от снега.

Ночью смогли развести хороший костёр из подгнивающих остатков прутьев, которые удалось раскопать под снегом, а Мишка закрыл стоянку от ветра и от животных двумя стенками, расположив лагерь на том высоком выступе, который они когда-то обстреливали заколдованными камнями.

Принц и Канчен-Та с интересом слушали рассказ о неизвестной им странице битв клана, который оживал в горячих спорах очевидцев в реально существующем месте, где становились особенно понятными размеры площадок, места противостояния отрядов, крутизна склонов и множество других примет.

Дальше путь проходил по снегу, по гребню, по которому когда-то бегали вартаки и по которому веками поднимался клан Сурка и здесь, наконец-то, пригодились снегоступы и дротики, выполнявшие роль лыжных палок. На некрутом монотонном подъёме мех противостоял скольжению назад, зато вперед они шли не быстро, но очень стабильно, не надо было тратить время на обход препятствий, засыпанных снегом. К счастью, и ветер был пока не сильным, даже если и дул в лицо.

Мишка шел и крутил в голове стих, который вложила ему в ответное письмо Канчен-Та:

Письмо она передала из рук в руки сама, и он очень пожалел, что не было при этом почтовой сумки гонца, волнения и тайны первого прочтения, которые так волнуют души. Зато она была сама! Живая и теплая.