Кэтрин Фишер - Корона из желудей

— Зак хотел отдать ему фальшивый чертеж, но я знала, Комптон догадается о подделке, и тогда мне несдобровать. Ему доставляет удовольствие мучить меня. Поэтому я и обманула вас обоих.

— Теперь это не имеет значения, — сказал Форрест.

— Нет, имеет! — взорвалась Сильвия. — Вы дали мне все, а я предала вас!

— Пусть так, — хрипло прорычал Форрест, — но если ты прыгнешь, ты предашь меня снова, и уже ничего нельзя будет исправить. Нам с Заком предстоит всю жизнь прожить с этой тяжестью, всю жизнь видеть во сне, как ты падаешь в бездну. — Он подобрался к ней ближе. — А моя работа, мое здание! Ты навеки разрушишь его.

Заметил ли он в темноте, что Сильвия улыбнулась? Потому что она и впрямь улыбалась сквозь слезы.

— Вы только о нем и думаете.

— О нем, как же иначе?

Форрест встал на колено и протянул к ней руки. Стропила под ним затрещали.

Сильвия заметила меня за его спиной.

— Разве я уже не разрушила его?

— Нет, замысел принадлежит мне. Пусть Комптон построит Круг, пусть прославится. Это неважно. — Мастер зашелся хриплым смехом. — Главное, что здание будет стоять. Я построил его для нас. Мы трое — вершины треугольника.

Форрест закашлялся. Тело судорожно дернулось, рот перекосился. Я склонился над ним, вмиг догадавшись, что в этом заключается его план. Сильвия не сможет остаться в стороне, бросится на помощь.

— Вот увидите, сейчас она будет здесь, — прошептал я ему на ухо.

И не ошибся. Сильвия кинулась к нам, платье зацепилось за дерево, и она со злостью рванула тонкую ткань. Голова Форреста запрокинулась, он судорожно ловил ртом воздух, пальцы царапали о дерево. Грудь напряглась, и он, обессилев, привалился к моему плечу.

Я поднял глаза на Сильвию, охваченный ужасом.

— Он не притворяется!

Вдвоем нам удалось посадить его. Форрест сражался за каждый вдох, словно внутри него сидел демон, словно сам воздух был его врагом. Лицо горело, а глаза всматривались во тьму, которой нам не дано было узреть. Мастер был прав: до конца жизни мне предстояло просыпаться в холодном поту, вспоминая во сне, как он сражался за жизнь, его хриплое, свистящее дыхание, то, как он до последнего сжимал мою руку, ногтями царапая ладонь.

Внезапно хватка его пальцев ослабла.

Наступила тишина.

Я обнимал мастера, пока не убедился, что его сражение завершено, а натруженное сердце больше не бьется. Сильвия рыдала, а я не мог плакать, на душе было пусто. Я осторожно опустил его на стропила, чувствуя, что вместе с тяжестью силы оставляют меня.

Меня шатало, но я протянул ей руку, и она взяла ее.

Птица над нами взмыла в ночное небо.

Как поведать об экстазе полета?

Рассказать, что значит освободиться от пут земли, безмятежно парить в голубом небе, не боясь упасть!

Обо мне будут говорить разное. Те, кто любит страшные истории, скажут, что я рухнул вниз, вдребезги разбившись о камни. Словно Икар, взлетевший слишком высоко. Или Люцифер, возомнивший о себе слишком много.

Но мечтатели и поэты будут уверять, что я улетел в неизведанные земли, обратился птицей и иногда наведываюсь в город, принимая человеческое обличье.

Решайте сами, какое объяснение кажется вам наиболее правдоподобным и что для вас правда.

За пределами круга — небеса, и звезды, и тайны, что ведомы только друидам.

Дальше пути нет. Вы должны остановиться, оглянуться и постараться понять.

Круг поможет вам.

Круг — древнейшая магия.

За рулем сидел Саймон, Ханна устроилась рядом, в косынке и солнцезащитных очках, словно героиня из фильма пятидесятых годов. Они выбрались из города, и теперь мимо скользили холмы, солнце сияло в голубом небе, деревья сбрасывали последние листья.

Сулис и Джош сидели на заднем сиденье, слушали болтовню Ханны и время от времени поглядывали на зеленые поля за окнами, а порой — друг на друга.

— Что-то вы притихли, — заметила Ханна.

— У нас все хорошо, — ответил Джош.

И это было правдой.

Сулис смотрела на свое отражение в стекле. Краска почти смылась с волос, обнажив рыжие корни. Она больше не выпрямляла их, и теперь они лежали мягкой волной, совершенно изменяя ее облик.

На ней была прикольная сине-зеленая майка и новая куртка — подарок Ханны. Сулис ощущала себя оборотнем.

— Теперь уже близко. — Саймон переключил скорость и свернул с шоссе. — Я расскажу, вам понравится. Очень странное место. Форрест собственноручно измерил его.

— А если не понравится, — улыбнулась Ханна, — переместимся в ближайший паб.

— Хорошая мысль, — одобрил Джош.

Узкая дорога вилась вдоль изгородей. Галки галдели в ветвях вязов.

Миновав мост и сторожку, они въехали в крохотную деревушку и припарковались на стоянке.

Когда мотор заглох, тишина стала осязаемой.

Ханна опустила стекло.

— Только прислушайтесь.

Овцы блеяли и щипали траву. Сулис открыла дверцу и вышла наружу.

— Куда идти?

— Вперед.

Саймон вытащил из багажника фотоаппарат. А еще коробки, штатив, книги и плед.

Сулис и Ханна переглянулись.

— Вы двое шагайте вперед, а я помогу ему тащить весь этот хлам, — сказала Ханна. — Видимо, он решил, что нам предстоит экспедиция в Сахару, а не прогулка в Стентон-Дрю.

Джош открыл воротца, и они с Сулис вышли в поле. Сулис перелезла через изгородь, а Джош остановился, чтобы выудить из ящика буклет.

Усевшись на изгороди, Сулис смотрела на круги.

Они выглядели невероятно древними. Великий круг опоясывал поле, между камней бродили овцы. Поначалу Сулис показалось, будто камни расставлены в произвольном порядке, но когда она слезла с изгороди и спустилась вниз по склону, то разглядела закономерность. Камни окружили ее, огромные валуны и массивные глыбы, они стояли, лежали, некоторые завалились на бок, кое-где в стройном ряду зияли просветы.

— На самом деле круг не один, — прочел Джош в буклете. — Их три, один внутри другого. Наружу ведут каменные просеки. Говорят…

— Хватит читать, лучше смотри!

Круг лежал в низине, опоясанный холмами и долинами.

Джош сунул буклет в карман, и они принялись бродить между камнями. Не переставая жевать, овцы настороженно поглядывали на них.

Сулис уселась на поваленный валун самого маленького круга. Джош уперся ногой в камень, засунул руки в карманы и огляделся.

— Ну и что тут особенного?

— Спроси у Саймона. — Сулис усмехнулась. — Он говорит, мне полезны прогулки на свежем воздухе.