Ольга Виноградова - Те самые, светлые.

- Очевидно, намеки не понимаете, - вздохнула, закусила губу. - Еще один вопрос и вы точно узнаете, во всех подробностях. Так, по какому поводу вы меня отвлекли от трапезы?

Пару минут ушастый собирался с мыслями. Я успела уничтожить половину тарталеток и ощутить как чувство вселенского голода уменьшилось до объема одного небольшого лося.

- Аудиенция. Я пришлось попросить вас об аудиенции! - наконец вспомнил посол.

- Хорошо. Завтра в семь тридцать утра, - я встала, намереваясь отправить на кухню, ибо закусками сыт не будешь, а что сытнее в зал не вынесут.

- Спасибо, благодарю, - послышалось за спиной. Я улыбнулась, через сколько до него дойдет, интересно. - В семь тридцать УТРА?! - о, уже дошло.

Вопль я пропустила мимо ушей, торопясь улизнуть с праздника. Скрылась в ближайшем выходе, вихрем пролетела по коридорам, свернула на кухню, подкралась к Скуразо и просто ледяным тоном спросила по какому такому распоряжению Императрица пребывает голодной? Шеф-повар в этот самый момент пробовал что-то, а тут я... Он так челюсти на ложке схлопнул, что на металле отпечатки его зубов остались.

Снэйк, побирающийся здесь же и уже получивший здоровенный кусок колбасы и полбуханки черного хлеба вместе с кружкой горячего настоя, тихонечко хмыкнул и стал быстрее уминать ужин, бросая на меня взгляды исподлобья. Ага, испугался, что я на его долю претендовать буду!

Скуразо поворчал-поворчал, но обеспечил меня провизией. Я подвинула на стуле Правую Руку и вгрызлась в мясо, сдерживая довольное урчание. И так слуги подозрительные взгляды кидают на нас со Снэйком, мол чего это мы от гостей на кухне прячемся и не едим вместе с ними - не задумали ли мы отравить приглашенных? И дело не в совершенно незнакомых им людях, эльфах, гномах... дело в них - они же все через свои желудки пропустили! Ну, надо же продегустировать. Вдруг посолить забыли или перца не доложили...

Через двадцать минут в голове не осталось ни одной дельной мысли. Я ощущала себя бочонком на ножках, способным катиться, переваливаться с боку на бок, но не изящно ступать по ковровым дорожки в коридорах. Слава моей гнусной репутации - меня никто никогда не решится пригласить на танец. Кроме...

- Кувалда моего мозга, серьга чугунная для моего носа, - у Боршмейхстера действительно в мясистом носу была серьга. Действительно чугунная. Золото они металлом не признавали, презрительно называя его бабьими тряпками. - Ты рукоять... - на подносе, что мне заботливо подсунул под руку помощник, лицо гнома отпечаталось в мельчайших деталях.

Я давно привыкла к тому, что мир несправедлив, но с появлением в Темной Империи посла Мъельграхда я узнала насколько он бывает несправедливым. Мне, правда, не нужны вязанки поклонников у ног - не стремлюсь сгореть на костре пылких чувств. Достаточно одного, нормального, высокого, не урода, в меру упитанного, в самом расцвете сил и соответствующего еще ряду малозначительных параметров. Согласитесь, запросы у меня ничтожные! Но почему же вместо симпатичного, доброго, умного мне послали влюбленное наказание метр двадцать ростом?!

Никогда не забуду нашу первую встречу. Маленький пузатый человечек представился двадцатью пятью титулами: лучший, мастер, победитель, чемпион чего-то-там. Он закончил речь, степенно поклонился, взглянул на меня и застыл. Когда вернулся с небес на землю (куда его отправило мое очарование), то мгновенно предложил мне свою руку, сердце, а также фамильную кувалду и именно свадебный ошейник шипами внутрь с цепью толщиной в гномью руку. У них с семейными порядками ого-го как строго: чуть что сразу к порогу на гостей гавк... встречать!

Боршмейхстер меня из себя выводит. Давать ему ласково по физиономии уже в привычку вошло, ибо нет никакого желания знать какая и чего я у него рукоять, но он ведь, зараза, любые мои действия за знаки внимания принимает, а после мордобития вообще от приступа любовного экстаза дуреет: у них дать в глаз - показать особое расположение, значит.

Снэйк погладил меня по руке, оттащил гнома в сторону, закатил его за портьеру, усадил мое бренное расстроенное тело на трон и побежал за напитками. Он отсутствовал минуту, но этого хватило.

- Потанцуем, Императрица? - хриплый голос невзрачного человека.

- Потанцуем, - и мое согласие в ответ.

Предки, что я творю?!

Славный гном Боршхмейстер пребывал на седьмом небе от счастья: сегодня его любимая женщина дважды обратила на него внимание и совсем не беда, что в первый раз он получил по голове, а второй раз по роже, зато смог поцеловать сапоги Императрицы и почти поймал ее ручку для лобызания.

Представители подгорной расы, знаменитые умением за считанные секунды доводить любое мыслящее существо до белого каления, а потом столь же быстро остужать, признавали в общении силу, силу и еще раз силу, при чем неважно ума, руки, ноги или хвоста. С начала времен они ценили умение существа противостоять ударам судьбы, к которым не без основания причисляли себя, а порой и отвечать злодейке той же звонкой монетой, ну, или кувалдой в зависимости от настроения и состояния.

Темная Императрица безусловно обладала физической силой, была на редкость умна, вооружена здоровенным внутренним стержнем и зверским характером. В общем, по мнению посла царства Мъельграхд Осантейя Крейлин была идеальной во всех отношениях, а ее неприступность возводила сей объект гномьей страсти на пьедестал, куда женщинам расы Боршмейстера и во веки веков не забраться.

Конечно, эта неземная любовь возникла не сразу - примерно на пятой минуте знакомства после того, как темная ему нахамила, послала туда, откуда неопытный гном никогда не вернется, описав дорогу на орочьем языке, и выкинула в окно, а он всего-то выразил сомнение в ее праве занимать трон.

С тех пор много и всеми уважаемый посол слывет за границей и на родине безответно влюбленным, но смеяться над ним никто и не думает, ибо дураков связываться с одним из печально известных своими подвигами Забияк не было. Многие существа очень трепетно относятся к целостности своего тела и ради двух минут веселья жертвовать чем-нибудь нужным для продолжения своего рода... Несколько человек попробовали... Их целители душ с удовольствием купили в качестве наглядного пособия "Глупость человеческая, вампирья, эльфийская" (нужное подчеркнуть).

Хотя сам над собой подданный царства Мъельграхд частенько шутит. Как за столом в дружеской компании разговор о подругах сердца заходит, так он всегда делится тем, как его угораздило по самые... ягодичные мышцы втрескаться! Глаза у него при этом горят и голос от гордости за темную заходится.

Несмотря на очевидную невозможность построить крепкую семью с Темной Императрицей, Боршхмейстер не собирался сдаваться. Гномы не склонились перед пятнадцатью Властелинами, так разве одного из них заставит отступиться пусть и идеальная, но все равно баба?! Нет, поэтому посол намеревался рано или поздно взять крепость по имени Кель в свои огромные мозолистые руки и сделать из нее свадебное гнездышко.