Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 29

— Ма, принцесса Рисса была в том борделе, который охраняла Джэнси Гейн.

— О, и ты будешь уверять меня, что эта северная вертихвостка, Фэнси Как-ее-там, спасла Риссу и вывела ее оттуда.

— Ну да.

— И ты этому веришь? — Хозяюшка Блотт застонала и стала рубить мясо на мелкие кусочки. — Вы, мужчины семейства Блотт. Вам только подмигни, улыбнись, свистни, и вы готовы поверить чему угодно. У вас слабость к блондинкам. Надеюсь, эта Фэнси Джейн стоила того, чтобы разбить сердце матери.

— Ма!

— Хозяюшка Блотт, могу вас уверить, что у вашего сына прекрасный, морально устойчивый характер. — Гар обезоруживающе улыбнулся ей. — Принц Рэнго лично выбрал его, чтобы сопровождать меня в невероятно опасном путешествии, в котором только самые добродетельные и отважные мужчины способны уцелеть.

Мать Спайдо обернулась:

— Правда?

— Именно так, хозяюшка. Собственно говоря, вашего сына выбрали именно потому, что в добавление к его крепким моральным устоям он так любит вас и почитает, что его чувства к вам с лихвой компенсируют отсутствие моих чувств к матери, поскольку у меня не было возможности ее узнать. — Гар нахмурился, осознав, что начал так же нанизывать одно предложение на другое, как это делал Спайдо, но он уже понял, что это единственный способ объясняться с обитателями дома Блоттов.

— Он хороший мальчик, мой сын. Ему не может понравиться девушка с севера.

— Нет, ма, никогда.

— Хорошо, потому что ни одна из северянок тебе не пара.

— Кстати, а где Цветок Тыквы?

Гар заметил, как мимолетная тучка пробежала по лицу хозяюшки Блотт, но она отвернулась от сына, и Гар понял, что Спайдо ничего не заметил.

— Еще будет время поговорить об этом, Малло. Готово третье блюдо.

Если бы Спайдо не привык к болтовне своего дяди, он мог бы уловить новости о Цветке Тыквы в его описании особенно игривой монашки, которая раздавала свое благословение направо и налево, каждому из спутников Гордо, которые непонятным образом возникли и приняли участие в его приключениях. Как бы то ни было, хозяюшка Блотт вернулась к столу со следующим блюдом, и все поняли только одно — глаза могут уговорить брюхо, что оно вовсе не так уж набито, как ему кажется.

Завеса ароматного пара расступилась, и Гар увидел перед собой тарелку. Она была покрыта слоем коричневого риса, на котором вилкой были сделаны концентрические окружности, расходящиеся от трех веточек брокколи, симметрично размещенных на тарелке. Тонко нарезанные длинные полоски мяса ящера, политые острым, но сладким соусом, лежали в океане из риса, разделив его на три части, и отделяли друг от друга зеленые островки брокколи. Маленькие стружки красного и зеленого перца бороздили коричневый океан между мясным континентом и растительными островами, поднимаясь на гребни рисовых волн или ныряя во впадины между ними.

Половина перемены состояла из плотного картофельного хлеба, обильно намазанного маслом, а затем хозяюшка Блотт подала хорошо прожаренные отбивные из ящера на хлебцах, политые коричневой подливкой. Их окружали горы пышно взбитого пюре, со склонов которых стекало растопленное масло, как лава с вулкана. Горошек и прозрачные луковки расцвечивали блюдо, а пюре задерживало катящийся вниз горошек, так что Гар мог ловко подхватывать его своей вилкой.

И Спайдо, и Гар попросили добавки хлеба и жаркого из ящера, затем снова хлеба, чтобы подобрать подливку. Они улыбались друг другу, получая удовольствие от этого состязания и от выражения растерянности на лице хозяюшки Блотт. Гар, у которого никогда не было семьи и который не знал, на что это похоже, обнаружил, что ему нравится это добродушное соревнование. В Армбрассе мелкая вражда оказывалась смертельной, и, хотя родные Спайдо на словах дубасили друг друга, горе любому постороннему, который попытался бы повторить те оскорбления, которыми они походя осыпали друг друга.

Хозяюшка Блотт накормила их обоих яблочным пирогом с заварным кремом, затем снова принялась за работу у плиты, так как поняла, что это соперничество, в котором после четырех с половиной перемен «и еще немножко» не победил никто, не будет решено за десертом. За работой она расспрашивала Спайдо о его жизни вдали от Торфея и Гара тоже включала в разговор, то и дело прося подтвердить или опровергнуть сказанное Спайдо.

Гар отвечал в соответствии с выражением лица Спайдо и тонкими оттенками интонаций вопросов хозяюшки Блотт. У нее явно создалось впечатление о жизни Спайдо в Калтусе, совершенно не соответствующее той действительности, которая была известна Гару, но он понимал, что ее воображение увеличивало любую похвальбу Спайдо в сотни раз. И все же он чувствовал, что она плетет нить беседы кругами, словно паук паутину, стараясь выудить какую-то информацию о сыне.

— Послушай, Малло, мистер Квитник говорит, что ты хороший, послушный мальчик.

Гар кивнул:

— Он делает честь Торфею и вдохновляет всех нас.

Спайдо закатил глаза.

— И конечно, ты остался верен своим клятвам, которые дал здесь, кроме тех случаев, когда готовился вступить в битву, как уже говорил раньше.

— Это правда, мам, меня только разок-другой утешили.

— Молодец. Мне просто хотелось узнать: там, в Калтусе, при всех твоих достоинствах, не было ли там какой-нибудь девушки, которая могла бы затмить в твоем сердце Цветок Тыквы?

Гар уловил в голосе хозяюшки Блотт оттенок надежды, но сын этого не понял.

— Только не я, мам. Мое сердце все еще принадлежит Цветку Тыквы.

— Ты ведь не пытаешься обмануть меня, чтобы не огорчать, а Малло? Как мне ни больно было бы представить вас врозь, дорогой, я могу это выдержать ради твоего счастья.

— Нет, мама, она все еще единственная для меня.

— Уверен, дорогой? Ты с ней давно не виделся. Она изменилась.

— Я все равно люблю ее, ма.

— Она очень изменилась, Малло.

— И я тоже, ма.

— Едва ли, дорогой. Тут вмешался Гар:

— Ваш сын действительно вас обманывает, чтобы не огорчать, хозяюшка. У него много поклонниц, и с одной из них он недавно встречался.

Лицо хозяюшки Блотт прояснилось, а Спайдо смутился.

— Это правда, Малло? Она красивая?

— А… ну… красивая, мама.

— Где ты с ней познакомился, дорогой? Спайдо взглянул на Гара.

Убийца улыбнулся:

— Она служит одной богине, хозяюшка. Она — духовное лицо и удовлетворяла духовные запросы вашего сына. Он проводил время в телесном… э… тесном общении с ней.

— О, хорошо. — Она бросила взгляд на песочные часы, где пересыпались последние песчинки. — Возможно, ты и держался наравне с Малло до сих пор, кусок за куском, но теперь проиграешь. Это его любимое кушанье, и он съест его очень быстро.

Она отрезала ломоть мясного пирога и поставила его перед сыном, затем второй такой же перед Гаром. Каждый из мужчин сидел с вилкой наготове и вонзил ее в пирог. Хозяюшка Блотт захлопала в ладоши, когда они проглотили по первому куску.