Вирк Вормель - Ланселот. Грааль

-Тогда в чем сложность долины кристаллов? Если нужно просто обойти кристаллы, то это слишком просто для достижения Грааля.

-А тебе не терпеться испытать силу, юноша?- улыбается старик.

-Просто… это слишком легко… даже не вериться, что Грааль находится так близко, и добраться до него настолько просто.

-Ну так доберись. Давай!

Хранитель святой чаши говорит это настолько легко и просто, но в то же время с иронией…

Нет…

Долина кристаллов не такое простое место, как может показаться на первый взгляд. Там либо живет чудище, либо…

Но в любом случае, Галахад не узнает правды, пока не преодолеет этот невидимый рубеж. Сделав один шаг из пещеры, он не сможет вернуться назад.

Причина?

Все очень просто.

Этой пещеры никогда не существовало. Она не существует, и никогда не будет существовать.

И этот старик… Иосиф Аримафейский…

Последний живой человек, видевший Иисуса Христа.

Галахад больше не сомневается. Взглянув в глаза отважному старцу, он получил толику уверенности, которой ему так не хватало.

Сделав шаг, он оказывается вне пещеры.

Окруженный кристаллами, Галахад замирает от вида собственных отражений, которые окружили его.

Зеркала… это были зеркала…

Они тянуться до самого неба, не давая возможности обойти их. И стоят эти кристаллы так плотно, что невозможно протиснуться между ними.

Это был зеркальный лабиринт.

Словно тернии, кристаллы жалили любого, кто дотронется до них…

И в то же время сводили человека с ума, показывая ему тысячи и тысячи тысяч своих же отражений.

Где-то, закованный в хрустальную темницу, среди кристаллов томиться Мерлин…

Теперь суть этого испытания стала ясна Галахаду. Нужно было найти выход из этого лабиринта, не дотронувшись до кристаллов.

Персиваль медленно поднимается. Его голова трещит, не позволяя сосредоточиться на главном. Грааль сейчас важнее всего.

Но тело Мулан, лежащее неподалеку… ее размозженная о землю голова…

Повидавший многое Персиваль не может сдержаться. Он закрывает рот, пытаясь удержать тошноту и отворачивает голову.

Грааль находиться в той стороне, так что ему придется переступить через труп Сиреневой. Собравшись с силами, он поднимается.

Шаг…

Еще один.

Он медленно и аккуратно проходит мимо убитой союзницы, стараясь не наступить на нее. Сиреневые волосы падают на ее лицо, частично скрывая ужас, что объял ее за мгновение перед смертью.

И все же, Персиваль никогда не видел такой девушки.

Узкий разрез глаз смущал его больше всего остального. Даже необычный цвет волос можно было списать на магию, но изменение мимики лица волшебством не объяснить.

Она не из местных.

Не из Франции, как Борс, и не германка. Несомненно, эта девушка была призвана издалека. Но какова была ее цель? И ее условие, при котором она стала цветным рыцарем?

То, что произошло в этой пещере, сложно понять. Она и Оранжевая предали одного из самых сильных людей, которых только видел Персиваль. Что сподвигло их подписать себе смертный приговор?

Вполне понятно, что они пошли на это, дабы помешать Жилю де Рэ осуществить задуманное.

Когда он уходил, сквозь сознание Персиваля пробился голос Пурпурного рыцаря. Он сказал, что уничтожит Грааль. В таком случае получается, что те, кто пошли против него, хотели этот Грааль уберечь?

Вполне логично поведение Оранжевой. Она хотела спасти Грааль, чтобы помочь своим союзникам закрыть врата Гинунгагапа. Это не позволило бы изначальной бездне уничтожить мир. Поведение Сиреневой тоже объяснимо. Она хотела сохранить Грааль в целости только ради спасения людей.

И при этом Борс назвала их обоих отступницами. Не здесь, но давно. В Камелоте, когда рассказывала про цветных рыцарей.

Они отступились от идей цветных рыцарей, как и сама Борс. Оранжевая и Сиреневая были вольными, хоть Пифия и не имела права ослушаться того, кто ее сюда вызвал. То бишь, Желтого рыцаря.

Тогда зачем Жиль хотел уничтожить Грааль? Помешать своим союзникам закрыть врата Гинунгагапа? Тогда бы и он, и его ненаглядная Жанна д’Арк погибли бы (ну или не родились).

-Погоди-ка…

Персиваль чуть поднял руку и посмотрел на свою ладонь.

-Кровь есть жизнь и смерть. Грааль является чашей, в которую собрали кровь умирающего Иисуса Христа. То есть, пропитали чашу энергетикой смерти… пропитали тьмой.

Персиваль ускорил шаг. Пусть и медленно, он начинал догадываться.

-Святая чаша, призванная исполнить одно желание коснувшегося, являет собой сильнейший источник смерти. Такая кошмарная энергия находиться внутри одного-единственного предмета. И если тьму использовать для того, чтобы уничтожить другую тьму…

…тьма сольется в одну большую воронку, которая поглотит вселенную.

-Твою мать! Надули, как пацанов! А этот чертов Жиль де Рэ… ты ошиблась, Борс. Может, он не на нашей стороне, но уж точно не желает миру зла. Уничтожив Грааль, мы можем позволить негативной энергии раствориться в пространстве. Но, в таком случае, как быть с вратами Гинунгагапа? Их ведь может закрыть только…

Драконы…

Все это было затеяно только, чтобы призвать трех Богов-драконов. Для этого несомненно нужен мощный катализатор. И сами драконы…

Им выгодно помогать цветным.

Все встало на свои места. Дракон, который разделил Борс, Персиваля, Галахада и Ланселота унес королеву только для того, чтобы за ней последовал Ланселот. Он и является тем самым катализатором.

Сын Владычицы озера сможет обеспечить такой сильный заряд энергии…

Нет…

Его меч сможет. Аронди был назван в честь тех самых драконов-богов, которых собираются призвать в этот мир.

На каждое действие есть противодействие! А значит, Аронди сможет закрыть врата Гинунгагапа.

-Да как же так получилось!?- вскрикнул Персиваль; он уже бежал, надеясь нагнать либо Жиля де Рэ, либо Галахада.- Тут мы разберемся, а ты не подведи с вратами. Удачи, Ланселот!

Выбраться из замка было невозможно. Оставалось надеяться только на то, что Ланселот, либо Аронди смогут придумать хоть что-то.

Слава Богу, что королева Гвиневра уже полностью пришла в сознание. Теперь было сложно сказать, кто кого пытается спасти. Сейчас королева вела своего благородного рыцаря вперед, служа ему опорой.

Поступь Ланселота была тяжела. Сказывалось действие копья Гае Бюида, которым его ранили во время боя в деревне.

Рана все еще кровоточила, и повязка, наложенная Белым, кровь не слишком-то останавливала.

Но ведь первая помощь была оказана противником. Вполне логично, что эта помощь не действует. Ланселот не удивится, если она идет только во вред его телу.

И эта рана беспокоит Гвиневру.