Ядвига Войцеховская - По эту сторону стаи

- И верно, миссис Макрайан, - виновато говорил Макрайан, пряча руки под стол, словно провинившийся ребёнок.

- К тому же существуют ножи, если вы забыли, - Дорин нарезает оставшийся хлеб и зовёт Джои.

- А Межзеркалье не убежит, - говорит ему Макрайан и плотоядно принюхивается, раздувая ноздри.

- Так за чем же дело стало? - Джои понимает, что ничего не понимает. За каким чёртом сидеть здесь? Питаться впроголодь и ждать, когда за тобой явится в полном составе Сектор, а, судя по всему, это произойдёт скорее рано, чем поздно? Плюс к тому, оказывается, Дориш не сгинул под развалинами Близзард-Холла, и Сектор - равно Дориш. А Дориш - равно Сектор, и хрен не слаще редьки...

- Да ни за чем дело не стало. Межзеркалье закрыто, - равнодушно сообщает Макрайан, придвигая к себе миску. - А всё остальное просто прекрасно, мой странный человечий друг.

После тюремных харчей жидкий суп, картошка и хлеб кажутся Макрайану превосходной едой с каким-то особым привкусом свободы. Проблемы будут всегда, и их надо решать по мере поступления. Придёт время и для зеркала, а сейчас он слышит из-за двери голос Дорин и останавливается. Опять она любезничает со старой шваброй! Давно надо было убрать подальше эту стерву в красном. Он заглядывает в приоткрытую дверь. Дорин достаёт из сундука платье - уже не первое, пара других лежит рядом, - сначала рассматривает его, держа на вытянутых руках, а потом прикладывает к себе.

- Неплохо... Весьма неплохо, леди Макрайан... Что скажете? - говорит она, поворачиваясь туда-сюда.

- Впрочем, парча хороша для королевского дворца, а не для кухни, - разочарованно добавляет она, сердито отшвыривая платье.

Макрайан видит, как то валится на пол грудой цвета тёмного золота.

- Но всё же примерю. Я права? - не выдерживает Дорин, и её рука тянется к парчовой куче. - "Девять - сребро, ну, а десять - и злато..." И, да - а как вам нравится песня про леди Изабель и рыцаря с севера? Правда, прелесть?

"Женится и в холодной стороне? Ну-ну", - давненько Макрайан не был дома. И что же дальше?

Да где же старая грымза? Он меняет позицию и пытается оглядеть комнату то так, то эдак. Чёрт подери, не видать.

Дорин облачается, оглядывает себя со всех сторон и раздражённо топает ногой.

- Вот видите, мало! - восклицает она. - Жаль, жаль. Мы кому-нибудь его подарим, правда, оно может в любом случае оказаться маловато. Кажется, время пагубно действует на ткань, а? Однако всегда есть такой вариант, как укоротить ручки... или ножки... Наверное, это больно, правда, леди Макрайан?

"Да где же старая кочерга?" - Макрайан приходит в ярость. Всё, хватит. Надо положить этому конец - разбить зеркало вдребезги, и вся недолга.

- Да, мистер Макрайан... - он замирает, стоя на одной ноге. - Он выглядит ужасно. Нет, не просто ужасно, а УЖАСНО. Такое ощущение, что он был не в Олдгейте, а бродяжничал... Мистер Макрайан фантазёр, но почему-то его фантазии направлены только в одну сторону.

Чего-чего?

- И будто, вернувшись, он всё равно продолжает бродяжничать, - строго говорит Дорин.

Он бродяжничал?!

- Но мы это поправим, правда? - обещает она кому-то невидимому и расправляет складки парчи. - Где-то укоротим, где-то подрежем. Это важнее, чем ПРОСТО какое-то платье, леди Макрайан, так?

Макрайан смотрит на свой сапог, искренне надеясь, что у него хватит силы разнести зеркало Красной Дамы на куски, и решительно делает шаг вперёд.

Дорин стоит спиной к нему - точнее, уже не стоит, а исполняет какое-то подобие танца, тремя пальцами приподняв подол. Два шага вправо, один влево. Снова два шага вправо, один влево.

- "Одиннадцать - тайна, что скрыта когда-то..." Но мы ведь никому не скажем, правда? - говорит она, судя по всему, поднося палец к губам. - Тссс...

Макрайан замирает, словно натолкнувшись лбом на проклятущее стекло. В комнате нет Красной Дамы. В комнате вообще нет зеркал, никаких. Он взглядом приклеивается к руке Дорин, изящно держащей подол, и у него появляется стойкое ощущение присутствия там отнюдь не собранной в щепоть ткани, а, как минимум, кинжала.

Макрайан разворачивается и на цыпочках выходит вон. Точнее, пытается это сделать, но, кажется, напрасно.

- Мистер Макрайан! - слышит он сзади. - Куда это вы?

- Да, миссис Макрайан, - он прикладывает правую руку к груди и изображает подобие поклона. А, впрочем, почему подобие - неужели его супруга недостойна уважения?

- Как вам нравится моё платье? - спрашивает Дорин, когда Макрайан подходит.

- Отличное платье, миссис Макрайан, но не маловато ли? - он честно даёт понять, что всё это время был неподалёку. Однако ей, кажется, всё равно.

- Да уж, - недовольно говорит она. - Помогите снять.

Макрайан помогает, стараясь делать это так, чтоб платье всё-таки осталось платьем, а не превратилось в кучу красивых тряпок. Он проводит по её плечу, чувствует под тонким шёлком пожелтевшей сорочки рельефный рубец "волчьего крюка" - и тут же отдёргивает руку, будто обжёгшись.