Ядвига Войцеховская - По эту сторону стаи

- Ни одна живая душа не пройдёт сюда, пока я жив, - обещает Дориш, плотнее закутываясь в старое пальто, хотя не сказать, что ему так уж холодно.

"Не пройдёт, босс!" - отважно думает маленькая собака Спот, хотя ему-то как раз холодно, вот только он вряд ли теперь признался бы в этом.

- И не выйдет отсюда, - добавляет Дориш, снова сжимая кулак.

В этом Спот уверен гораздо меньше, но разве босс стал бы слушать, даже если бы случилось невероятное, и Спот заговорил?

У каждого своя работа. У них с боссом своя - и, надо думать, это очень важная работа, - а у тех, кто живёт в туманной крепости - своя. Какая, Спот не знает, только догадывается, и посему считает, что весьма, весьма хорошо, что до туманной крепости не дойти. Уж тут босс бессилен, несмотря на то, как он крут.

Зеркало в очередной, бесчисленный по счёту раз разлетается на тысячу кусков.

- Пойдём, Спот, - строго командует Дориш, отряхивая руки. - Не забыл, сегодня ты играешь чёрными?

Конечно, Спот с удовольствием сыграет с боссом в шашки, хотя понятия не имеет, что это такое.

На столе в домике лежит аккуратно разлинованный листок. Дориш ставит галочку: всё должно быть в своё время. И, может быть, когда-нибудь, в какой-нибудь из дней на этом чёртовом краю времени... Хотя не может быть мира снаружи зеркал без Межзеркалья. Но теперь он тут, и ни одна мышь не проскользнёт мимо безнаказанно. У него есть задача.

- Однажды мы дойдём до Утгарда и тогда ещё посмотрим, чья возьмёт, - по привычке бурчит Дориш, вешая над огнём чайник. - Правда, Спот?

Про это Спот ничего сказать не может. Однажды краем уха он кое-что слышал, ведь недаром собаки знают гораздо, гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Он слышал, как человек в кожаной куртке спросил: "Зачем мы возимся с такой ерундой, Милорд? На кой чёрт тут сдался этот цепной пёс?" Спот был, конечно, страшно горд, но, справедливости ради, про себя заметил, что он совсем, совсем не похож на тех собак, кого обычно держат на цепи, тем более, его имя вовсе и не Цербер. Но ведь других псов тут нет. Наверное, тот, из туманной крепости, хотел сделать ему комплимент. "У каждого своя работа, - ответил ему Милорд. - Кому надо, тот дойдёт до конца дороги, а прочим тут и впрямь нечего делать. К тому же, да - Близзард утверждает, что у того, у кого есть маленькая, но собака, не всё так плохо. У него важная работа".

- А пока я смастерил тебе пальто. Смотри, не потеряй, - Дориш держит в руках нечто бесформенное, но Спот догадывается, что это нечто совсем недавно было подкладкой его собственной одежды.

По правде говоря, тут довольно холодно, - думает Спот, слушая закипающий чайник.

Но ведь у них очень, очень важная работа...

Робин, добрый малый Робин,

Чист ли, ясен путь и ровен?

Там, в гнезде, уснул ли гусь?

И лиса задремлет пусть.

Можно, мимо прокрадусь?

"Раз - ты умрёшь, два - ты родишься,

Три - ветром станешь, четыре - землёй,

Пять - и костром до небес разгоришься,

Шесть - долгожданным дождём разразишься,

Семь - ты танцуешь, поёшь, веселишься..."

Заморский рыцарь, что живёт

В холодной стороне

Сказал, меня с собой возьмёт

И женится на мне.

"Сойди же с белого коня,

Отдай, он будет мой.

Здесь шесть красавиц утопил,

И быть тебе седьмой.

Одежды из шелков сними,

И дать сюда изволь;

Сдаётся мне, ценны они,

Чтоб пасть в морскую соль.

Снимай и шёлковый корсет,

И тоже дай сюда

Сдаётся мне, испортит цвет

Солёная вода.

Снимай льняную ты свою

Сорочку, протяни;

Сдаётся, повредит шитью

В воде солёной гнить".

"Когда должна я платье снять,

Постой спиной вот тут;

Не подобает увидать

Злодею наготу".

Спиной он повернулся к ней,

Кругом едва взглянув,

Девица думала быстрей,

Злодея вниз столкнув.

Но нет, не в пропасти злодей,

Пока обрыва край:

"Будь ты невестою моей,

Лишь за руку поймай".

"Злодей, что вероломен был,

Лежи в воде морской!"

Здесь шесть красавиц утопил,

И был убит седьмой.

В Техасе есть жёлтая роза, прекрасная роза моя.

Хочу её снова увидеть, и знаю её только я.

Когда мы расстались, рыдала, - и сердце разбила моё.

И если найду её снова, то впредь не оставлю её.

В тыща четыреста лысом году

Человек, называемый Крисом,

В фонтане Треви справляя нужду,

Стоял и мечтательно писал.

Его круглые яйца, смотри!

Его хрен висит до земли!

Это блудливый

И похотливый

Сукин наш сын Колумб...

"Раз-два-три-четыре-пять,

Тигра за палец надо поймать..."

"...Попросит пощады - тогда отпускать,

Раз-два-три-четыре-пять".