Ядвига Войцеховская - По эту сторону стаи

"А ты - чёрное"...

И ещё бывает время, когда начинается пурга - и тогда они исчезают. В небе быстро бегут тучи; может, Дорин кажется, но они похожи на волков. Уж где-нибудь да будет метель, и тогда в Британии увидят Дикую Охоту, где-то - полярных волков Маниту, а где-то - кого-то ещё. Всегда куда-нибудь будет приходить Стая...

Бегут по небу тучи-волки, а за невидимой чертой бродит человек в старом пальто. Он раз за разом налетает на прозрачный барьер, пытается подступиться к нему с армейским ножом, падает, но снова поднимается и, вытирая кровь, грозит кулаком кому-то, кого Дорин не видит тоже.

И плещутся холодные волны, долетая до суши колючими кусочками льда...

- Милорд, - Макрайан целует чёрный перстень.

- Ты привёл за собой Дориша, Уолли, - укоряет милорд Эдвард. - Ну, что ж, пусть, раз он так стремился сюда попасть. А то мы тут было заскучали. Но сейчас я хочу услышать о том, как вам всё-таки удалось уйти, наместник?

- Старуха-полукровка, - неохотно объясняет Макрайан. - И... Да ведь я давно уже не наместник, Милорд...

- Кто тебе это сказал, Уолли? - добродушно спрашивает милорд Эдвард. То есть, теперь просто Милорд, - поправляется про себя Дорин.

- Пока ты жив, или пока не разозлил меня слишком сильно - ты наместник округа Эдинбург, - слышит она. - И, насколько я понял, у тебя остался, по крайней мере, один вассал.

- Да?! - удивляется Макрайан.

"Грейс, мистер Макрайан, это Грейс, - с досадой думает Дорин, переживая за то, что он так недогадлив. - Что теперь скажут про ваши мозги? Что вы оставили их дома?"

Милорд Эдвард бросает на неё быстрый взгляд, и Дорин тотчас же становится стыдно, будто она произнесла это вслух. Но он ласково смотрит на неё и повторяет:

- Грейс, Уолли. Это Грейс. И, в таком случае, я не понимаю, что ты до сих пор делаешь здесь? Сюзерен несёт ответственность за своих вассалов, даже если наместничество лежит в руинах.

Макрайан стоит, спрятав руки за спину и, судя по всему, не знает, что сказать. Дорин ловит себя на мысли, что у неё из головы вылетает всё - Межзеркалье, тупик, в который их пытался загнать Сектор; она даже забывает о холоде. Дорин думает только о том, что и как скажет Макрайан человеку с чёрным перстнем... или не совсем человеку?

- Я кое-что объясню тебе, Уолли, - мягко говорит тот - и Макрайан смотрит исподлобья, пальцами теребя свою шубу.

- Власть - это не только твои подвалы с лужами крови...

Макрайан склоняет голову.

- ... не только возможность отнимать жизнь...

Ещё ниже.

- ... не только Всё. Что. Ты. Захочешь...

Ещё ниже.

- ... это ответственность...

Дорин едва сдерживается, чтобы не подойти и не встать с ним рядом.

- ... даже если у тебя остался всего один вассал...

Это не конец пути. Не для них.

- ... такова цена...

Цена власти над жизнью и смертью. Цена того, что ты есть тот, кто ты есть.

И тогда Дорин понимает, как должна поступить.

Гудит под стенами Утгарда штормовое море, и в воздухе висит холодная морось. Оказывается, по здешним меркам это и есть лето, подумать только! Впрочем, ведь Дорин привыкла к холоду. Но её личный холод - там, позади. И его можно развеять, затопив очаг, сварив суп и поставив подходить тесто для пирогов. К тому же, если лечь в кровать и крепко-крепко прижаться друг к другу, то согреешься наверняка. И камин будет весело трещать горящими поленьями, а Морриган заведёт музыкальную шкатулку и, подперев рукой щёку, устало задремлет за толщей старого стекла. Или споёт ту песню про двух воронов. Молодая жена лорда когда-то пошла своей дорогой, но два ворона должны вернуться в гнездо...

- Идёмте домой, мистер Макрайан, - говорит она.

Домой?!

А какого чёрта он забыл дома?

Дрова, так и не затащенные на гору, должно быть, на следующий год покроются мхом и сгниют. И входная дверь, наверное, открыта, и ветер будет залетать внутрь и безнаказанно гулять по коридорам, сколько бы сэр Баллард не стучал своей палкой и не жаловался на прострел в пояснице. Пара старых дубов точно загнётся зимой, зато прорастут десятки желудей, только так и останутся лепиться кучей, мешая друг другу, ведь никому нет дела до каких-то там крошечных дубков. Чёртов Сектор приподнимет свою задницу и доберётся-таки до Грейс. Сумасшедшая нищебродка слишком стара даже для полугода Олдгейта, хотя Макрайан не думает, что она отбросит копыта - старуха живуча, как чертополох на навозной куче.

Макрайан оглядывается, словно ждёт ответа на незаданный вопрос. От кого? От Милорда? От странного человека Джои?

Дорин тоже оглядывается, чувствуя чей-то взгляд. Джои. Он усмехается уголком рта, и вдруг кидает ей что-то - она едва успевает поймать. Кольцо. Зеркальное кольцо из мягкого серебра, в которое вправлен алмаз. Говорят, алмаз - самый твёрдый камень... Но ведь это же его кольцо - и его единственный путь назад. И тут Дорин понимает, что обратно он не вернётся. Он дошёл до конца пути - и нашёл свою стаю. А её конец пути - где он? Точнее, не её. Их.

- Если вы поторопитесь, к вечеру у нас будут пироги, - извещает она Макрайана и берёт его за руку.

Близзард поднимает ладонь, а пальцами другой руки изображает идущего по ней человечка. Такая игра, что поделать. Хозяин снимает очки и ладонью устало прикрывает глаза, чтобы никто не заметил, как он улыбается. Маленькие, но такие сильные пальцы Дорин крепко держат руку - и Макрайан не сопротивляется.

- Идёмте домой, - ещё раз говорит Дорин.

Он всё равно остаётся сюзереном, ответственным за своего вассала. Пусть даже он - владетель, у которого один-единственный вассал.

А ещё у него есть Его Дом - и Его Леди.

На острове Утгард, в пустоте на краю времени, за скалами рядом с берегом, есть зеркало. Недалеко от зеркала стоит домик, и, на первый взгляд, кажется, что там никого нет. Однако иногда из трубы идёт дым, а позади домика вверх дном лежит кривобокая лодка. Каждый день на пороге появляется еда, а воду обитатель домика добывает сам. Сначала он выкидывал припасы в море, но ведь ему же надо что-то есть, раз уж он всё равно здесь?! Совсем глупо было бы сдохнуть с голоду не ради чего-то и, ко всему прочему, будучи в полном одиночестве, - Спота он не считает. К тому же да, ведь ещё есть Спот! Обречь ни в чём не повинное существо на смерть, только потому, что ему так приспичило - ну, уж нет. Малыш этого не заслужил. Нет лучшего помощника для того, чтобы сторожить чёртово стекло. Дориш каждый день разбивает его вдребезги - а на следующий день оно снова оказывается цело, словно за ночь нарастает изо льда.

- Я достану тебя, слышишь? - он по привычке грозит кулаком туманному силуэту крепости, а потом снова идёт крушить зеркало: авось, в этот раз повезёт.

- Мы доберёмся до них, правда, Спот? - сквозь зубы цедит Дориш.

Конечно, доберутся, Спот полностью согласен. Босс всегда прав, так или иначе, рано или поздно. А до тех пор...