Convallaria Majalis - А был ли мальчик (част 1-6)

С тех пор как я уничтожила адским пламенем крестраж, у меня было достаточно времени для тренировок, так что теперь я могла не только вызывать его, но и контролировать, ограничивая определенным участком. Сейчас горел инфери, и... О, мерлиновы кальсоны!

-- Арадна! Нет! -- Дамблдор ринулся обнимать горящего покойника.

-- Ступефай! -- отреагировала я и впечатала старика в противоположную стенку. На голову ему упал ком паутины, с ветхого потолка посыпался всякий сор.

-- Ты-ы! -- провыл он. -- Ты убила Ариадну!

Он уже поднимал свою палочку, но я была быстрее.

-- Экспеллиармус!

Первый из Даров оказался в моей руке. Ничего особенного, палочка как палочка...

Дамблдор явно собирался броситься на меня с голыми руками, но я бросила в него Петрификусом и он живо успокоился. Протянутые руки так и остались торчать вверх, когда он упал на спину, и я без труда могла разглядеть кольцо на указательном пальце правой. И зловещего вида черноту, шустро расползавшуюся из-под кольца по пальцу и дальше по руке.

Непечатно выругавшись, я скороговоркой забормотала все диагностические чары, которые только знала. забравшись одной рукой в карман, я нашарила пузырек общеукрепляющего, и остановилась, не донеся его до сжатых стариковых губ. На месте Риддла я бы предусмотрела подобное развитие событий и наложила на кольцо такие чары, чтобы незадачливому вору ничего не помогало, а только усугубляло ситуацию.

Что-то я такое читала, в книге о старинных родовых проклятьях, что-то о черном высохшем трупе, оставшемся от грабителя... Тьма египетская! Ну да! Им еще фараонские гробницы защищали! Гораздо позже, веке эдак в восемнадцатом, придумали заклятье, позволяющее снять проклятие, и тогда-то фараонские гробницы сильно пострадали от нашествий грабителей, археологов и просто любопытных. Как же там...

Усилием воли вызвав в памяти нужную страницу, я забормотала:

-- Ab nigra ad alba, ab principium ad finem. Hominem abyssum invocat: aqua currit et debere currere ut currere solebat. Jus primatum: suum cuique tribuere. Esse innoxis miseram hominem, hoc loco do vitae. Sic volo, sic jubeo, sit pro ratione voluntas!*

Ничего. А, там еще было движение палочкой, как же... Вот, зигзаг, петля и "Уруз".

Вырисовывая в воздухе знаки, снова зашептала:

-- Ab nigra ad alba, ab principium ad finem. Hominem abyssum invocat: aqua currit et debere currere ut currere solebat. Jus primatum: suum cuique tribuere. Esse innoxis miseram hominem, hoc loco do vitae. Sic volo, sic jubeo, sit pro ratione voluntas!

Чернота остановилась. Но полностью не убралась. Что-то такое было в примечании, что-то о половой принадлежности снимающего и накладывающего чары. Кажется, они должны быть одного пола, в противном случае проклятье только останавливается, но со временем снова расползается по всему телу.

Скорее, скорее к папе! Но прежде...

-- Вингардиум Левиоса!

Перстень задергался, слетел с черного пальца и, описав дугу, шлепнулся на пол.

-- Адеско файр!

Вспышка, вой -- и нет крестража. Оправа распалась надвое, Воскрешающий камень лежит невредим. Полагаю, именно оправа и была крестражем, на ней же лежало проклятье тьмы египетской -- сам камень несет в себе слишком сложную магию, чтобы к ней могло быть добавлено еще что-то. Подняв щербатый кусок черного минерала, я задумчиво глянула на рисунок, вырезанный на нем: треугольник и вписанный в него круг, разделенный пополам вертикальной чертой. Символ трех даров.

Пора возвращаться, нужно отвести Дамблдора к папе, чтобы тот снял проклятье. Старик нам еще нужен, хотя бы для того, чтобы держалась школьная защита.

-- Фините Инкантатем! -- он застонал и заворочался, пытаясь подняться. Голубые глаза смотрели невидяще, руки искали опору. Как мне ни было противно, но пришлось позволить ему опереться на меня -- иначе Дамблдор попросту упал бы.

-- Гар-ри... Я... Ап-парируй к школе... -- прохрипел он.

-- Ну уж нет, -- заявила я и стала припоминать правила аппарирования тяжело больных. Вывела старика на улицу, приобняла поперек талии:

-- Шагаем, и-раз, и-два, и-три... Аппарейт!

Мы даже не расщепились. Как удачно! Я аппарировала нас на кромку леса, у самого начала антиаппарационного купола. Еще фут -- и нас можно было бы соскребать в спичечный коробок, но нам повезло. Чертова удача! Почему это не работает по желанию? Я бы пожелала, чтобы Дамблдор не надевал кольца, или чтобы неизвестная мне его мать не роняла сына головкой о пол... Поскольку только умом скорбный мог так тупо попасться в ловушку.

Или пожелала бы, чтобы вот прям сейчас Риддлу на голову упал кусок потолка в доме Паркинсонов, избавив нас тем самым от множества проблем. Или... а, что загадывать.

* От черного к белому, от начала до конца. Человек взывает к бездне: нельзя изменить природный ход вещей, каждый должен получать свое. Вот обиженный невинно человек: возвращаю ему жизнь. Мое слово, мое право, мой приказ!

Глава 15

Кляня свою удачу на чем свет стоит, я довела Дамблдора до замка. Хоть бы нам навстречу никто не попался...

Мерлиновы подштанники! Помогая директору спуститься в папину лабораторию -- это было куда как проще, нежели подниматься в директорский кабинет, я уловила краем глаза мелькнувшую в коридоре тень. Опять кто-то бродит после отбоя...

-- Северус! -- гаркнула я, стукнув ногой по двери, и папа немедленно выскочил посмотреть, кто это такой наглый мешает ему работать.

-- Гарри? Альбус? -- он в два счета переместил Дамблдора в кресло и отрывисто спросил:

-- Что это?

-- Он надел на палец кольцо Гонтов. Мне удалось стянуть его, не прикасаясь, но рука, как видишь... Это не яд, а проклятье, и я не могу снять его -- нужен маг одного пола с оставившим проклятье. Я смогла только остановить его, но через час-полтора процесс возобновится. Сейчас нужно накачать его укрепляющими, чтобы из ушей полилось, а то еще окочурится в процессе.

Директор находился в полубредовом состоянии, ему становилось все хуже и хуже прямо на глазах -- губы обметало белым, глаза норовили закатиться под лоб, из горла вырывались неясные хрипы.

-- МакГоннагал позови, -- бросил папа. -- Не хватало еще, чтобы меня в убийстве обвинили.

Я молча наколдовала патронуса и отправила к замдиректора. Спустя минуту в камине полыхнуло пламя и одетая в клетчатый халат МакГоннагал ступила на ковер. Она явно только что переоделась после рабочего дня, но еще не ложилась -- идеальный узел черных с проседью волос находился в полном порядке.

-- Что случилось? -- встревоженно спросила она, обращаясь к Северусу. Тот молча переадресовал вопрос ко мне. Я начала обьяснять:

-- Больше двух лет директор занимался поисками темных артефактов, оставленных Волдемортом. Ему удалось найти и с моей помощью обезвредить один из них, а при попытке уничтожения второго произошел несчастный случай. Очевидно, поддавшись притяжению артефакта-кольца, Дамблдор надел его, за что и поплатился. Сейчас мы попытаемся снять проклятье, но в случае смерти Дамблдора вам придется срочно взять на себя его обязанности.