Convallaria Majalis - А был ли мальчик (част 1-6)

Я подняла палочку и крикнула:

— Акцио «Молния»!

И стала ждать, всеми фибрами души надеясь, боясь... вдруг чары не сработают... вдруг она не явится...

Сработало! Волчица услышала, как мчит к нам наша «Молния», со свистом рассекая воздух, запрыгала от нетерпения. Бэгмен что-то крикнул, но я уже ничего не слышала... и зачем!

Перекинула ногу через метлу и взлетела. И ничего страшного. Просто еще один матч по квиддичу. Матч с очередным соперником — хвосторогой. Да, противник ужасен, но он мне по зубам. Волчица согласно зарычала, скалясь.

Сверху вниз глянула на кладку яиц, вон оно, золотое, блестит на фоне серых. Сохранности ради, все лежат между передних лап драконицы, сейчас не выглядящей особенно устрашающей.

— Отлично, — скомандовала я себе. — Тактика отвлечения... Вперед!

Я воша в пике, приблизилась на безопасные двадцать метров и резко вильнула в сторону -- как я и думала, струя пламени ударила в то место, где должна была оказаться моя метла со всадницей. Рыча от злости, хвосторога взлетела, и длинная цепь потянулась,разматываясь, за ней. Прикинув, что цепь не может быть настолько длинной, чтобы достать до трибун, я полетела в сторону ближайшей и зависла над головами восторженных зрителей, просчитывая траэкторию.

Хвосторога не стала гнаться за мной, села обратно, расправила крылья и накрыла ими кладку. Значит, вот так, да? Ну, мы тебя сейчас позлим...

Я принялась выписывать в воздухе петли и закладывать бочки, мельтеша у хвостороги перед глазами и успешно уворачиваясь от языков пламени. Кошачьи желтые глаза наливались кровью, и она не выдержала, взлетела, рыча, наверное, ругалась по-драконьи и явно собиралась отогнать меня от своих сокровищ.

Не теряя времени зря, я кинула метлу в штопор и понеслась прямиком на гнездо, на лету схватила яйцо и успела взлететь прежде, чем драконица приблизилась на опасное расстояние. Главное было не дать ей плюнуть в меня огнем, проносясь так близко, но это была вынужденная мера -- иначе многотонная туша не отвернула бы и раздавила собственную кладку.

Трибуны взревели, Бегмен что-то выкрикивал, но я не слушала: найдя взглядом бледного от волнения папу и сидящих рядом с ним Тонкс, Ремуса и Сириуса, я послала им общий воздушный поцелуй.

Снизившись, я попала в руки МакГоннагал, которая молча указала мне на судейскую трибуну.

-- Судьи оценивают чемпионов по десятибалльной шкале, — пояснила она.

Первая судья — мадам Максим — подняла в воздух палочку. Из нее выскочила длинная серебристая лента и нарисовала большую цифру восемь. Зрители зааплодировали, а я подумала, что бобатонская директриса снизила мне оценку, чтобы продвинуть Флер.

Следующим был Крауч. Он дал мне девять баллов. Все ясно -- наверное, никому десять не поставил.

Дамблдор тоже очертил в воздухе девятку. А этот-то чего? Зрители ликовали еще пуще.

Людо Бэгмен поставил все десять.

Каркаров был последним. Помедлив, он взмахнул палочкой, и серебристая лента приняла очертания цифры четыре.

— Четверка?! — заорали с трибун. — Гнусный судьишка! Краму все десять выставил!

Но я только махнула рукой. Да пусть Каркаров хоть ноль ставит!

Покидала арену я в отличном настроении. Я жива, все живы -- вот что главное, а баллы -- ерунда.

У выхода меня перехватили друзья, и Рон поспешил рассказать, как справились остальные.

-- Ты была самой лучший! Седрик сперва запульнул в валлийца заклятьем, но тот увернулся, и тогда он применил заклятие трансфигурации и превратил камень в собаку. Хотел отвлечь на нее внимание дракона. Хорошая идея и почти сработала: яйцо-то он схватил, но дракон в последний момент предпочел собаке человека и обжег его. К счастью, Диггори успел отпрыгнуть. Эта Флер применила какие-то чары, сумела погрузить дракона в транс. Он оцепенел, но вдруг всхрапнул, и из пасти вырвалось пламя. Кофта Флер вспыхнула, но она залила огонь водой из волшебной палочки. Крам, не поверишь, ему даже в голову не пришло взлететь! Но, наверное, он второе место займет. Он каким-то заклятием засветил дракону прямо в глаз. Все было хорошо, только чудище заметалось от боли и передавило половину настоящих яиц. Виктору из-за этого снизили баллы.

Мы вошли в палатку, где уже сидели остальные участники. Кофта Флер и вправду была прожжена, а у Седрика одна сторона лица была густо намазана оранжевой противоожоговой мазью.

— Молодец, Гарри, — улыбнулся он.

— И ты молодец, — улыбнулась я в ответ.

— Вы все молодцы! — ворвался в палатку Людо Бэгмен, на седьмом небе от счастья, как будто лично отнял у драконицы яйцо. — Я хочу вкратце изложить дальнейшие планы. До второго тура почти три месяца. Он состоится двадцать четвертого февраля в девять тридцать утра. Но за это время вам будет о чем подумать. Взгляните на золотые яйца, которые у вас в руках, видите, они открываются... вот петельки. Внутри яйца ключ ко второму заданию. Он поможет вам подготовиться. Все ясно? Уверены? Тогда отдыхайте!

Глава 11

Мы решили держаться втроем, и разделиться только в финале -- ведь в правилах не было сказано ничего о том, что участникам нельзя обьединяться, а три головы все же лучше, чем одна. Яйца мы попытались открыть сегодня же вечером, на праздновании нашей общей победы в гостиной Хаффлпаффа, куда по такому случаю снова сошлись все дурмстранговцы и наши друзья с других факультетов. Честь первой потянуть за петельку выпала мне как даме.

Едва яйцо раскрылось, как раздался жуткий вой, и все немедленно заткнули уши. Обеими руками захлопнув скорлупу, я облегченно вздохнула.

-- Какого черта? -- выразил Виктор нашу общую мысль.

-- Оно внутри полое, -- сообщила я. -- Так что подсказка -- этот визг.

-- Может, вам предстит сразиться с баньши? -- предположил Энтони Голдштейн.

-- После драконов-то? -- насмешливо глянул на него Терри Бут. -- Слишком мелко. Откройте другие, вдруг там что-то еще?

Но остальные два яйца также были пусты, и орали так же противно.

-- У нас есть время до февраля, -- пожала я плечами. -- Давайте праздновать!

Все с энтузиазмом откликнулись на мое предложение.

Поздней ночью, выходя на ежедневный моцион, я увидела проходящих по коридору папу и Тонкс. Северусова рука лежала на ее талии, и он что-то негромко рассказывал ей на ушко. Я припомнила, что фиолетововолосая аврорша присутствовала в качестве зрителя на состязании, и поздравляла меня потом в числе прочих желающих. Что ж, совет да любовь...

На следующий день пришли трудовые будни, и мы отправились на Уход к Хагриду. С наступлением холодов он стал выдавать лошадям мадам Максим двойную порцию виски, и это здорово отвлекало -- конюшня источала такие пары, что студенты попросту пьянели. А трезвая голова была нам ой как нужна -- мы работали с очередным шедевром животно-, а точнее, монстроводчества -- соплохвостами. Это были те саые очаровательные зверушки, что скреблись когда-то в ящике, но теперь их было не узнать: очаровашки вымахали до трех метров, покрылись непробываемым панцирем и обзавелись устрашающей коллекцией из клешней, жвал, присосок на пузе и скорпионьего хвоста, из-под которого раз в минуту вылетало пламя, проталкивающее монстра вперед сразу на полтора-два метра. Мало того, что в начале учебного года мы выясняли опытным путем, что изволят кушать эти зверушки: жабий фарш, флобберчервей, тараканов или муравьиные яйца, так теперь Хагрид вдруг решил, что зверушки заскучали! Он, недолго думая, надел на них поводки и раздал нам по тварюшке, сказав выгуливать на тыквенной грядке за сторожкой. Тащась за бронированной зверушкой, я мрачно думала, что было бы лучше для всех передавить эту гадость во младенчестве, пока кто-то не покалечился.